– Капсула атакована! – объявила из динамиков ВИС. То же сообщение поступило и по ментальному каналу. – Пассажирам немедленно эвакуироваться в отсек безопасности!

Клим и Соира без промедлений покинули командное помещение и направились по коридору к красной двери лифта, который вел в нижние ярусы капсулы.

Пока лифт опускал их в недра «Ориона», Клим молчал и глядел прямо перед собой. Нервно подергивая свою бородку, он размышлял о том, что происходит в космосе. Внутри все сжималось в ледяном спазме, сердце гулко бухало в груди. Соира также безмолвствовала и казалась подавленной; глаза ее блестели, взгляд бесцельно блуждал по стенкам; она то и дело качала головой, будто спорила с некими незримыми оппонентами.

Лифт доставил двух ученых в хорошо освещенное тесноватое помещение с серыми стенами, низким потолком и десятью глубокими многофункциональными креслами, выставленными вдоль трех стен. Напротив одного из кресел располагалось некое устройство, напоминающее терминал ручного управления в планёрах.

Дверцы лифта сошлись, и в убежище повисла гробовая тишина. Клим и Соира растерянно оглядывались, хотя смотреть тут было особенно не на что. Однообразие интерьера нарушали двери лифта и еще какого-то помещения, очевидно, туалета; у дальней стены помигивал зеленым индикатором готовности продуктовый синтезатор.

– Меня всю трясет… – пожаловалась Соира.

– Ага, меня тоже.

– Еще совсем недавно так приятно в душе было, – призналась вдруг она, – а теперь… хрень какая-то.

– С чего приятно-то было? – нехотя полюбопытствовал Клим.

– Да не знаю, – пожала она плечами, – просто накатило ни с того ни с сего, прямо петь захотелось. Вообще-то, у меня в мозгу установлен микроинжектор, который по требованию выделяет нужные гормоны, так что своим настроением я обычно управляю сама. А тут вдруг… Или, может, это чип заглючил?..

Клим рассеянно покивал, слушая рассказ девушки вполуха. Его сейчас больше занимала неожиданная встреча в космосе.

– И что теперь? – неуверенно проговорила Соира.

Клим пожал плечами и уселся в ближайшее кресло.

– Ничего. Ждать.

Кибер молча села рядом, а Клим подключился к ВИС – и ахнул. В космосе кипел бой. От неопознанных объектов до «Ориона» расстояния оставалось еще порядочно, но оно стремительно сокращалось, и капсула подвергалась атаке. Клим не сразу понял, что именно происходит, однако ответ ВИС на его запрос сделал картину яснее. Враг (по-другому приближающиеся сферы теперь называть было трудно) вскрывал кокон из свернутого пространства вокруг «Ориона», который служил защитным полем, и забрасывал в пробоины термоядерные заряды. Система оценивала их мощность в несколько десятков мегатонн. Противник явно обладал хорошо развитой технологией управления вакуумом и разрывал кокон без труда, а затем выстреливал нечто вроде мин; те мгновенно выныривали в пробоинах и озаряли близлежащее пространство ослепительными вспышками, сотрясая капсулу и плавя ее корпус. Клим смутно представлял себе, что сейчас происходит в помещениях «Ориона» или в командном отсеке – в убежище не ощущалось никакой вибрации и не слышалось никаких звуков, – но представить себе масштаб поражения было несложно. Особенно после того, как система сообщила об изоляции отсека А31. Быстрый взгляд на карту прояснил ситуацию: комната Клима и зал отдыха повреждены взрывом настолько, что поддержание жизни в этих помещениях более невозможно. Сообщение кольнуло душу; показалось, что вместе с комнатой исчезли незабываемые мгновения, проведенные в объятиях Зои, горячих, как ядро звезды.

– Ни хрена себе, что творится… – услышал Клим потрясенное бормотание Соиры.

Клим хотел было связаться с Зоей, но та словно услышала его мысли, обратилась к нему по ментальному каналу сама:

– У вас все в нормально?

– Да, тишина и покой, – ответил Клим, – что с нами сделается. А у вас? Все живы?

– Пока да, – говорила Зоя, и в голосе ее сквозили решимость и спокойствие. – Разрывы силового поля – это, конечно, сюрприз, но ничего, скоро они окажутся в зоне поражения наших экспандеров, и тогда… Черт!

ВИС сообщила об уничтожении одного из термоядерных двигателей, и весь отсек был немедленно изолирован. Клим лишь поверхностно знал конструкцию капсулы, но позволил себе предположить, что аннигиляционные еще целы. В убежище было по-прежнему тихо и спокойно. Мелькнула мысль взять себе чего-то поесть или хотя бы выпить кофе, но Клим понял, что ему сейчас и кусок в горло не полезет.

Он снова с трепетом сосредоточился на трансляции из ВИС. Сферы были уже совсем близко – по космическим меркам. И тут сработали лямбда-пушки, об этом сообщила система. Миг спустя две красные точки исчезли из трансляции: резкое, лавинообразное расширение пространства внутри сфер разорвало их на мелкие части. Враг следом нанес очередной удар, который пришелся по одному из концентраторов. Антенна гиперпрыжка разлетелась веером расплавленных осколков. Клим услышал чертыханье Зои и понял, что дело плохо. В следующую секунду пушки «Ориона» дали новый залп, и еще две сферы исчезли с поля боя. Оставшийся объект, однако, и не думал отступать. Словно не замечая гибели своих товарищей, он продолжал остервенело атаковать капсулу, нанося ядерные удары по разным частям корпуса. Он успел уничтожить один из аннигиляционных двигателей «Ориона», прежде чем последний выстрел экспандера разнес его на куски.

– Копать-потеть… – простонала Соира, – на капсуле живого места нет!

Судя по сообщениям ВИС, психолог была права. Однако голос Зои прозвучал вполне оптимистично:

– Готово! Но жаль, мы так и не узнаем, что это было.

– Умница, – с облегчением выдавил Клим, – справилась. – Он помедлил пару мгновений и спросил: – Нет ли способа разведать больше об этих сферах?

– Вероятно, есть. Я приказала выпустить разведзонды, чтобы собрать осколки. Может, повезет и из них удастся что-то выудить. Но останавливаться не будем, продолжаем лететь к звездной системе.

– Надеюсь, повезет, – сказал Клим. – Как там в командном?

– Порядок. Все живы, но взрывы слышались дай боже, и радиационный фон теперь повышен, без скафандров не походишь.

– Береги себя.

Зоя ничего не ответила. Немного помолчав, Клим спросил:

– Мы можем теперь вернуться?

Он хотел добавить, что соскучился и жаждет увидеть ее, но в последний момент одернул себя, посчитав романтические признания неуместными в подобной обстановке.

– Пока нет, – ответила она, и в ее голосе Клим уловил сожаление, даже досаду, отчего на сердце потеплело. – Капсула начала процесс авторемонта и санации, но это займет некоторое время. Пожалуй, несколько часов, так что отдыхайте. На экстренный случай – под каждым из кресел имеется скафандр, но, думаю, вам они не понадобятся.

– Спасибо, Зоя, – сказал Клим, думая о том, что в его жизни и правда нет места подвигам. Откуда им взяться, когда нужно просто сидеть и ждать, пока разрешат покинуть убежище. В кои-то веки оказался в экстренной ситуации, и на тебе. Но с другой стороны – так ли он жаждал подвигов? Клим не был уверен в этом. Добавив в голос оптимизма, он сказал: – Тогда ждем от вас вестей.

Капитан отключилась. Клим приоткрыл глаза и обнаружил, что психолог внимательно наблюдает за ним.

– Что там? – спросила она.

– Все нормально, – заверил ее Клим и вкратце пересказал содержание своего диалога с капитаном.

– Ждать так ждать, – ответила на это Соира. – Поем, пока сплю.

С этими словами она поднялась из кресла и направилась к синтезатору.

Миновали четыре часа. Пустой космос по-прежнему окружал «Орион» унылым однообразием, в котором желтый карлик сиял единственным маяком. Капсула летела на максимальной скорости, неуклонно сокращая расстояние до звезды. Оставалось, однако, еще примерно двое суток пути, и Клим искренне надеялся, что это время ему не придется провести в убежище в обществе язвительного кибера. Не вытерпев, он связался с Зоей и, к своему облегчению, узнал, что вынужденное заточение близится к концу и скоро ему с Соирой позволят вернуться в командный отсек – необходимо только дождаться, пока капсула завершит санацию и в доступных для пребывания помещениях станет безопасно. Клим поинтересовался, удалось ли разведзондам собрать осколки; капитан ответила, что несколько килограммов добытого в наружном пространстве вещества зонды доставили на борт и изолировали в тестовых камерах; результата пока нет.