Почему важные сообщения, которые меняют привычное течение жизни, поступают в самый неподходящий момент? Например, когда корпишь над формулировками, пытаясь выстроить грамотный текст, и после нескольких изнурительных минут наступает озарение: вот оно, фраза – бомба, но записать не успеваешь. Поступает звонок, на который не ответить нельзя: на проводе шеф, не отвертеться. И красивая фраза улетучивается, как сумбурное сновидение после пробуждения.

Клим вздохнул и потряс головой, принял входящий звонок. В виртуальном пространстве отовсюду сразу зазвучал знакомый голос, низкий и чуть гнусавый:

– Юнь, добрый день!

– Добрый-добрый, господин Соболев, – ответил Клим, изо всех сил не давая недовольству просочиться в тембр и интонацию.

– Он уже на месте, – сообщил шеф.

– Кто «он» и на каком месте?

– У двери твоей квартиры. Полковник Леванов.

Клим озадаченно хмыкнул, поражаясь неожиданной оперативности. Да, Соболев предупреждал, что с ним желает проконсультироваться некто из Управления чрезвычайных ситуаций, но, как понял Клим, речь шла о дистанционной связи. Кто мог бы подумать, что военный заявится лично. Что ему, офицеру УЧС, вообще может быть нужно от физика, пусть даже лучшего в институте?

– Что ему надо, он сказал? – попробовал выяснить Клим, хотя подозревал, каким будет ответ.

– Юнь, все засекречено. Просто открой дверь, когда позвонят, – доверительно посоветовал шеф и отключился.

Клим перевел виртуал в режим ожидания. Лазурное небо и текст документа исчезли, вместо них перед глазами проступила привычная домашняя обстановка.

Раздался звонок. Клим поднялся из кресла и направился в прихожую. В зеркальной стене отразился невысокий мужчина с короткой эспаньолкой, маленькими голубыми глазами и темными, тронутыми ранней сединой волосами.

Интегрированная система безопасности передала на нейрочип сообщение: «Посетитель не опознан». Под ней проявилась квадратная рамка, транслирующая изображение с камеры внешнего наблюдения. Клим разглядел незнакомую фигуру в сером мундире, высокую и плечистую. Ладно, посмотрим, что ему надо.

Он дал команду замку, и дверь открылась.

Гость смотрел исподлобья, пристально, будто собирался прожечь в хозяине квартиры дыру. Серые глаза посверкивали в свете потолочных ламп, лохматые брови пролегли сплошной изогнутой линией под высоким лбом, не прикрытым зачесанными назад черными волосами.

– Меня зовут Александр Леванов, – представился гость и, следуя приглашению, вошел в квартиру.

Клим провел посетителя в комнату, указал на один из стульев у стола, сам уселся напротив.

– Мой шеф сказал, – начал Клим, вопросительно глядя на офицера, – что ваше ведомство желает получить консультацию в области физики? Почему пришли именно ко мне?

Полковник кашлянул.

– Да, нам требуется помощь, – сказал он. – Мы прекрасно осведомлены о вас, ведь вы лучший на сегодняшний день специалист в области изучения вакуума.

– Ну что вы, есть ученые и с более богатым списком заслуг, – зарделся Клим. – А отчего такая секретность? Личный визит вместо виртуала…

– Секретность в самом деле присутствует. Речь идет о подозрении на… мм… скажем так, недружественные действия со стороны неких внеземных сил. – Клим вскинул брови, полковник продолжал: – Плюс кое-что еще. Словом, нам срочно понадобились ваши знания и опыт. Скажу сразу, речь идет не совсем о консультации…

Он замялся, посмотрел на свои ладони, будто держал в них шпаргалку, а затем спросил:

– Вы ведь слышали об экспедиции «Альтаира» к аномалии Дорадо?

Клим вздрогнул при этих словах.

– Разумеется, – кивнул он, – в составе экспедиции находится моя дочь, Светлана Юнь, астроном.

– Нам это известно. Это еще одна причина, почему мы пришли именно к вам.

– Что-то случилось?

– Да. Вчера «Альтаир» вернулся на базу, – проговорил полковник.

– Как?! – опешил Клим. – Так скоро? Они же только неделю назад отправились. Светлана говорила, исследование аномалии займет несколько месяцев. Да и по новостям раструбили: впервые в истории! триумф человеческой экспансии в космос! выход в глубокое межгалактическое пространство! Кроме того…

Клим запнулся, заметив встревоженное выражение лица Леванова. Тот помрачнел и сложил толстые, как бревна, руки на груди, вздохнул. Взгляд его забегал, стал на мгновение затравленным, испуганным, но затем остановился на хозяине квартиры, сделался холодным как лед.

Клим нервно подергал себя за бородку и дрогнувшим голосом спросил:

– Что с участниками экспедиции?

– Скоро узнаете сами, – пообещал Леванов, – так сказать, из первых рук. Когда прибудете на базу.

– Какую еще базу?

– Ту самую, куда вернулся «Альтаир». Форпост «Ксифия».

Клим приоткрыл рот и округлил глаза. Подумалось, что гость вот-вот рассмеется и скажет, что пошутил, но тот сидел и взирал на хозяина квартиры, пристально наблюдая за его реакцией, словно психолог на собеседовании с клиентом.

– Но это же за пределами…

– С вашим начальством я договорился, – сообщил полковник, – вы отправляетесь в бессрочную командировку, ваше жалование удвоено, плюс бонусы за дальность.

– Но оборудование, приборы…

– Все необходимое имеется в распоряжении УЧС на базе, а также на борту зонда. Собирайтесь, Юнь, мы летим прямо сейчас. Дело не терпит отлагательств.

Клим невольно отстранился, будто хотел спрятаться от пронизывающего взгляда офицера. Внутри резануло как ножом: с дочерью что-что стряслось! А как же Мари? – А что Мари? Разрыв с ней, особенно после недавнего разговора, казался полным и бесповоротным. Улететь сейчас куда-нибудь подальше было бы в самый раз. Желательно надолго.

– Откуда стартуем? – осведомился Клим.

– С главной базы, – ответил Леванов и добавил: – На «Ксифию» отправляется боевая капсула.

Понятно, догадался Клим, значит, с Оберона, спутника Урана – именно там располагалась крупнейшая в Солнечной системе база военного флота УЧС.

Каньон Моммур протянулся по поверхности Оберона с севера на юг глубокой пятисоткилометровой бороздой. Его дно и склоны были выровнены графеновыми плитами так, что каньон образовывал широкий, длинный и глубокий желоб, в котором размещались боевые капсулы УЧС, разведывательные и ремонтные зонды и множество мультифункциональных дронов. Отдельный участок каньона длиной в несколько километров был выделен под склад аккумуляторов для боевых капсул, использующих концентраторы для гиперпространственных прыжков; там же хранились магнитные контейнеры с антивеществом для аннигиляционных двигателей или вакуумные трубки с тритием для двигателей на термоядерном синтезе.

Между склонами каньона протянулось силовое поле из закрученного в кокон пространства; если смотреть со дна вверх, увидишь непроглядную черную полосу от края до края, отражающую любые частицы или излучение. Эта своеобразная крыша защищала базу от случайных метеоритов, от несанкционированного наблюдения из космоса (ближнего, равно как и дальнего) или от атак возможного противника. После конфликта с лейгами у Антареса обороне баз даже внутри солнечной системы стали уделять гораздо больше внимания.

В строительстве военной базы на Обероне участвовали все четыре человечества – это было одно из величайших совместных предприятий людей в космосе, наверное, самое крупное, если не считать исследовательских экспедиций и научных проектов. На космодроме в Моммуре базировались аппараты и земных ортодоксов, и марсианских и венерианских киберов, и генмодов с Каллисто и Ганимеда, и даже сетевиков – объединенный разум этого человечества, существующий в сетях и обычно безразличный ко всему, кроме научных изысканий, был распределен по сотням летательных аппаратов, часть из которых располагалась на Обероне.