Тот уже снял икону и сейчас суетливо заворачивал ее в платок.
В этот момент пламя одной из свечек вдруг резко вспыхнуло, озарив полкомнаты. Затем свечка качнулась и упала, погаснув.
Знахарка некоторое время смотрела на нее, затем перевела взгляд на Калгана.
Голос ее звучал с величавой торжественностью:
— А погибнешь ты от свечки. Страшной смертью. Сегодня. Ровно в полночь. Но еще и сейчас не поздно спастись. Вели ему повесить икону на место, а сам покайся! Возвращайся в город на электричке. Сообщи, куда следует, о машине, которую ты угнал! Это — последнее предостережение!
— Старая ведьма! — рассвирепел вдруг Калган. — Свечкой меня вздумала пугать! Скажи спасибо, что ты нужна мне для выкупа! На! Держи метку! Здесь нарисована цифра, которую я хочу получить не позднее конца недели. И запомни крепко: не будет шуршащих баксов, останешься без своей фальшивой чудотворной!
Далеко за лесом послышался перестук вагонных колес.
— Как раз успеваем, — заметил главарь, широко шагая по тропинке.
— Ну, Калган, ты — голова-а… — продолжал восторгаться Грузило, поспешая следом и прижимая к груди добычу. — Всё рассчитал! Как в аптеке!
— Ведьма… — отрывисто бросил тот, отвечая каким-то своим мыслям. — Свечкой меня вздумала пугать! Да я в своей жизни ни одной свечки в руках не держал! И не собираюсь! На пушку меня решила взять, старая плутовка!
— Послушай, Калган, а как она узнала, что мы приехали на краденой машине?
— Заткнись!
Между тем, тропинка привела нечистую парочку к оставленному в кустах джипу.
— Скоро полночь, — пролепетал Грузило, меняясь в лице. — Послушай, Калган, а вдруг она правду сказала?
— Садись в тачку, трепло! — бросил ему главарь. — Еще один верующий выискался!
Калган завел мотор и, газанув, выехал из зарослей на открытое место. — Ну, вот, — крякнул он, и в этот момент двигатель заглох.
Чертыхаясь, главарь выбрался наружу и поднял капот.
— Калган… — ежась, будто от мороза, окликнул его Грузило. — Чего там старуха про свечи говорила? А ведь в моторе тоже есть свечи…
— Уймись! — нервничая всё заметнее, осадил подельника Калган. — Фары лучше выключи! Электричка подходит, а мы как на ладони!
До полуночи оставалось несколько секунд.
Грузило потянулся к переключателю.
Чуть раньше осторожный Калган двинулся было под защиту густой тени кустарника.
Но тут что-то произошло. Широкая и огромная светлая полоса прочертила дугу со стороны леса, с грозным шорохом улегшись параллельно джипу. Но в своем движении дальний кончик этой полосы успел коснуться Калгана. Страшное превращение мгновенно произошло с матерым рецидивистом: его голова вдруг утратила первоначальную форму. Затем то, что осталось от Калгана, качнулось и рухнуло в какую-то странную лужу. Странную — ибо дождей не было больше двух недель.
Полуночная электричка давно умчалась, а коротышка всё сидел на корточках, прижимая к груди завернутую в платок икону, смотрел на обезображенный труп своего главаря и повторял как заведенный:
— Ох, и голова у тебя, Калган… Ох, и голова-а…
ТЕПЛЫЙ КЛЮЧ
В таком состоянии его и застал полицейский наряд. Грузило чистосердечно рассказал о том, как они похитили чудотворную икону, и что из этого получилось.
Днем провели расследование с участием экспертов.
Оказалось, что когда-то через околицу поселка проходило ответвление высоковольтной линии на ферму. Ферму давно уже закрыли, провода сняли и только старые столбы так и остались стоять.
Позднее рядом с одним из них пробился теплый ключ.
Столб «поплыл» в разжиженной почве, удерживаемый в вертикальном положении лишь железобетонными ригелями и проржавевшим насквозь тросом.
В поселке эту опору называли «танцующей» и обходили ее стороной.
Грабители этого не знали.
Газуя в темноте, Калган по чистой случайности порвал джипом трос, отчего освободившийся от нижних пут столб начал крениться еще круче.
В тот самый момент, когда главарь отступал к кустам, железобетонный 19-метровый столб окончательно вывернулся из почвы и улегся в заросли, «чиркнув» при падении грабителя по черепу.
Происшествие заметил один из пассажиров электрички, который тут же позвонил по мобильнику в службу спасения.
Прибывшие в поселок МЧС-овцы вышли на связь с полицией.
Так или иначе, чудотворная икона вернулась на место. Бабушка Ульяна от дачи показаний под протокол отказалась. Лишь сообщила коротко, что к ней пришли двое мужчин и силой забрали икону. В глазах одного из них она прочитала дыхание близкой смерти, избежать которую можно было покаянием. Но грешник не захотел каяться.
Среди жителей поселка вся эта история быстро обросла самыми невероятными подробностями. Кое-кто утверждал, что бабушка Ульяна силой своего дара вынудила грабителей оставить машину именно у «танцующего» столба. Ну, а дальше — цепочка удивительных совпадений.
Так или иначе, предсказание сбылось до мелочей.
Возмездие свершилось ровно в полночь!
Но причем здесь «свечка», спросите вы?
Да притом, что у монтажников и электриков бетонные столбы так и называются — «свечками»!
Одного только не мог объяснить никто из причастных к этой истории: откуда знахарка, эта малограмотная старая женщина, в доме которой никогда не было ни электричества, ни телефона, откуда она могла знать профессиональный термин, которым пользуются только специалисты?
А и вправду — откуда?
Садовник
— Тот ставящий в тупик случай произошел со мной много лет назад, когда я прибыл на стройку в далекий город Тахиаташ, расположенный в нижнем течении великой среднеазиатской реки Амударьи, — повел свой рассказ М.М.Голубев.
Встретили меня хорошо.
“Прежде всего, вас нужно поселить, — сказал мне начальник. — Отдельный дом устроит?”
“Это шутка?” — вырвалось у меня.
“Ничуть! Действительно, имеется уютный домик, правда, однокомнатный, но ведь вам больше и не нужно”.
“Почему же он пустует?” — удивился я.
“Так уж совпало… — мой собеседник отвел глаза в сторону. — Считайте, что вам повезло. Наш комендант объяснит вам дорогу и даст ключи”. — Он крепко пожал мне на прощание руку.
Домик стоял на краю нового микрорайона, застроенного панельными пятиэтажками.
Точнее, домиков, совершенно одинаковых, было два.
Один из них стоял ближе к жилью, второй (мой) — чуть на отшибе, метрах в тридцати от первого.
От коменданта, не отличавшегося словоохотливостью, я узнал лишь то, что во втором домике живут два брата бульдозериста, которые, мол, и введут меня в курс местных порядков, как только вернутся вечером с работы.
Мой домик мне понравился. Небольшой, всего в два окна, с невысоким крыльцом, он был чисто побелен.
Правда, внутри, на казенной мебели, лежал толстый слой пыли.
Зато в чуланчике я обнаружил целый склад хозяйственного инвентаря: лопаты, метлы, швабры, ведра и прочее.
До наступления вечера я навел порядок и даже успел осмотреть окрестности.
Со стороны, противоположной жилью, к домику примыкал углом какой-то странный участок, размеров в два футбольных поля.
Там поднимались деревца, высаженные по линейке, тянулись посыпанные песком дорожки, вдоль которых кое-где стояли скамейки.
Однако все без исключения деревца были высохшими, дорожки потеряли свою строгую форму, а краска на скамейках облупилась.
Безжизненной была и земля — вся в трещинах, с белесыми солевыми разводами.
Между тем, появились мои соседи.
Это были братья-близнецы лет сорока, оказавшиеся людьми приветливыми и добросердечными. Они тоже были прикомандированы к стройке, но находились здесь уже больше двух лет.
Братья пригласили меня на ужин, за которым завязалась обычная в таких случаях беседа.
Однако меня не покидало ощущение, что они чего-то не договаривают.
Но вот они переглянулись между собой, и один из них сказал:
