Ее слова, как молитва, постоянно их слышу и в груди тепло. А вдруг ее услышат, и я действительно прозрею? Тогда ни минуты здесь не останусь, сразу переберусь к Игоряше.

Когда мачеха на работе, то парень всегда рядом. Ходим в школу, держась за руки, потом готовим себе что-нибудь интересное и вкусное. Просто находим в инете рецепт, идем в магазин за ингредиентами, и готовим. Я не сижу без дела, нарезаю продукты под чутким руководством юного любимого мужчины, добавляю специи. А вот к плите он меня не подпускает, после того как я чуть не опрокинула на себя ковш с кипящим молоком.

— Ксю, ты слишком мелко крошишь мясо, — подходит сзади, обнимает, а потом берется за мои запястья и помогает резать продукт. — Вот так нужно, а то мелкие кусочки получатся не сочными и не вкусными.

Что? Какие такие кусочки? Все мое внимание обращено назад, туда, где теплое дыхание вызывает мурашки на моей шее, а тихий голос кружит голову. Немного поворачиваюсь в его руках, представляя выразительные серые глаза. Игорь быстро целует мои губы и отстраняется. И мне сразу неуютно, бросаю нож, наощупь нахожу стул и стол. Под руки попадаются листья салата, рву их с остервенением, укладывая в стеклянную чашу. А потом еще мну их, выпуская свое раздражение.

— Ксю, а мясо?

— А мясо ты лучше сам.

Игорь доделывает ужин, зачем-то зажигает свечи, чувствую дымно-розовый аромат. Его мама на смене, и вся квартира в нашем распоряжении.

— Через неделю съемки, надо завтра прогуляться и пофоткаться. Надо опыта поднабраться, — говорит вдруг Игоряша, и я вспоминаю, что мне тоже звонил агент.

— Да, прогуляемся, — говорю вяло, пытаясь нащупать вилкой кусочек мяса в кисло-сладком соусе, который ловко уворачивается от меня. Игорь наколол мясо на вилку, помог.

— Ксю, гулять полезно, свежий воздух…

— На балконе тот же воздух, — обрываю его, — а тащиться по улице, спотыкаясь — то еще удовольствие. Представляю, как на меня все пялятся…

— Никто не смотрит, я же вижу… — начинает и сам осекается, — прости, я не хотел…

— Нормально, не бери в голову. Давай, сразу с утра пойдем? — смягчаю голос, успокаивая парня. Он не заслужил моих истерик по поводу слова «вижу».

Утром выпал снег, в воздухе пахло свежестью, а легкий морозец щипал щеки. Я люблю зиму, первый снег после осенней грязи. Игоряша сам одел меня, проверил, чтобы было тепло и вручил жесткий поводок в руку. Айко оказался замечательным поводырем, шел не торопясь, обходя малейшие препятствия, перед бордюрами тихо тявкал, предупреждая. Даже за кошками не бегал, хотя раньше, стоило только показаться пушистику, пес моментально реагировал.

Пришли мы на спортивную площадку, судя по крикам и ударам тяжелого мяча об землю, с утра уже здесь тренировалась мужская баскетбольная команда. Я стояла в сторонке, вцепившись в поводок и ощущая сильное тело Айко у ноги и слыша его пыхтение.

— Ребят, можно ваш мяч на несколько минут? — спрашивает Игорь и отовсюду раздаются одобрительные возгласы. — Спасибо, парни.

Он забирает у меня поводок, и вручает мяч и просит:

— Ксю, ты расслабься, вспомни время, когда играла в баскетбол. Постарайся улыбнуться, а я тебя пощелкаю, потом кадры выберем удачные.

Пару месяцев назад, он привел меня на эту же площадку, завязал глаза, чтобы показать, что со мной станет, если не брошу баскетбол. Как он был прав, а я еще обижалась. Вспоминаю свои тренировки, и улыбка сама собой появляется на губах. Снимаю перчатки, хочу ощутить шероховатую поверхность мяча.

Закрываю глаза, представляя, как бросаю мяч, автоматически встаю в стойку, напрягаю руки, чтобы сделать мощный бросок. Делаю глубокий вдох, и крепко зажмуриваюсь, как всегда делала перед тем, как кинуть мяч с места.

Когда открываю глаза, то вижу мелькание на периферии зрения. Краем глаза выхватываю деревья, нечетко, но уже не полная тьма. Будто сумрак призрачный. Начинаю вертеть головой, пытаясь разглядеть еще что-нибудь, наверное, выгляжу глупо, но смеха не слышу. Сбоку вижу призрачное изображение железной стойки с баскетбольным кольцом, поворачиваюсь к ней лицом и делаю бросок.

Я попала в корзину, судя по радостным возгласам. Тут же Игорь подскакивает, ощупывает меня, задает кучу вопросов. Я же стою потерянно. Все снова пропало. А может и не было. Может, это вроде галлюцинации было?

— Я ничего не вижу… — шепчу, размазывая слезы по щекам.

— Ты повернулась точно к стойке и забросила мяч в корзину! Будто видела, куда кидать, — стискивает меня парень. — Ты видела!

На следующий день он везет меня к врачу. Мы долго не можем успокоиться, до самой ночи, Игорь снова ищет в инете, почему так случилось, расспрашивает меня, что я делала перед тем, как увидела площадку и деревья.

А у меня ощущение, будто голодному дали еду, и тут же отобрали. Навсегда.

Ксения

На обследование поехали рано утром, чтобы успеть пройти по записи, пришлось вызывать такси. Это облегчало дело, не нужно было тащиться в такую рань на вокзал и трястись в автобусе или электричке. Только дорого, а меня теперь постоянно волновали траты на мою персону. Я сильно переживала, почти всю ночь не спала. Гоша старался придать мне уверенности, но я его почти не слушала, больше отмалчивалась. Знала, что нервы мои на пределе и могу на него сорваться, а он тут ни причем, и так старается, оберегает, помогает.

— Итак, посмотрим, что тут у нас, — доктор замолкает, видимо разглядывает снимки, меня же опять отправили на МРТ, КТ и еще какие-то исследования с мудреными названиями, всю голову разглядели в подробностях. А сейчас мы сидим в кабинете врача, и я почти не дышу, ожидая его вердикта. — Ксения, нам нужно провести коррекцию и придется провести лечение в реабилитационном центре, — со вздохом сказал врач, — правда, это будет стоить почти как операция. Это все из-за того, что так долго тянули с лечением, а операция дала хороший результат, но кое-что пошло не так. Но, думаю, это поправимо, раз зрение хоть ненадолго вернулось, и даже частично, это говорит о том, что зрительный нерв живой и начинает функционировать.

Я сижу на стуле и понимаю, что это приговор. Мы и так эту сумму собрали кое-как, да еще и не до конца расплатились, залезли в долги. Я так устала, эта черная полоса никак не хотела заканчиваться, а мое психическое состояние дает трещину. Я сама понимаю, что нахожусь на грани истерики. Дальнейший разговор не слышу, просто погрузилась в свои мысли.

— Ангел мой, мы справимся, — слышу, как сквозь вату голос моего любимого.

Я понимаю, что это он мой ангел, у которого терпения на меня просто вагон. Если бы не он, я давно бы уже опустила руки, но тут в память закрадывается слова, которые слышала недавно в школьном туалете.

— Вот скажи, чего он с ней возится? — говорила одна из девчонок моего класса, — Игорек, такой клевый, мужественный, а возится с этой неполноценной.

— Да просто жалеет бедняжку, но надолго ли его хватит? — отвечает вторая, а мне как ножом по сердцу эти слова.

— Вот если бы она его любила, то отпустила, не заставляла бы возиться с собой, такому как он нужна нормальная, здоровая девушка. Эгоистка, эта Ксения!

Я закрыла уши, чтобы больше ничего не слышать. Сама не дура, все понимаю, но я так его люблю. Может они правы, и я не должна быть эгоисткой? Сейчас, вспоминая их слова, хочу принять решение, правильное, чтобы ему было лучше. Я на все готова ради него, даже отпустить, как бы мне не было больно.

— Отведи меня домой, — попросила Гошу, когда мы уже подъехали к подъезду.

— Я думал, побудем с тобой вдвоем, пока родителей нет, — удивился парень, я встала на пороге и всем видом показываю, что не впущу его в квартиру.

— Прости, но я хочу побыть одна, — ответила, опустив голову, не хочу, чтобы он видел мое состояние.

Зайдя в квартиру, поняла, что нахожусь совершенно одна, даже Юльки нет. С одной стороны, я расслабилась, была рада этому, но страх, что могу покалечить себя, не давал полного покоя. Осторожно разделась и по стеночке, на ощупь пошла в комнату. Мысли нужно привести в порядок, но долго предаваться своим переживаниям мне не дали, буквально через двадцать минут пришла Юля.