— Вот, наконец-то слова не мальчика, но мужа. Это называется психологический портрет. Он весьма субъективен и сделан дилетантом, но ты с ней дольше общался и это уже стоит учесть. Я понял, что она у тебя не вызвала желания поддерживать дружеские отношения. А старалась? Попробуй проанализировать, не спеша. А как она сошлась с твоими одноклассниками? Попробуй дать взгляд со стороны.

— Да с одноклассниками и особенно одноклассницами она активно общалась, они смеялись и что-то обсуждали. Я, правда, не прислушивался, отдыхал от предыдущих часов, когда и минутки покоя не было. Я там, пока ходили по городу, наговорился на весь год вперёд.

— Значит, с твоими одноклассниками у неё нашлись темы для обсуждения и веселья, а с тобой такого не возникло. И наверно, именно в тебе дело. Так как она показала отменный уровень коммуникабельности. Давай подумаем, что тебя отличает от твоих друзей по школе.

— А чего тут думать, всё итак ясно. Я же с немецкими студентами давно знаком и мы о многом с ними общались. Для меня нет новизны ощущений и подъёма свойственного познанию нового. Товарищи по школе не общались с иностранцами, и им интересно послушать её рассказы и самим ответить на её вопросы. Вот и болтали, как сороки.

— Мой прокол, я действительно не учёл этого фактора. Думал, будет лучше, если ты привычен, и робости перед иностранцами не испытываешь. Но в этом есть и свой плюс. Можно заключить, что она умеет подчинять и вести неподготовленную аудиторию, смотрящую на неё, несколько снизу вверх. Спасибо, это хорошее наблюдение. Она обладает ярко выраженными лидерскими качествами, даже в столь юном возрасте.

— Пудрить мозги она умеет — показушница, и вытягивать информацию будто клещами. Задолбала своими вопросами, что да как. Пыталась докопаться до всего. А когда отвечаешь правду, так ещё и не верит.

— А вот представь, что приехал в ГДР и вы поменялись местами. Она объясняет местные реалии, а тебе не верится. И ты заваливаешь её вопросами, чтобы понять ситуацию. Это нормальное поведение. Не спрашивать — это было бы странно и очень настораживающе.

— Так я весь день, только и отвечал, но сколько же можно?

— Ответить тебе банальностью: Можно столько, сколько нужно. Или всё-таки пояснить? Ведь должен понимать, что тебя просили показать реальный и положительный образ нашей страны. Можно при желании найти и много отрицательного. Важна точка зрения. Англичане четко это демонстрируют со стаканом: Is the glass half empty or half full?[126] А ты показал свою полную индифферентность к этому заданию.

— Ну, если тебе нужен был тот, кто из дерьма сделает конфетку, то не по адресу обратился. Это к комсомольским вожакам надо было обращаться. Они бы понастроили «Потёмкинских деревень»[127].

— А то я не знал, кто у нас горазд по этой части. Только ты забыл вторую часть этого изречения: «это будет конфетка из говна»[128] И ты забыл, что она сама из их союза свободной немецкой молодёжи, и прекрасно умеет это делать сама. Рыбак рыбака видит издалека. Нужен был именно непрофессионал, убеждающий всецело своей искренностью. А это ты завалил, так как искреннего желания показать нашу жизнь у тебя не было. То есть, было одно искреннее желание — поскорее отделаться, и ты ей дал это почувствовать вполне ощутимо.

— Вот если такой умный, сам бы и проводил экскурсию и всё прочее. Тоже раскомандовался. За собой лучше последи. Очень ты искренен и много рассказываешь. Как что обсуждать начинаете, то меня и Верочку выгоняете. Мы с ней, даже недостойны доверия. Какие-то парии. А меня и вовсе кличешь джуниором, и все в школе за тобой стали так обращаться.

— Ты зря кипятишься, есть такая проблема. Но какая у тебя форма допуска? Никакой. Вот и не имеем права ряд работ при тебе обсуждать. У отца лучше спроси, всё ли он имеет права рассказывать? У Веры та же проблема. И к работе привлечь, для оформления допуска тоже не можем. Ещё не готовы, в профессиональном плане. Зачем, спрашивается, я с тобой занимаюсь? Спроси, у кого хочешь, сколько у меня работ? Вот будешь полезен для их выполнения, так сразу и припашем.

— Так я ещё и направление на каторгу, должен заслужить своей примерной учёбой?

— А ты не иронизируй. Эта каторга, для учёных и составляет смысл жизни. Что говорит отец по поводу новой работы? Жалуется или доволен?

— Ну, доволен. И не собирается менять ни на что другое.

— А сколько в день он работает? Уж не менее десяти часов, как я знаю. И все нормы КЗОТ по боку, и перерасчёт зарплаты с повышенной оплатой сверхурочных. Хоть кто-то интересовался подобным из его коллег?

— А я откуда знаю. Он ничего про работу не рассказывает.

— Вот, именно. Ничего не рассказывает. Потому что у него такая же форма допуска, что и у меня. А ты требуешь, чтобы тебе всё объясняли. А как насчет ветхозаветного — «кто умножает познания, тот умножает и скорбь». Тут это четко прослеживается. На данный момент для вас с Верочкой — это лишнее знание, и головная боль не только для вас, но и компетентных органов.

— Вот опять, ты один прав, а все остальные дураки и недоумки. Вон Верочка, рвет жилы — занимаясь, чтобы хоть капельку соответствовать, мне приходится из штанов выпрыгивать, чтобы быстрее осваивать новое. Все мы постоянно учимся. Твоя бабушка и вовсе в рот тебе смотрит, и всё за тобой записывает. Все вокруг вертятся, лишь бы поспевать за твоими указаниями.

— «Мы все стажёры на службе у будущего Мы стажируемся всю жизнь, каждый по-своему»[129]. Узнал откуда это? По-моему должен сразу ответить, без раздумья. И вот ещё, у Алисы — «Нужно бежать со всех ног, чтобы только оставаться на месте, а чтобы куда-то попасть, надо бежать как минимум вдвое быстрее!» Не думал, почему бы такое написал Льюис Кэрролл? Он ведь был математик и разбирался в данных вопросах.

— Тебе хорошо. Ты сам себе ставишь задачи, а когда тобой бешеный гном командует — это совсем другое. Тут, как крепостной или раб выполняешь приказы господина, и никто тебе не поясняет — зачем и почему. Это ниже вашего достоинства пояснять рабочей скотинке для чего она вкалывает!

— Молодец, такой настрой и сохраняй, только злость должна быть направлена в нужное русло. Русский человек должен её испытывать для плодотворного труда, а иначе мы ленивы до самозабвения. Но, пожалуйста, злись на работу, что она ещё не завершена, а не на окружающих. А «бешеный гном» мне понравилось. В школе можешь именно так меня называть, и дома, само собой разумеется. Для меня, это как почётное звание.

— Я думаю, таким повёрнутым на всю голову — надо родиться, чтобы нравилось, как другие обзываются.

— Это потому, что ты еще не вырос. Что подтверждает правильность решения, о преждевременности подключения к серьёзной работе. Тебя любой встречный «на слабо» разведёт, а ты всё выболтаешь, лишь затем, чтобы утвердиться в его глазах. А мудрый подумает: зачем его пробуют «на слабо», и отметит кто инициатор. «Держи друзей близко, а врагов ещё ближе», так советовал в своем «Искусстве войны» Сунь-Цзы.

— А к чему, всё это. Зачем водиться с врагами?

— Так всё достаточно быстро меняется, и определить момент изменения весьма важно. Омар Хайям, которого ты любишь читать, писал: «Яд мудрецом предложенный прими, из рук глупца не принимай бальзама». А ты ради того чтобы понравиться глупцу и получить толику бальзама, можешь всё выболтать. Так ли тебе важно его признание, как важна критика мудреца? Подумай на досуге. Омар Хайям тебе ответ подсказал. Не гонись за тщетой мирской. Признавай важной лишь оценку достойных.

— Ты прямо, как дед замшелый рассуждаешь. А как с молодежью общаться и находить общий язык?

— А ты не заискивай, будь собой и цени свой внутренний мир. Люди это почувствуют, если ты сам уверишься в этом. Тогда тебе не придётся каждый раз что-то доказывать. Хотя доказывать приходится всю жизнь, от первого шага и до последнего. Но принимай оценку от мудрых, и она не будет ни лестью, ни злопыхательством.