Ну всё, хорош! Шуточки отставить.
Кайс, приступай к выполнению. Остаёмся в нейронном контакте.
Арно, идёшь со мной внутрь. Тебе лучше отключиться от Миров, не думаешь? Неважно себя чувствуешь в этом дрянном месте без погружения? Хорошо, как знаешь, главное – не теряй бдительность.
Пошли!
Самого передёргивает. Крайне нездоровая атмосфера.
Облезлые стены, выбитые ступени, ржавая арматура. Каждый шаг хрустит стеклом и бетонной крошкой. Удушливый запах плесени сменяется чем-то ещё более гадким. Это похоже… ну, конечно, похоже на подгоревший животный жир! Как в Мире Берсерков, когда воины в звериных шкурах жарят на костре кабанью тушу.
Варвары! Откуда же им было знать, что натуральный белок разрушает пищеварительную систему человека?
Ну вот, уже начало подташнивать!
Эй, Арно, ты в норме? С тебя – подвал и чердак. Чем быстрее найдём её, тем быстрее свалим отсюда. Но будь осторожней, гнилые перекрытия не внушают мне доверия.
Так, похоже, эта дверь.
Макс, ну?..
А, чёрт! Забыл, что электронный замок здесь не сработает, потому что… его тут попросту нет!
То есть мне надо позвонить в этот примитивный колокольчик?
Хм… где-то были антибактериальные салфетки. Ага, вот они. Да, перчатки тоже не помешают.
София Кински?
Киберрозыск по поводу вашей племянницы Анны. Можно войти?
Щель между полотном двери и отошедшим от стены наличником пульсирует несколько секунд. Наконец, торопливые, толстые как сардельки пальцы справляются с дверной цепочкой с той стороны, и в ноздри мне ударяет тугой запах подгорелой еды, пара и человеческого пота.
Несколько раз усиленно моргаю, чтобы сбить навернувшуюся слезу.
Непомерно раздутое, далеко не молодое женское тело в выцветшем платье допотопного фасона впечатывается в стену, уступая мне дорогу. В тесном проходе неприятно обдаёт жаром обширной плоти. Свистящая одышка дамы источает запах полупереваренной пищи.
Стараюсь не думать об этом, а наблюдать за объектом. Как учили.
Отмечаю про себя, что щёлочки оплывших век без ресниц глядят скорее с любопытством, чем с тревогой. София Кински – без симуляционных очков. Что ж, в своём жилище имеет право.
Ах ты! Что за…
Едва не теряю равновесие!
Из-под ноги выкатывается, оглушительно гремя, миска с остатками чего-то белого и жидкого.
Вот же досада! Запачкал какой-то гадостью ботинок. Что это, молоко?
У вас что, домашнее животное, госпожа Кински?
Как Пользователю, вам запрещено держать детей и животных, так как они могут отвлечь вас от тестирования Миров. Разве вы не знаете об этом?
Ну да, разумеется, просто забыли блюдце на полу.
Считаю своей обязанностью вызвать Санитарный Патруль для проверки и дезинфекции. Примите уведомление.
Мне нужно осмотреть вашу квартиру.
Мокрые простыни на провисших верёвках в кухне снова вызывают рвотный рефлекс.
Остальные три комнаты также завалены жуткой рухлядью. Особенно гостиная, куда забилась жирная София Кински после попытки выяснить причину моего обыска.
Анны здесь нет.
Зачем людям столько места и вещей?
Похоже на то, что здесь обитают не биосоциальные индивиды, а шкафы, диваны, столы, кресла, стулья, лампы, скатерти, безделушки, горы книг и посуды.
И все они… настоящие!
Каждый предмет источает свой цвет, запах, стремится овладеть твоим вниманием или зацепиться за край твоей одежды.
Вещи наблюдают за тобой сотнями мерцающих в полутьме глаз и словно шепчутся между собой, обсуждая вторжение чужака в их пыльное царство. В любую секунду они готовы обрушиться на незнакомца при малейшем неосторожном его движении.
Полки, провисшие под тяжестью разнокалиберного хлама, фотографии и афиши поверх отслоившихся обоев, географическая карта полушарий с уже несуществующими странами. Несвежая одежда, накинутая на осклабившуюся шерстью мебельную обивку. Абажур с посиневшими маками над обеденным столом. Обугленная сковорода, прижавшая разбегающиеся по ветхой скатерти масляные пятна.
Пожалуй, Арно был прав, что не стал отключаться от Миров. Я бы с удовольствием стёр с визора весь этот тошнотворный мусор и заменил его на цветущую лужайку, например. Или на стерильную атмосферу привычных, снабжённых только самым необходимым, апартаментов.
Но, ради дела придётся потерпеть. Только надо бы глотнуть сомабису…
Не может быть!
Э-эх, похоже, выронил или забыл взять с собой. Проклятье!
Не просить же у Арно, который, похоже, уже закончил осмотр и спускается с чердака.
Арно, готово?
Да, я так и понял, что объект не найден. Ты, как всегда, грамотно транслировал видеозапись и свои мыслеформы. Хорошая работа.
У Кайса тоже пока ничего.
Да, просто толкни дверь, она не заперта. И проходи сразу в гостиную. Первая дверь направо.
Сюда-сюда, Арно, заходи смелей. Ты что-то очень бледен, дружище!
Правильно, попробуй открыть окно. Только постарайся стряхнуть поменьше пыли с этих… как бишь их? Да, с занавесок.
Кайс, слышишь меня?
Наверху всё чисто. Объект не обнаружен. Как дела у тебя?
Понял.
Тогда слушай сюда. Мы с Арно займёмся допросом, твоя задача – расширить радиус и продолжать поиск сигнала идентификатора. Запроси у Департамента контрдифракционный диапазон для обнаружения под массивными конструкциями, водой, углеродосодержащими слоями. Ну, сам знаешь. В общем, пусть предоставят обещанные нам ресурсы, от которых ещё ни одна мышь не ускользала.
Удачи!
Арно, ты уже подключил детектор лжи к шлему допрашиваемой? Отлично. Следи за параметрами.
И прими-ка сомабису. У тебя руки дрожат. Видимо, от всей этой обстановочки.
Госпожа Кински, прошу вас расположиться в вашем симуляционном кресле и одеть шлем. Благодарю.
Итак, вы знаете, где ваша племянница?
– Ах, офицер! Я ведь говорю вам, никакая Анечка мне не племянница.
То есть можно сказать, что племянница, если по сводной сестре троюродного брата моей… Ах, это неважно?
Хорошо, офицер, как скажете!
Я только хотела, чтоб вы поняли, что это не тот троюродный брат, который женился на дочери бывшего почтальона, а тот, кото…
Да, хорошо, хорошо, офицер!
Конечно, Анечка и раньше, бывало, уходила на день или на несколько дней и не соединялась со мной. Поэтому я даже не думала, что она… Ах, боже мой!
Простите, офицер… это так неожиданно! Где-то тут был мой носовой платок…
Ах, простите, господа!
Ну, куда? К приятельницам… по делам каким-то, наверное… она ведь уже взрослая девушка и это не запрещено, правда, офицер?
Хотя я, конечно, не думаю, что ходить куда-то удобнее, чем встречаться в Мирах. Но, может, она не с подружками встречалась… Ну, вы понимаете о чём я?
Нет-нет, ничегошеньки не рассказывала.
Нет, боже упаси! Никаких странностей я не замечала.
Женщина машет шариками рук перед своим лицом, и складки её студенистого тела колышутся под тонкой тканью платья. Дряблые щёки свисают из-под шлема и тоже вздрагивают, оплетённые сеткой кровеносных сосудов и прядями прилипших к пятнисто-розовой коже волос.
Голос неровный, меняющий тональность. Дышит часто, что не удивительно при её комплекции. Снова ощущается острый запах пота, но сигналы датчиков свидетельствуют об искренности её незамысловатого интеллекта.
Занятно, что она так хорошо помнит своих родичей. Теперь это редкость.
Ну да ладно, к делу это не имеет никакого отношения.
София Кински погружает сильно покрасневший нос в смятый платок, смачно сморкается и этим же платком пытается утереть слёзы, просунув его в щель приподнятого визора.
– Ах, простите! Это так неожиданно… Хоть она, то есть Анечка, и дальняя родня, но не чужая. Не отдала я её, Анечку-то, в воспитательный дом, когда её родители в Последнюю Войну пропали где-то за Остзейскими провинциями.
Воо-от такой малышкой взяла. Тогда я ещё не была Пользователем и могла о ней позаботиться. Вот и взяла.
Я, конечно, не хочу сказать, офицер, что в воспитательном доме ей было бы хуже. Конечно, нет! Вы сами знаете, как у нас в Объединённом Союзе о детишках беспокоятся. Да что о детишках!
