– Неужели моя маленькая жена меня ревнует?

– Не дождешься! Я просто не потерплю, чтобы меня обливали грязью только за то, что ты заставил меня выйти за тебя замуж!

Улыбка слетает с красивого и мужественного лица моего мужа, взгляд становится, цепким, холодным. Алан выглядит пугающе.

– Что она тебе сказала?

– Мне – ничего. А вот какой-то подружке клятвенно обещала, что ты приползешь на коленях в ее постель.

Реакция Алана на мои слова меня очень удивляет. Он запрокидывает голову и смеется, прижимая меня еще теснее.

– Извини, что тебе пришлось это выслушать. Я не приглашал Регину. Я расстался с ней до нашей свадьбы, но она, кажется, меня плохо поняла. Я разберусь. Больше она тебя не побеспокоит. А ты запомни одно мое правило: я никогда не возвращаюсь к прошлому, Даниэла. Тем более, зачем мне бывшая, когда у меня такая сладкая и желанная жена?

Алан толкается бедрами, и у меня внутри все холодеет от страха и возбуждения одновременно. Даже через столько слоев ткани я могу прочувствовать всю степень его желания.

К счастью, мелодия стихает, под бурные аплодисменты Алан провожает меня к нашему столу. Но я не сажусь на свое место, а позорно сбегаю под смех мужа в уборную.

Запираюсь, прислоняюсь к двери, переводя дух. Прижимаю ладони к лицу, пытаясь остудить пылающие щеки.

Господи, что это сейчас было?! Я наивно думала, что Алан забыл о своей угрозе, но я ошибалась. Все прекрасно помнит, и ни черта не тонко намекает!

Подхожу к раковине, открываю холодную воду и опускаю руки. Держу их под тугими струями, пока они полностью не коченеют. Ополаскиваю лицо, не спеша протираю его салфетками. В общей сложности отсутствую минут десять. Дольше позволить себе не могу.

Тяжело вздохнув, выползаю в коридор и бреду в зал, как на казнь. Едва появляюсь, на меня направляются софиты, и ведущий разве что не орет в микрофон:

– А вот и наша невеста! Даниэла, а где ваш жених?

Более двухсот пар глаз смотрят на меня, прожигая. В зале повисает нехорошая тишина, а мне стыдно признаться, что я понятия не имею, где мой муж. И знать не хочу!

– Украли? – слава тебе Господи, если так.

Гости взрываются хохотом, кто-то смотрит с укоризной, многие перешептываются. В том числе и две дамочки совсем рядом. Кажется, Алан говорил, они – жены высокопоставленных чиновников.

– Ты видела, да? А женишок-то с Региной сбежал! Все-таки женился он ей назло! Не любит он эту!

– Согласна! За что ее любить-то? Молодая, глупая! Одни проблемы от дурочки…

Оглядываюсь внимательно по сторонам и понимаю, что действительно ни Алана, ни этой его бывшей или нынешней любовницы нигде нет.

Эрика осторожно подходит и становится рядом. Она ничего не говорит, но я ощущаю ее сочувствие и поддержку.

– Он действительно уехал с ней?

– Я, честно, не видела, но…все мои соседи по столику так говорят. Исчезли они резко и одновременно.

Матерюсь сквозь зубы, мгновенно вскипая.

– Даниэла…

– Все в порядке, Эрика. Веселись, отдыхай.

– Но…

– Правда, все хорошо, не бери в голову. Или, если хочешь, езжай домой.

– А моя помощь?

– Не нужно, я справлюсь. Тем более, я тоже тут задерживаться не собираюсь. Раз ему плевать на это шоу, которое он закатил для себя и своего статуса, то почему меня оно должно волновать?! Я тоже поехала домой. Я сегодня чертовски устала.

Обнимаю на прощание подругу и, ни на кого не обращая внимания, выхожу на улицу.

– Даниэла Валентиновна! – меня окликает мужчина, стоящий возле представительской машины.

– Да?

– Я – водитель Алана Руслановича. Он просил вас отвезти домой.

Хочется взбрыкнуть и сказать, что я никуда не поеду, но…Я устала. Все силы высосаны до дна. Поэтому забираюсь на заднее сиденье и просто позволяю себя отвезти куда бы то ни было. А там будь что будет. Но сначала я выскажу все муженьку, когда он вернется. О том, что не позволю прилюдно меня позорить!

Вот только Алан не возвращается ни через день, ни через два…

Муж заявляется домой на утро третьего дня. Я как раз выхожу из душа, обмотанная ну очень коротким полотенцем, и натыкаюсь на Алана. От неожиданности вскрикиваю и отшатываюсь назад.

– Доброе утро, – хмуро бубнит муж и касается взглядом оголенных участков тела, задерживаясь на бедрах. Хочется потянуть полотенце вниз, чтобы спрятаться от его горячих «прикосновений».

Стоит признать, что выглядит муженек не очень – потрепанный, с приличной щетиной на лице, со взъерошенными волосами, с залегшими тенями под глазами. Видать, не хило любовница гоняла его все эти дни. Не выспался, бедолага.

Сейчас на Алане черным костюм и черная рубашка, – совершенно не те, что были на нем на нашей свадьбе. Хорошо живет засранец: даже часть гардероба к любовнице перевез. А что, удобно, зато не надо мотаться за город и тратить время. Лучше провести его с пользой для здоровья.

– Было доброе. Пока ты не явился.

– Даниэла, – кривится, тяжело вздыхая, – давай, не начинай, а? Я дико задолбался за эти дни, чтобы выслушивать претензии еще и от тебя.

Алан разворачивается и направляется в свою спальню, а я горю от негодования. Что он себе позволяет?!

– Ты нормальный вообще?! Послушай, Алимов, – шиплю, наступая на мужа. Он замер у двери в спальню, резко разворачивается и смеряет меня снисходительным и усталым взглядом. Разве что глаза не закатывает к потолку. – Я не позволю с собой так обращаться! Не позволю унижать меня перед толпой народа. Ты считаешь нормальным пропасть на столько дней, а потом заявиться, как ни в чем не бывало?!

– Извини.

– Извини?! И это все, что ты можешь мне сказать?!

– Ну, разве что еще добавлю: не ори. У меня и так голова раскалывается от недосыпа. И сделай мне, пожалуйста, кофе. Я люблю двойной и без сахара. С долькой лимона.

Я задыхаюсь от наглости, негодования и обиды! Меня буквально перетряхивает от ярости, что зарождается глубоко внутри и грозит вылиться на голову Алимова и снести все вокруг.

Теряюсь на несколько секунд, открываю и закрываю рот, не найдя подходящих слов. Но стоит только взглянуть в чуть прищуренные и усмехающиеся глаза, как рявкаю:

– Любовница твоя тебе пусть делает! Я на это не подписывалась!

Круто разворачиваюсь на пятках, чтобы пойти в свою спальню собираться в универ, но меня резко обхватывают за талию, рывок, и я оказываюсь прижатой спиной к груди Алана.

– Ты такая горячая, когда ревнуешь, – шепчет мне на ухо, как змей-искуситель, и проводит по нему языком. По телу моментально табуном несутся мурашки, а я едва не выгибаюсь в умелых руках мужа.

Но тут же представляю его с другой. Что он также ласкал ее, шептал на ухо пошлости. Что также касался низа ее живота…

Так, стоп.

Что?!!

Разворачиваюсь и со всего размаху залепляю Алану пощечину. Да так сильно, что на его щеке остается красный след, а моя ладонь нещадно горит.

– Никогда. Не. Смей. Меня. Касаться. После. Других, – тычу пальцем в грудь Алана, буквально вдалбливая в него свои слова.

Все же направляюсь в свою комнату, и на этот раз никто мне не мешает. Закрываюсь на замок и иду в гардеробную. Сажусь на пуфик и прикладываю ладони к горящим щекам.

Боже, что я наделала?! Сначала испортила машину, теперь ударила этого тирана…Да я же в жизни с ним не расплачусь!

Слышу, как в коридоре хлопает дверь, и я подскакиваю на месте. Надо свалить скорее из этого дома, пока этот мерзавец не придумал мне нового наказания! Или не попросил как-то отработать…

Быстро натягиваю на себя нижнее белье, полосатую рубашку, обтягивающие джинсы. Подхватываю сумку с конспектами и несусь вниз. Забегаю на кухню, чтобы выпить стакан воды.

– Доброе утро, – за моей спиной вырастает помощница по дому, я даже не помню ее имени. – Завтрак уже готов, вам накрыть здесь или в столовой? Что желаете: омлет, глазунью или сырники?