Кошмарный сценарий номер три Брианна так старательно не пускала в голову, что Мэнди удивлено захлопала глазами.

– Мамочка, ты почему корчишь гримасы?

– Тренируюсь к Хеллоуину.

Брианна выпрямилась, нацепив широкую улыбку, и достала куртку.

Мэнди задумчиво сморщила лоб.

– А когда Хеллоуин?

По коже Брианны пробежал холодок, и не только из-за сквозняка от двери. Удалось ли Роджеру вообще пройти через камни?.. Портал более всего активен в дни солнцестояния и равноденствия – а Самайн среди этих праздников был самым значимым, – но они не могли ждать еще один день из страха, что Джема увезут слишком далеко.

– Завтра, – сказала она, трясущимися пальцами пытаясь застегнуть молнию.

– Ура, ура, ура! – Мэнди запрыгала от радости. – А можно я поеду искать Джема в своей маске?

Ищи свой путь: Удача – верь – с тобой[36]

Роджер почувствовал, как алмазы взрываются. Это было единственной мыслью в голове. Единственным ощущением. Одно мгновение, короче удара сердца, – и ладонь заливает дрожащим жаром, его всего пронзает насквозь, окутывает, а потом…

Нет, не потом. Больше не существовало никакого «потом» или «сейчас».

А вот теперь уже есть…

Роджер открыл глаза и понял, что все закончилось. Он лежал на камнях и вереске, а рядом пыхтела корова… нет, не корова. Он сумел приподняться и повернуть голову на полдюйма. Рядом на земле сидел человек и натужно, сипло дышал.

Кто он такой?..

– А, – вслух проговорил Роджер (или так ему показалось). – Это ты…

Слова больно ободрали горло, и он закашлялся.

– Ты… цел? – хрипло спросил он.

– Нет, – простонал тот, и Роджер в страхе нашел силы привстать на четвереньки и, сам едва дыша, поползти к Баку.

Уильям Баккли весь съежился, охватив себя руками и держась за левое плечо. Он был ужасно бледным, мокрым от пота и так сильно сжимал губы, что вокруг рта проступило белое кольцо.

– Где болит?

Роджер неуверенно приподнял руку, не решаясь до него дотронуться. Крови вроде не видать…

– В гру… ди, – прохрипел Бак. – Рука.

– О господи, – пробормотал Роджер, окончательно приходя в себя. – У тебя что, долбаный сердечный приступ?

– Что за хрень?.. – поморщился тот, когда его вроде немного отпустило. Он глотнул воздуха. – Откуда мне знать?

– Это… А, не важно. Давай, ляг на спину.

Роджер огляделся, сам понимая, что смысла в этом нет. Земли вокруг Крэг-на-Дун и в его годы были той еще пустошью, а теперь – тем более. И шансы, что среди скал и вереска найдется вдруг доктор, крайне невелики.

Он взял Бака за плечи, бережно уложил на землю, а сам прижался ухом к его груди, чувствуя себя донельзя глупо.

– Слышишь что-нибудь? – с тревогой спросил Бак.

– Нет, потому что ты болтаешь. Заткнись.

Вроде бы Роджеру удалось разобрать стук сердца, но все равно он не имел ни малейшего понятия, как оно должно звучать. Однако он не спешил выпрямляться, сочиняя подходящий ответ.

Даже если не знаешь, что делать, никогда не показывай виду. Такой совет давали ему не раз: и коллеги из научного сообщества, и тесть с тещей.

Он положил Баку руку на грудь. Тот все еще был мокрым от пота и напуганным, но в лицо понемногу возвращались краски. Губы выглядели уже не такими синими – хороший знак.

– Просто дыши, – посоветовал он прадеду. – И не торопись, ладно?

Роджер и сам старался следовать своему же совету; сердце бешено колотилось, а по спине струился пот, несмотря на холодный ветер, свистящий в ушах.

– У нас получилось? – Грудь Бака двинулась под рукой. Он повернул голову, оглядываясь. – Здесь теперь… по-другому, да?

– Да.

Невзирая на саму ситуацию и страх за сына, Роджер ощутил ликование. Местность вокруг изменилась; дорога внизу из серой ленты асфальта стала обычной заросшей тропой. Деревья и кусты тоже выглядели иначе, теперь повсюду торчали каледонские сосны, похожие на гигантские кочаны брокколи.

У них получилось!

Роджер усмехнулся.

– Да. Так что не смей помирать, ты, сволочь!

– Уж постараюсь, – простонал тот, хотя выглядел уже лучше. – А что случится, если ты вдруг умрешь не в своем времени? Просто возьмешь и исчезнешь, будто тебя никогда и не было?

– Может, в клочки разнесет… Не знаю и выяснять не хочу. Особенно когда я рядом с тобой сижу.

Роджер подобрал под себя ноги, хотя голова нещадно кружилась. Сердце стучало как бешеное, отзываясь пульсом в затылке. Глубоко вздохнув, он кое-как встал.

– Я… воды принесу. Ты только никуда не уходи, хорошо?

С собой Роджер захватил небольшой термос, хоть и сомневался, что тот переживет путешествие сквозь время. Впрочем, испарились лишь драгоценные камни, а термос остался невредим, как и ножик, и серебряная фляга с бренди, что лежала в кармане.

Пока Роджер искал ручей и набирал воды, Бак успел сесть. Хорошенько умывшись и опустошив половину фляги с бренди, он объявил себя практически здоровым.

Роджер сомневался, что это и впрямь так: все-таки Баккли выглядел еще бледноватым, – но он слишком торопился на поиски Джема, чтобы ждать дальше. Планы они обсудили еще в другом времени, по дороге в Крэг-на-Дун.

Если Кэмерон и Джем успешно прошли сквозь камни (сердце у Роджера тревожно екнуло, когда он вспомнил подборку новостных заметок, кропотливо собранную Гейлис Дункан: о людях, найденных мертвыми близ каменного круга), идти им придется пешком. И хотя Джем – мальчик крепкий и спортивный, вряд ли они сумеют преодолевать более десяти миль в день.

Единственная дорога близ холма – тропа погонщиков скота. Поэтому один выйдет по ней на тракт генерала Уэйда и отправится в Инвернесс; другой последует на запад к перевалу, за которым скрывается Лаллиброх и, еще дальше, Крансмуир.

– Думаю, скорее всего, он выберет Инвернесс, – кажется, в шестой уже раз повторил Роджер. – Он ведь хочет золота и знает, что оно в Америке. Значит, вряд ли отправится в Эдинбург через все высокогорье, когда зима уже наступает на пятки.

– Все равно он не найдет корабль, – напомнил Бак. – Ни один капитан не поплывет через Атлантику в ноябре!

– Думаешь, он это знает? – спросил Роджер. – Он же археолог-любитель, а не историк. Люди в двадцатом веке думают, что в прошлом было так же, как и в наши дни, только одевались по-другому и канализацию еще не изобрели. Мало кто понимает, что путешествия тогда сильно зависели от капризов погоды. Он вполне может думать, что корабли ходят круглый год.

– Хм… Ладно, допустим, он решит пересидеть в Инвернессе с парнем, найти работу, дождаться весны. Значит, Инвернесс берешь на себя?

Бак указал подбородком в сторону невидимого отсюда города.

– Нет. – Роджер покачал головой и провел рукой по карманам, проверяя, не пропало ли чего. – Джем это место знает. – Он кивнул на каменный круг. – Я не раз приводил его сюда, чтобы он случайно сам не набрел на камни. Значит, он примерно, хотя бы в общих чертах, представляет, как отсюда можно добраться до Лаллиброха. Если сбежит от Кэмерона – а я, черт возьми, надеюсь, что он сбежит, – то отправится домой.

Он не стал утруждать себя лишними подробностями: мол, даже если там не будет Джема, в Лаллиброхе живут родственники Брианны, ее тетка и кузены. Роджер никогда их не встречал, но по письмам из Америки они должны о нем знать. Если Джема там не будет (господи, как он надеялся на обратное!), они помогут в поисках. Надо только придумать, что именно им можно рассказать… Но с этим позднее.

– Тогда ладно. – Бак застегнул пальто и поправил на шее вязаный шарф. – До Инвернесса где-то три дня пути. Еще какое-то время уйдет на поиски в городе и два-три дня – на обратную дорогу. Встретимся здесь через шесть дней. Если тебя не будет, пойду в Лаллиброх.

Роджер кивнул.

– Если я их не найду, но получу зацепку, оставлю в Лаллиброхе весточку. Если… – Он замешкался, но об этом тоже следовало сказать. – Если найдешь свою жену и что-то пойдет не так…