И только в воскресный день он наконец увидел толпу людей, слушающую уверенный голос проповедника, обещающего кары небесные, тьму египетскую и «многия горести». В первых рядах, лицом к толпе стоял сбежавший урод, вместе с пятью амбалами, являвшими собой то ли всадников апокалипсиса, то ли личную охрану проповедника, то ли его архиереев, ну или кто там у попов самые приближенные.

Ярость начала захватывать разум, пришлось заняться дыханием для установления спокойствия, как там… месть – блюдо, подающееся холодным? Ну и соваться в петлю в планы Ивана не входило, потому он наблюдал и слушал, держа на прицеле Михаила.

– Властители земной юдоли – не божьи помазанники и не ставленники Господа нашего, посмотри на их лица, да какие же это лица, рожи!!! – на которых отражены все пороки этого мира, нет!!! Нужны ли нам эти бесовы отродья??? Нет! Будем ли слушать их гнилые речи, отравленные миазмами диавола? Нет! Что ждет их там? Черти со сковородками! Что дадим им тут? Очищающий огонь!!! Будем милостивы к заблудшим! Огонь очистит скверну, пусть горят здесь их тела, чем там их души!.. – проповедника несло, заслушаешься, Ивану самому захотелось поджечь какого-нибудь чиновничка, очистить того от греха так сказать. А поп все вещал и вещал, бандерлоги его слышали.

Ивану почудилось, что его сознание куда-то уплывает, чтобы встряхнуть мозг, он включил второе зрение. От проповедника тянулись серые ниточки, заканчивающиеся на макушках каждого человека из толпы, ужаснувшись Иван узрел, что и он сам не стал исключением, щупальцами он вцепился в нить и разорвал ее.

Внезапно проповедник поперхнулся и повисла мертвая тишина. Ивану стало не по себе, когда поп уставился прямо на него, поднял палец, точнее указующий перст, и закричал, точнее возопил:

– Смотрите люди, вот демон в обличье человека!

Вся толпа резко развернулась в сторону Ивана, в безумных глазах паствы горел яростный блеск и ненависть.

– Взять его!

Иван бежал очень быстро, его преимуществом был страх, подстегивающий лучше ушата ледяной воды с утра. Правда, паства тоже была неплохо мотивирована. Сорок замотивированных фанатиков мчались за «демоном» без устали. Расстояние до беглеца медленно, но верно сокращалось. Они пробежали больше двух километров, когда Иван начал выдыхаться, легкие горели, горло хрипело, бок кололо, ноги начали неметь. Спасло одно – радиус воздействия попа на людей оказался не безграничен и постепенно разрывающиеся нити, заставляли людей выходить из транса, что замедляло их бег, они начинали приходить в сознание и, соответственно, выпадали из погони.

Когда сил на бег уже не осталось, Иван развернулся к своим загонщикам, прижавшись спиной к толстому старому ясеню. Оказалось, что из сорока человек за ним гнался только Михаил и трое сотоварищей из поповой охраны. А вот это уже другой коленкор, прямо в руки, подарок судьбы. Иван включил второе зрение, выбросил щупальца и, по отработанной методике из подворотни вырубил охрану. Михаил в одиночку несся на своего демона. Хотя даже если бы и знал, что остался один и его ребята, лежащие без сознания, не помогут – его бы это не остановило. Михаилу было все равно. Поехавшая крыша вполне неплохо защищала от поповского воздействия, он один из всей паствы осознанно держался проповедника.

Не снижая темпа, маньяк бросился всем телом в демона, стремясь повалить того на землю. Иван умудрился вовремя отскочить в сторону, и многострадальная голова Михаила встретилась с ясенем, отчего сознание бывшего капитана его покинуло.

Иван склонился над ним, протянул щупальца и стал торопливо исполнять задуманное. После чего, до прихода в сознание остальных бегунов, благополучно ретировался.

Третью неделю он провел в роли разведчика, пришлось нацепить солнечные очки с бейсболкой, льняные брюки и рубашку с короткими рукавами. Образ получился вполне себе отличный от обычного, для большего контраста даже коротко срезал волосы. В таком виде ни одна собака не узнает.

Каждый день он приходил послушать проповеди, устраивался невдалеке, но на достаточном расстоянии, дабы снова не попасться попу в сети. Проповедник спешил восстановить уровень воздействия, потому народ собирался ежедневно. Для Ивана же главное было видеть результаты своего труда. Небывалого еще труда по био-программированию. Пришлось предварительно досконально изучить справочник по анатомии, китайские акупунктурные изыски, благо Луша любила такие вещи почитывать, и их контакт значительно облегчил изучение предмета.

В первый день Михаил стоял в рядах фанатиков как новенький, даже на голове не было заметно ни следа от знакомства с деревом. Это ободряло, первая фаза шла закономерно, ускорялся метаболизм, ускорялась регенерация. На следующий день он выглядел как обычно. Третий день показал геометрическую прогрессию работы организма, пациент заметно исхудал, кожа обвисла, на лице образовались глубокие морщины. Дальше больше – на четвертый и пятый дни он уже ходил с тростью и все хватался за больные места. В субботу он уже еле-еле передвигался. Никто из зомбированных на это внимания не обращал, не до того им, а вот поп порой поглядывал на своего подопечного с тревогой.

В тот вечер, Иван дождался окончания проповеди, народ начал расходиться. Михаил ковылял по замощенной тропке небольшого парка, когда удар выбил палку из-под руки, и он кулем свалился наземь.

Выглядел он дряхлым, немощным и жалким, но Иван помнил эту рожу, склонившуюся над ним-ней с ножом и кроме ярости она ничего не вызывала.

– Ну что, сука, здоровья тебе желать не буду! Каково это – ощущать себя развалюхой? – со злобой процедил программист, поставив ногу на грудь старику.

Михаил посмотрел и узнал его:

– А! Демон ублюдочный! По мою душу пришел? Не дождешься, бесовское отродье, убивай, меня то ждет рай небесный, а тебя обратно к сковородкам в преисподнюю братья отправят! – проскрипел старик.

– За душу переживаешь? Ну и ладушки, не переживай мне она не нужна – я ее просто уничтожу. Око за око, упырь! За Лукерью! – Иван перевел зрение, щупальцами вцепился в центральный сгусток света, услышал поросячий визг страха и разорвал душу, развеяв лоскуты по ветру.

Два дня он провел, не выходя из дома, пока не восстановили электричество. Внутри Ивана была пустота, ранее заполненная ненавистью и болью. Апатия накатывала приступами и делать ничего не желалось. Совершение убийства начало менять его эмоциональный уровень. Нет, он ни капли не жалел о содеянном, не было и мыслей, будто тем самым он погубил свою душу. Но вроде бы ты и прежний, а вместе с тем некоторые нравственные императивы изменились. Переступив запретную грань, Иван не упал в пропасть, а понял, что за этой гранью та же земля, по которой можно двигаться дальше, а уж куда это вопрос будущего.

Восстановление городских коммуникаций, заставило Ивана выйти из спячки, и на следующий день он отправился на завод.

– Коротков, имидж сменил! Пра-а-авильно, я тебе давно говорю постригись, вот ж на человека, яйца кота, стал похож! Молодец!!! Ну проходи, проходи… Сегодня, как народ подтянется, совещаньице устроим, неформальное такое. – встретил Ивана у входа в контору довольный начальник из курилки, попыхивая сигаретой в зубах.

– Здравствуйте, Николай Иванович! – сдержанно ответил программист и проскользнул внутрь здания, размышляя на ходу: на человека он стал похож по мнению Иваныча или все же на яйца кота.

Народ подтягивался долго, через час все, кто пришел собрались в кабинете начальника. Тот взял слово и стал вещать.

– Так вот, дорогие мои сотруднички, мы, наконец, возвращаемся к, яйца кота, рабочему процессу. Первым делом, отправляемся за своими компами на склад, устанавливаем и в путь! Но, котофеи мои, после, после, а нынче давай те ка посидим, да пожалуемся на жизнь свою, вон кофе и сахар, берем кружки, наливаем и по часовой как кто пережил нашу катастрофию… Костя Васильев – первый…

Люди зашевелились, завозились, кто-то сбегал за своим, кто-то припер печеньки с конфетками, в общем устроили небольшой дастархан.