Пока Лун погружался в ощущения, в комнату внезапно ворвался сам ветер. Когда на спину приземлилось нечто очень мягкое и приятное, он понял, что этим ветерком была Солнцеслава.
— Милый Лун, я уж думала, ты умер! — запричитала она ему прямо на ухо. — Хорошо, что Осока рядом была и тут же сообразила, что делать нужно, а то я бы сама со страху погибла!
— Н-но, С-с-солнышко, я бы не умер, — смущённый таким вниманием, уставился в ноги Лун, но отсаживаться не стал.
— А вдруг? Ты же Ящер, у тебя эта загадочная холодная кровь…
— Не занижай его достоинство, Солнцеслава! — с праздным восклицанием вошёл в комнату Златоуст. — За кого ты считаешь Луна? Конечно, он выдержал бы!
— Ох… Я об этом и не подумала, — тихонько отозвалась та и тут же замурчала Луну под ухо: — Прости, милый Лун, я не хотела…
Наверное, не давай Осока Луну зелья, он бы и так растаял от этих прикосновений и от Солнцеславиного голоска. Взор его расплылся, а язык перестал связывать слова.
— Да ну… Вс-с-сё хорошо, — прошипел он, забываясь в мягких руках.
— Хей-хей, голубки, может, оставите ваши нежности на потом? У вас будет ещё мно-о-ого времени! — пробудила Луна от сладкой дрёмы Бажена.
Вскочив, он выскользнул из объятий Солнцеславы, обратившей ничего не понимающие глаза на Бажену.
— Бажена, слушай, а ставить всех в неловкое положение — это такая привычка или всё-таки шутка? — усмехнулся Златоуст.
— Шутка, конечно! Ну, а что? Смешно же! — улыбнулась-оскалилась та. — Как ты, Лун? Смотрю, на звёзды попал?
Слово за слово, все расселись вокруг одного-единственного Луна. Не привыкший быть окружённым вниманием, он весь сжался, хоть и говорить ему не составляло труда, как обычно.
— Осока сказала, что вы ответите мне, где я, — снова спросил он. Сама же Осока, сидевшая между Златоустом и Баженой, кивнула.
— О, не поверишь, мы попали на Родину всех чешуйчатых! — восторженно воскликнула Бажена. — В Империю Лонг!
Ощутил Лун, как превращался зрачок в тонкую полоску.
— С-с-серьёзно?.. — выдал он. — Сколько же мы пролетели?
— Примерно… треть мира, где-то так, — повёл плечом Златоуст. — Это было сложно, но мы справились.
— Что сразу «сложно»? Мне понравилось! — воскликнула Солнцеслава, заёрзав на месте.
— Надеюсь, в следующий раз ты будешь менее бурно восторгаться полётом, — назидательно напомнила Осока.
— Хорошо, ма-а-ам! — улыбнулась та.
— Если коротко о том, что случилось за время, пока ты спал, — принялся рассказывать Златоуст, — то мы успели приземлиться на берегу Империи, в небольшом Черепашьем городе Юджо…
— Местные нам рассказали, что это переводится на берский, как «дружба»! — снова влезла Солнцеслава. После злобного взгляда Златоуста она вымолвила короткое: — Прости! — и замолчала.
— На Юджо промышляют ловлей рыбы и выращиванием водорослей, — продолжил Златоуст. — К востоку отсюда есть большие рисовые поля рядом с более крупным городом ближе к столице. Здешняя рыба идёт на продажу по Империи и к нам, а водоросли — на еду Черепахам и в качестве особой закуски для других. А рис отсюда я и сам продавал… В общем, это — из того, что я сам знаю об этом месте. Здесь, на берегу, идёт подготовка к празднику…
Солнцеслава было открыла рот, но Бажена успела положить свою руку ей на рот, закрыв той половину лица. Та разочарованно надулась и отвернулась.
— К празднику Дружбы, на котором Сухопутные и Водные Черепахи отмечают вылупление Водных Черепах из кладок в песке. За кладками ухаживают Сухопутные Черепахи. Поскольку скоро вылупление, Сухопутные Черепахи сейчас готовятся, а мы приземлились совсем неподалёку, вот нас и нашли.
— А как мы попали с-с-сюда? — взволнованно прошипел Лун, смотря на прозрачные стены.
— Может, тебе свежего воздуха впустить? Тебе станет лучше, — предложила Осока.
— А… можно? — переспросил Лун, не видя ни одного окна.
— Конечно! — вскочила с места Солнцеслава. — Тут так странно открываются двери, смотри!
Подбежав к противоположной стене от той, откуда они пришли, Солнцеслава — как ни удивительно — взяла и отодвинула стену. Подуло теплом и приятными запахами. Обернувшись, узрел Лун зелёный сад, ограждённый высокой каменной стеной. Прямо ко входу спускалась ветвь растения с мягко-розовыми лепестками.
— Это дерево называется сакура, — указала рукой на ветвь Солнцеслава. — Пышное и пахнущее сладко-сладко! Почти как наша вишня, только немного другая.
— Красиво… — пролепетал Лун.
— Понятно, слушать меня уже никто не собирается, — пробормотал Златоуст. — Для кого распинался?
— Мне расскажи, — мягко улыбнулась Осока. — Я после того, как нас подобрали и отвели сюда, всё время зелья готовила.
— Я тебе уже рассказывал, — обиженно отвернулся он. — Ты меня не слушала?
— Послушать снова лишним не будет. Я так думаю, — подпёрла голову руками она. Покраснели щёки Златоуста, но сам он отвечать не стал.
— Лун, Солнцеслава! — подозвала вдруг Бажена. — Попялитесь потом! Злат тут сейчас совсем раскиснет.
— Не раскисну я! Бажена, с такими шутками я с тобой вообще больше не буду разговаривать.
— Утю-тю, какой злюка.
Слушавший всё краем уха, Лун улыбнулся.
— Простите, я отвлёкся, — обернулся он. — Продолжим?
— В общем, нас подобрали пожилые супруги, Черепахи-рыболовы, — рассказывал дальше Златоуст. — Единственные, кто могут хотя бы два слова связать по-берски. Похоже, их дети и внуки вовсю занимаются праздником, а у них работа в самом разгаре. Они сами уже совсем старые, не могут справиться в одиночку, поэтому попросили нас им помочь ловить рыбу на их участке земли у моря. За это они дадут нам кров и еду.
— И травы, — напомнила Осока, — из которых я делаю зелья.
— Ещё Осока готовит им лекарственные зелья, за что они нам очень благодарны, — улыбнулся ей Златоуст. — В общем, Лун, пока мы решили, что поработаем у них до окончания праздников и на вырученные деньги отправимся за следующим осколком. Осока знает, где его искать. Ну, что, ты согласен?
Призадумался Лун. Неужели ему дают ответственность принять такое важное решение? Повлиять на их судьбу? Прежде Лун делал то, что скажут, и мало думал сам.
— Не стоит меня спрашивать, я буду делать так, как все захотят, — отмахнулся Лун, не зная, что ответить.
— Как это — «не стоит спрашивать»? — удивилась Бажена. — Ты, между прочим, тоже Князев избранник! Мы должны действовать вместе.
— Мы уважаем твоё мнение, Лун, и без него принимать решений не будем, — строго сказал Златоуст.
— Ты нас не раз спасал, Лун, и мы не можем оставаться в долгу за это, — напомнила Осока. — Если ты ради нас чем-то жертвуешь, то и мы должны пожертвовать.
— Да и как мы можем без тебя решать, милый Лун? — заволновалась Солнцеслава. — Это совсем неправильно. Мы не хотим заставлять тебя что-либо делать! Всё должно быть по общему согласию!
Смутился Лун окончательно. Сколько добрых слов… Слышал ли Лун столько добрых слов от кого-либо? Мама всегда опекала его — усаживала дома и выпускала только ненадолго, по делам. Отец и того реже позволял принять решение, которое повлияет на кого-нибудь, кроме Луна самого.
И как тогда поступать? Положившись на чувства, Лун произнёс:
— Ну… Я думаю, я бы решил так же, — кивнул он.
— Точно? Ты так говоришь не потому, что хочешь нам угодить? — посмотрела ему прямо в глаза Солнцеслава.
Да или нет? Лун снова призадумался и сказал:
— Ваша задумка правильная: нам и вправду нужен отдых. Я так считаю. Поэтому поддерживаю.
— Вот и хорошо. А теперь пойдём ловить рыбу, а то так и просидим тут до вечера, — встал с места Златоуст и отряхнулся.
Только сейчас заметил Лун их странные наряды, похожие на подвязанные тканью платья. А на ногах у них — будто бы тапочки.
Посмотрев на себя, Лун понял, что у самого-то едва пояс прикрыт. Накинув на себя одеяло, он уставился в пустоту, осознавая, что сидел едва ли не нагой.
— Милый Лун, что такое? У тебя что-то болит? Тебе плохо? — запричитала Солнцеслава.
