— Не Вран, тако не нужно, — ответил Большой Врану и обратился уже к Рогу. — И твой план так себе. Ну, как мы их слепить станем фонарями, если там костры есть?
— Костры не яркие, они не стремятся проявить себя с реки, фонари наши яркие, давайте уже начнем, скоро брезг начнется, — ответил Рог, употребляя слово «рассвет» из старорусского для хоть какого-то понимания для присутствующих аборигенов.
План был не так уж и мудрен, но с использованием технических средств. Первым этапом должна была быть разведка. Вран и Бушуй должны определить диспозицию, определить число пленников, охранников, их состояние и расположение. После прикинуть, сколько человек можно снять по-тихому и вообще вероятность этого. Далее четыре лучника и один арбалетчик должны были начать отстрел варягов. Как только станет понятно, что на лагерь напали, включаются три самых мощных фонаря, они должны были не только выхватывать силуэты и по возможности их слепить, но и отвлекать на себя ответный обстрел. При этом светить фонарем нужно из укрытия. Тогда в разборку вклинивается Козак, как самый профессиональный пользователь автомата Калашникова, лучники же постоянно меняя позиции, продолжают обстрел, крайним аргументом является свето-шумовая граната и двустволка в руках Рогова. Нежелательным аргументом становится уже рукопашная схватка, где тараном становится Большой со своей секирой берсеркера, которую все же ему отдали, никто более использовать такое массивное оружие был не приспособлен. Ну и сабля Козака оказалась в руках Степана, который смог показать лучшие навыки фехтования, чем тот же Павел.
После разведки оказалось, что всего бодрствующих варягов было не меньше десятка, это с теми, кто «портил» товар в виде не самых молодых женщин. Девушки, или даже девочки мерно спали, мужчины пленники так же, как и девицы были привязаны к двум деревьям. Однако, самым интересным было то, что варяги устроили гладиаторские бои, чем и можно объяснить их бодрствование почти уже в предрассветное время.
Один рослый мужчина, полностью голый, с многочисленными порезами, прихрамывающий на правую ногу, сражался с еще одним, не уступающим ему в росте и габаритах варягом. Оба поендинщика были с ножами, у варяга был и огромный нож, больше схожий на малый меч, пленник же держал в левой руке небольшой ножик.
Они танцевали, это был поединок воинов, которые прекрасно владели ножевым боем, ну может не на том уровне, как учат в спецвойсках в СССР, там вообще легенды ходили о подготовке, да и не дотягивал уровень на умения того же Ширы — быка из бандитской бригады Большого, но уровень боя был достойный. Своих болельщиков имел только варяг, его подельники кричали, давали советы на жуткой тарабарщине, из которой было вообще ничего не понятно, пленные же мужчины смотрели на забаву с ножами спокойно, некоторые пытались спать.
Первым должен был выстрелить арбалет и этого момента нападающие ждали под стук своих сердец. Адреналиновый всплеск накрывал всех и людей будущего и прошлого, а правильнее, настоящего. Естественно, арбалет был за спиной у командира — Рога, он так давал команду на атаку, и «полководец» степенно, пытаясь дышать глубоко, чтобы унять волнение, снял далеко не совершенный агрегат. Целиться Рог решил в скопление варягов, чтобы не промахнуться. Сказать, что он хорошо владел навыком стрельбы из арбалета, — солгать.
В тот момент, когда поединщик-варяг изловчился и полоснул по ноге своего визави из пленников, арбалетный болт устремился в одного из варягов, рука которого была перевязана какой-то материей. Первый минус. Следующим завалился со стрелой в голове поединщик — Власта, это был ее выстрел. Девица-воительница упросила отца взять ее с собой в последний момент, даже не так, а самовольно сбежавшая на корабль, спрятавшись под тряпьем. А, когда уже Власту обнаружили, Рог махнул рукой, решайте сами.
Атакующим везло, лучники умудрились сделать по три-четыре выстрела, а Рогов перезарядить арбалет, когда началась паника у варягов. Но это был кажущийся хаос, так как в кусты уже были пущены три стрелы и два дротика. Хорошо, что лучники меняли позиции, а темень позволяла обороняющимся стрелять только на звуки, которые еще нужно было вычленить из всей какофонии из криков, рычаний и брани.
Расстреливать себя безнаказанно охранники все же не позволили. И перед фронтом атаки выстраивалась стена щитов, окружить же лагерь вариантов не было возможным из-за рельефа и вероятности отхода. Назвать монолитом боевое построение обороняющихся было нельзя, раненых в рядах варягов было много.
Большинство варягов, которые были здесь, представляли собой опытных, матерых воинов, которые прошли не одну схватку, некоторые были и в Европе и в Константинополе, иные воевали с чухонцами. Из молодняка оставались только трое. Причинами, по которой столько воинов было собрано всего-то на охранении, стало то, что дружина Снора уже успела повоевать, и часть варягов была ранена. Как правило, не сильно раненые были легко, тяжелые ранения в этом мире приводили только к смерти в виду отсутствия медицины как таковой. Да и награбил Снор изрядно товара, а возить его с собой было не целесообразно, варяги рассчитывали чуть позже собрать все свое имущество, нацепить на лица добродушные маски честных торговцев и плыть к грекам, или к хазарам, смотря какой именно товар из награбленого будет превалировать.
Между тем, варяги уже сносно защищались от стрел своими круглыми щитами, но такая защита оказалась бессильной перед гениальным детищем Калашникова. Засветили фонари, которые все же слепили варягов из-за их скученности и высокой концентрации света, застрекотала автоматная очередь, выкашивая обороняющихся и тем самым создавая дыры в их обороне, куда сразу же полетели стрелы. В ответ только две сулицы полетели в кусты. Уже скоро гениальное детище конструктора Калашникова окажется бесполезной забавной вещицей.
Азарт схватки захватил Рога и он, находясь рядом с Горыней и Враном и даже в полутьме не видя, а скорее, ощущая, их недовольство, дал команду на выход на поляну и атаку. Первым выбежал Большой, которому уж очень хотелось обагрить свою секиру кровью. Взмах и уже раненый стрелой в плечо варяг валится с перерубленной ключицей. Рог наблюдал эту атаку и ему хотелось одернуть своего товарища, уж больно неплохой казалась кольчуга на сраженном Большим варяге. Вран схватился со своим противником, который, несмотря на то, что при шаге подламывал себе ногу, оказал достойное сопротивление, даже в какой-то момент, продавливая защиту изверга, но стрела в шею варяг решила исход этого поединка. Власта, понимая, что дядька Вран будет на нее злиться, что та лишила его противника, приняла решение, основываясь на уже больших потерях в их общине.
Последнему в рукопашной схватке «посчастливилось» участвовать Степану, который показал отличную школу советского фехтования, выписывая финты казацкой саблей, к чему были не готовы два его противника. Аккордом, завершившим предрассветный бой, стал выстрел дуплетом Рога, который свалил двоих бездоспешных варяга крупной дробью.
— Все, шабаш, — констатировал результат побоища Большой.
— Увер сие, елико сеча, — проворчал Вран.
— И не говори дружище, — ответил Большой, получив вновь недоуменный взгляд и Рога и Константина, оказавшегося так же рядом.
— Вран кажет, что то не бой, а праздник, или смех, — попробовал перевести слова своего наставника Бушуй.
Трофеи были… ну, они были, ценность такого ресурса хронопутешественникам сложно определить. Горыня же, рассматривая кольчуги, топоры, три небольших сабли и один меч, впал в прострацию. Для него это было несусветное богатство, достойное ближников самого князя. Три составных лука так же были важны. Для Рога же такие находки были скорее разочарованием. Он был уверен, что уже в самое ближайшее время в поселении смогут выплавить такой холодняк, что все местные умельцы слюной захлебнуться.
Более значимым были амфоры с маслом, уксусом и вином, ткань, какая-то одежда и пять лошадей. Пусть лошадки были и невысокими, имели что-то похожее на сбрую восточной стилистики, но это был важный ресурс. Ну и монеты, их особо не считали, собрали в немалый такой горшок, да тряпицей прикрыли.
