– Что же ты сразу не сказала? – изумилась автоледи. – Сейчас домчу с ветерком, не переживай. Пристегнись только, чтобы синяков случайно не наставила.

Я молча щелкнула замком ремня, а моя новая знакомая вдавила педаль газа до упора. Вцепившись руками в сумочку, я лишь молча охала и зажмуривалась на опасных виражах, которые закладывала блондинка. Когда мы остановились у подъезда родного дома, я не поверила сначала, что, наконец-то, добралась.

– Тебе в какой загс потом? – спросила моя спасительница, не заглушая мотора.

– В центральный, тут недалеко. – Я опасливо покосилась на часы на приборной доске автомобиля, которые неумолимо показывали, что в запасе осталось пятнадцать минут.

– Быстро за платьем! Пышное? Нет? В машине переоденешься. Я буду не я, если не доставим тебя вовремя! – девушка задорно подмигнула, а я исполнилась невыразимой благодарности к незнакомому человеку, проникшемуся моей проблемой.

– Спасибо! Я никогда этого не забуду! – просияла радостной улыбкой и спешно выскочила из салона.

Дома уже вовсю пахло корвалолом – мама переживала, а от отца тянуло слабым ароматом спиртного. Моего появления, похоже, никто не ждал. Телефон не выдержал и разрядился еще полчаса назад, а отвлекать человека, лихо проскочившего городские пробки и нарушившего при этом десяток дорожных правил, я не осмелилась.

– Быстро собираемся и едем! Встретимся в загсе. Ирусик, ты со мной! – ткнула пальцем в лучшую подругу и ураганом пронеслась по комнате, хватая в охапку чехол с платьем, туфли и фату.

Через минуту мы с Иркой забрались на заднее сиденье иномарки, а я спешно принялась стаскивать одежду. Вы когда-нибудь переодевались на ходу в узком пространстве автомобильного салона, когда бросает из стороны в сторону на резких поворотах? Даже не пробуйте! Это адское занятие и никому не нужное, как оказалось.

Блондинка лихо подкатила к центральному входу загса и остановилась, взвизгнув тормозными колодками. Стрелки часов на приборной доске застыли ровно на десяти. Успела! Выскочив из машины и сдув со лба локон растрепавшейся прически, я ринулась внутрь. В тонких туфельках и легком платье, совершенно не обращая внимания на прикатанную льдом дорогу и мороз в минус десять градусов.

Однако в холле, где обычно дожидаются назначенного часа новобрачные и их родственники, я не увидела ни одного знакомого лица.

– Одолжите телефон, пожалуйста, – обратилась с просьбой к незнакомому мужчине в темном костюме.

Дрожащими от волнения пальцами я набрала нужный номер и замерла, слушая гудки.

– Алло, кто это? – услышала я в трубке родной голос и с облегчением выдохнула.

– Дим, это я. Ты где? У меня телефон сел по дороге, но я успела. Не вижу тебя в зале…

– Вика? – узнал меня жених и замолчал.

– Да, это я! Я пришла! Успела! – просияла радостной улыбкой. – Не представляешь, сколько всего произошло. Я так спешила. А ты где?

– А я дома, Вика! – неожиданно зло ответил Дима. – И ты – тоже, езжай домой. Свадьбы не будет.

– Как? – Улыбка медленно сползла с лица. – Как не будет? Почему?

– Потому! – огрызнулся парень, которого я так мечтала назвать сегодня мужем. – Я передумал жениться! Свадьбы не будет. Я много думал вчера и понял, что не хочу провести рядом с тобой остаток жизни. Ты не нужна мне. Я тебя не люблю. Прощай, Виктория! И не звони мне больше.

В телефоне раздались короткие гудки, и я машинально вернула его владельцу, ставшего невольным свидетелем разговора. После всего, что со мной приключилось за утро, разрыв отношений стал настоящим ударом.

Я пыталась осознать, что сделала не так, в чем виновата, и не находила подходящего ответа. Еще и насмешливые взгляды разнаряженных гостей с других свадеб раздражали до невозможности. Мне захотелось убежать, скрыться ото всех, от себя, в первую очередь, и тихо умереть от горя, разрывающего изнутри. Я бросилась наружу, прочь из этого места, которое навсегда теперь связано с самым большим несчастьем в жизни. Как назло, к загсу подъехали родители, друзья и родственники, которые еще не подозревали, что все отменилось.

– Вик, что с тобой? – оторопела подруга, которая вместе с блондинкой спешила на торжество.

Конечно же, я пригласила новую знакомую на праздник, предвкушая, как за свадебным столом расскажу об утренних приключениях.

– Свадьбы не будет! Дима сказал, что я ему не нужна и он больше меня не любит. Он меня бросил! И мне так тошно, что жить не хочется.

Выпалив это, я бросилась прочь. Однако на шпильках по льду далеко не убежишь. Охнуть не успела, как ноги взметнулись выше головы, а затылок прошила нестерпимая боль. Свет в глазах мгновенно потух.

Показалось, будто я куда-то лечу, да так стремительно, что дух захватывает от невообразимой скорости.

О, Господи! Я что же, умерла? Эй, подождите! Я же не хочу на самом деле. Я еще слишком молода! У меня жизнь впереди! С разбитым сердцем люди тоже живут. Я же не имела в виду, что действительно хочу умереть, когда говорила об этом! А-а-а! Спасите кто-нибудь! Помогите! Верните меня обратно!

Однако никто не услышал моих отчаянных криков. Меня все также засасывало в темноту, разбавленную мельтешением ярких точек. Я бы зажмурилась, чтобы их не видеть, но проблема в том, что физическое тело, к которому я так привыкла за девятнадцать лет, осталось лежать на дороге возле загса. Я не видела этого глазами, но отчего-то знала, что из раны на голове натекла лужа крови, и что смерть наступила мгновенно, никто не успел ничего понять или предотвратить. Было безумно жалко маму и отца, который тоже за меня переживал, хотя умело этого не показывал. Хорошо, что у них осталась Маринка – моя старшая сестра, успевшая подарить им внуков.

Вот, что за напасть свалилась на нашу семью? Прошлым летом погибла троюродная сестра, отравившаяся метиловым спиртом. Отмечала с сокурсниками успешную сдачу сессии, и кто-то по ошибке налил в бутылку метанола. Сутки врачи боролись за ее жизнь, но так и не спасли. Бедная тетя Галя высохла и постарела от горя. Она нашла утешение в храме, куда прежде редко заглядывала. Мама часто ее поддерживала, сочувствуя нашей общей беде. Теперь вот самой придется искать утешения. У нее хотя бы есть папа, вдвоем им будет легче пережить потерю.

Мое падение, наконец, замедлилось. Я осознала себя в столбе света, на другом конце которого виднелся белокаменный храм. В голове внезапно возникла странная мысль, вопрошающая, согласилась бы я прожить новую жизнь в другом мире и другом теле?

Я попыталась оглядеться, чтобы понять, откуда и что взялось. Не особенно получилось, конечно, но я ни секунды не сомневалась, что снова хочу жить. У меня же столько планов на будущее, столько желаний, которые я не успела реализовать. Вопрос только в том, что за тело предлагается на обмен. Совсем не прельщало из симпатичного родного вместилища попасть в разбитую болезнями старуху, доживающую свой век. Да и с каким-нибудь увечьем мучиться – тоже не вариант. Готова заплатить любую цену, чтобы получить молодое и здоровое тело. О том, что взамен предложить мне на самом деле нечего, как-то не задумалась.

В голове раздался посторонний серебристый смех, окончательно убедивший, что я имею дело с какой-то божественной сущностью. Причем, женского пола, так как голос, напоминающий трель колокольчиков, попенял, что я не вправе ставить условия. И раз уж сама предложила душу, то так и быть, она принимает плату.

– Упс! – В голову полезли разные нехорошие предположения. – Мне что, придется приносить в жертву девственниц и пить кровь праведников по четвергам?

Звонкий перезвон колокольчиков подсказал, что богиню повеселили мои слова.

– Нет, ничего подобного делать не придется, – заверила она. – Ты станешь жрицей, будешь нести свет и заботиться о сохранении жизни в любом ее проявлении. Взамен я наделю тебя искрой светлой магии, которую ты будешь использовать во благо другим людям.

– Погодите! Я не возражаю стать жрицей. Кстати, а как ваше имя? Должна же я знать, кому служу!