Я проникся симпатией, возможно, слишком быстро к ее семье. Да, они мне нравились и дед, которого я толком не знал, но он умел слушать и не обрубал крылья, позволяя использовать шанс, и отец, который, похоже, не был суперпапой для своей дочки, но, видя, как заботливо Катя готовит ему завтрак, я понимал — мы поладим.

— Зачем тебе сосед? — обратился ко мне отец Кати.

— Потолковать следовало бы. Не нравится мне самодеятельность, которую он развел, видимо, у кого-то слишком много времени.

— Пойдем? — кивнул он мне, произнеся тихо, пользуясь тем, что Катя стояла к нам спиной и мыла посуду.

Я бы и один не побоялся, конечно, но в такой компании, пожалуй, веселее. Ни минуты не сомневался, поднялся неуклюже с этими проклятыми костылями и, поцеловав Мореву в висок, поплелся к двери Макса.

Ее отец направился следом, похоже, готовясь дать от ворот поворот этому выскочке. Мы двигались уверенно, по крайней мере, внутренне я ощущал гордость за себя и свой поступок. Бабуля бы оценила тоже, особенно, ей бы и понравилось выражение лица Макса, когда он распахнул дверь, перемещая взгляд с меня на отца Кати.

— Не ждал благодарных зрителей?! — хмыкнул я. — Извини, что без цветов и оваций, но на бис требуем повторить. Много у тебя интересных фоток, а?

— Катись отсюда. Или тебе добавить? — усмехнулся он, окинув меня с ног до головы.

— Слышишь ты, жертва протеина, — протиснулся вперед мой будущий тесть, сжав кулаки. — Чего тебе надо от моей дочери?

Макс глаза распахнул шире, видимо, не ожидал совсем, что сегодняшнее утро выдастся для него таким непредсказуемым и богатым на сюрпризы… неприятные. А мне чихать хотелось, что он там вообще думал, конечно. Время решать проблемы и, по крайней мере, с одной и похожей на хитрого жука я намеревался разобраться. Невозможно было больше спускать все с рук этому нахалу.

— И от моей невесты, — цокнул я языком, расправив плечи.

Я готов был поквитаться с ним за все. А стоило вспомнить фото, где Максим держал за руку мою девушку, так, вообще, думал, дым повалит из ушей от злости.

— А Катя в курсе, что она твоя? — выплюнул мне в лицо этот шкаф с завышенной самооценкой.

— В курсе, — донесся голос Моревой с кухни, а я расплылся в довольной улыбке, успокаиваясь в душе, чувствуя, как там разливается сироп от понимания, что она лишь моя. Была и всегда будет.

— Макс, кто тебя надоумил? Только врать не надо, заявляя, что сам дошел до этого. Не поверю ни на долю секунды. Бармен или кем ты там являешься, стриптизером?! Неважно, суть в другом. Появился из ниоткуда, начал ловко расставлять свои сети, ради чего?

— Колись, — рыкнул на парня Катин отец, — пытать будем? У меня паяльник есть в гараже.

— Э-э-э, — замялся я, глядя на него настороженно, — это радикально слишком, попробуем пока с помощью пряника, если не прокатит, воспользуемся кнутом, — похлопал Морева по плечу.

— Пап, — подошла к нам Катя, пренебрежительно взглянув на Макса, тот даже глаза опустил в пол, словно ему стало стыдно, что никак не вязалось с его поступками, — пойдем со мной, поможешь мне тюль снять с окна в комнате. Андрей сам разберется, — подмигнула она мне, поверив, что я способен на что-то большее, нежели кидать понты.

— Поговорим по-мужски теперь, — дождавшись, пока Моревы уйдут, обратился вновь к Максу. — Кто стоит за тобой? Сколько тебе пообещали, я дам сверх столько же, если откроешь карты.

— Кредит возьмешь? — засмеялся он, продолжая стоять на пороге и демонстрируя литые бицепсы. — Белов, шел бы ты домой к своей Юле, — выпалил Макс и тут же осекся.

Ах, ты ж гад какой!

Пришлось сделать глубокий вдох, чтобы не лопнуть от гнева, как мыльный пузырь. Вот же за-ра-за! Так и знал, что без этой козы не обошлось. Но как они умудрились спеться?! Где Юлька отыскала этого качка? Нет, не так. Как такое пришло в голову здравомыслящего человека? Хотя откровенно уже сомневался, что у той в черепной коробке полный порядок, вот зачем я ей сдался?!

Сотни вопросов и не одного ответа, тряхнуть бы этот серпентарий как следует, чтобы вся дурь из башки вылетела.

Смотрел на Макса и поражался людскому коварству. Ладно эти курицы, но он… Черт возьми, мужик…

— Юля, значит… прекрасно, — кашлянул я в кулак, — продолжай.

— Да не буду я тебе ничего говорить. Твоя подружка, вот и поинтересуйся у нее. Думаю, она много чего может любопытного рассказать.

— Обязательно на досуге проведу профилактическую беседу с ней, — оскалился, надеясь, что Макс от моего взгляда вспыхнет, как фитиль от горящей спички. — Чего она добивалась?

— По-видимому, чтобы ты отстал от Моревой. Или та возненавидела тебя.

— Рассчитывала гадина, что Катя западет на такого красавчика, как ты? — дернул я щекой, обрушивая мысленно на голову Юльки все зло мира.

— Наверное. Мне, по сути, плевать, на итог. Я лишь выполнял указание твоей девчонки, получая за это приличные суммы.

— Продажная шкура, — прошипел, покачав головой. Даже я до подобного бы не посмел опуститься в самые безденежные времена. — Фотки специально сделал, да?

— Нет, из-за большой и светлой любви. Чушь не пори, сам понимаешь, что меня заботил только процент, остальное не моя головная боль. Юлька мне и так должна… за побитую рожу, вообще-то, — поднес он палец к своей физиономии, тыча им в скулу.

— Мало я тогда тебя приложил. Знал бы наверняка, кто исполняет второстепенные роли — пинал бы дольше.

Я и в тот миг готов был, кажется, отбросить костыли и врезать Максу, словно это сделало бы меня счастливее. Нет, конечно, но требовалось выместить ярость, потому как кровь бурлила, адреналин рос, а выхода этому всему не было. От эмоций разрывало, я такого болезненного удара, наверное, не ожидал. Хотя думал временами, что кто-то из своих может стоять, но, чтобы такой масштабный сговор, почему-то мысль тенью проскочила, что неплохо бы пообщаться с мамой. Раз уж она так пеклась об этой мажорке, то обязана знать, какую кобру пригрела возле себя, лоббируя постоянно интересы Юли.

У меня срывало крышу просто от информации, еще и Макс с таким непроницаемым выражением лица говорил, будто не испытывал ни капли сожаления. Так ловко сыграл, запудрил всем мозги. Но к счастью, хотя бы физических страданий не причинил Кати, иначе я его этим костылем бы пригвоздил к полу.

— Я надеюсь, ты здесь не задержишься? — очень рассчитывал, что эта гора мышц все поймет сразу и постарается убраться побыстрее, освободив жилплощадь.

— До конца месяца оплачено, — развел он руками.

— Не волнуйся, Юлька не обеднеет. Так что выход ты в курсе где.

— А, ну если так, что с радостью. Самому уже осточертело жить к этой картонной коробке. И передай свой бывшей, что с нее должок. Не отдаст если вовремя, кое-что увидит пресса.

— Всенепременно, — пообещал я, думая, задать сначала Юле вопросы или свернуть шею, — как раз к ней и направляюсь. Хочешь, могу подбросить до автобусной остановки. Вещей-то у тебя немного.

— Сам справлюсь, — пробурчал он и захлопнул дверь перед моим носом.

Ну что же, драться не пришлось — уже хорошо. Юлю, конечно, ждало малоприятное. Я почти уверен был, что Макс словами разбрасываться не станет и свою угрозу может осуществить. Он еще тот фрукт: и нашим, и вашим. Наверняка поднакопил компромата и на Юльку, но это уже были не мои проблемы.

Я собирался не откладывать в долгий ящик разговор с бывшей, потому, вызвав такси, направился к ней, но по дороге все-таки заскочил к маме. А та, оказывается, тоже умела удивлять.

Не скажу, что обрадовалась перспективе познакомиться ближе с мамой Андрея, не самое подходящее время, да и Белов готов был метать молнии. Мне он, конечно, улыбался, старался смотреть с нежностью, но желваки на шее выдавали его внутреннее напряжение, венка пульсировала на виске, и Андрей то и дело сжимал руки в кулаки, уходя в себя.