Чем раньше он доберётся до живых, тем лучше. Там и передохнёт, и отоспится, и восстановит силы.

2.

Лихое пламя отплясывало в глазах Мрака. Ягиня внимательно наблюдала за гостем. Чёрный всадник оставил коня во дворе и с усмешкой попросил её подать хорошего вина и мяса. Пришлось посылать Домового в погреб. Сама она спускалась бы долго, годы всё же были не те.

– Отчего не позовёшь свою помощницу? – Мрак наклонил голову вбок и начал перебирать угольные кудри.

– Занята она, – сказала ведьма, подавая молодцу кусок запечённой курицы.

– И чем же? – он хищно облизнулся.

– Не твоего ума дело, – Ягиня осмотрела его и от всей души пожелала, чтобы Мрак прочувствовал её негодование. Возможно, ей удалось. По крайней мере, Мрак замолчал и начал жевать мясо.

Вестник Ночи отличался непослушанием. Поговаривали, будто в его душе поселилась нечисть, она же и заставляла Мрака творить зло. Если Светоч и Месяц помогали окружающим и выполняли волю богов, не жалуясь, то чёрный всадник постоянно приносил беспокойство и погибель. Оттого и слухи по свету пошли, будто цвет Смерти – смольный.

Обычно Мрак задерживался в доме. Дремал на полатях, спорил со Всполохом или просил Ягиню отварить свежего сбитня, но в этот раз он быстро доел курицу, поблагодарил хозяйку и хотел было шутливо поцеловать её в лоб.

– Прокляну, – шикнула Ягиня.

Мрак рассмеялся и с усмешкой вышел во двор. Ведьма проследила за тем, чтобы он взял своего коня и ускакал за ворота. Хорошо, что не стал подходить близко к бане. Видимо, проникся её негодованием и решил не спорить.

– Поезжай–поезжай, – сказала она ему вслед.

Она не сказала вслух, но понадеялась, что вестник Ночи понял её намёк. Не видать Мраку Василики, как собственных ушей, пусть другим девкам голову морочит, лишь бы её не трогал. У её молодицы и без того забот по самую макушку.

– Я всё вычистила! – нашлась она тут же, выскочив из бани вместе со Всполохом.

– Легко на помине, – хмыкнула ведьма. – Ну пойдём, время отвары заговаривать.

Василика побежала в избу. Всполох взглянул на Ягиню и кивнул, мол, всё хорошо. Девка не спрашивала – значит, пламенный дух уже проболтался или сама додумалась. Не стала бы она так долго в бане возиться, если бы не поняла, что ведьма нарочно хотела её спровадить.

Всё шло так ладно и гладко, что казалось подозрительным. Василика бегала из одной комнаты в другую, не задавала лишних вопросов, не вредничала и не просилась прогуляться ещё раз. Да и Мрак слишком быстро унёсся, даже в окошко бани не заглянул, хотя мог бы.

– Фу, – поморщилась ведьма, – заговором за версту несёт.

– Каким–таким заговором? – нашёлся Всполох.

– Сам знаешь каким, – Ягиня взглянула на духа. – Глаз с молодицы не спускай.

Василика читала заговоры и заклинала отвары. Всполох присматривал за ней. Конь во дворе ел остатки овса, куры притихли в углу. Ягиня, убедившись, что всё шло своим чередом, выдохнула. Над головой послышалось знакомое карканье.

– Один ускакал, другой явился, ну конечно, – она покачала головой и сказала нарочито громко: – Здравствуй, Вран Воронович, лет сто пятьдесят тебя не видела!

– Врррёшь, каррга, – гаркнул тот, приземлившись на крышу старого сарая.

– Хоть бы поблагодарил, – Ягиня сразу нахмурилась. – Принёс?

Вран показал ей лапу с привязанной маленькой склянкой. Да, пожадничал Кощей. А может, просто поленился, не захотел лишний раз спускаться к мёртвой реке и таскать вёдра.

С Бессмертным Навьим жителем ведьма дружила давно. Их познакомила умершая Кислица, хоть Ягиня ни разу не видела его. Она не ходила по ту сторону и не собиралась, но иногда получала записки от старого знакомца. Верный помощник всех колдунов и ведьм Вран Воронович приносил их с давних лет. Он летал в Навье царство ещё птенцом. Поговаривали, что Вран раньше не был таким смелым, а после нахлебался колдовских отваров, окреп и благодаря им жил долго, летал быстро и даже грубил разным ворожеям.

Про Кощея Ягиня слышала много, знала же мало. Слухи ходили разные. Кислица говорила, что и Жизнь, и Смерть отвергли его, хотя если припомнить… Да, Кощей сам отказался от Жизни, когда прошёл через всевозможные ужасы и испытания, увидел, как тела погибших друзей становились голыми костьми, как их затаптывали те, перед кем надо было преклонять колени, как его полюбовница скакала нагишом перед его же собратом… Страшно было представить, каким стало его лицо, искажённое этой тяжестью! Не каждый мог выдержать подобное, и Кощей не стал исключением – дух его сломался, и Бессмертный (а тогда ещё человек) изо всех своих сил проклял богов.

– Если такая справедливость, то я буду вне её! – Ягиня слышала его крик так, словно бы это случилось совсем недавно. Отрывки воспоминаний изредка появлялись в снах, когда она думала о Кощее и искренне сочувствовала ему.

Никто не заслуживал подобной участи.

А самое паршивое, что ей, ведьме, то было на руку, ведь только Кощей мог доставать мёртвую воду и только он, Бессмертный, мог уберечь Василику от Мрака, если самой Ягини не станет.

Карты говорили о недобром, потому ведьма спешила дать ученице самое главное, рассказать о важном. Остальное можно было додумать, в конце концов, рядом с Василикой останется Всполох, а ещё Домовой и, собственно, Кощей. Тревожно было оставлять молодицу среди них, но что она могла поделать? Кислица ведь тоже ушла, оставив Ягиню посреди леса и духов Нави. Ей было проще – в спину не дышал Мрак. Вообще всадники быстро приняли новую хозяйку. Месяц – удивительное дело – подарил серебряное покрывало, что грело в самые лютые морозы. Поэтому Ягиня всегда подавала ему вкусное, прятала пригоревшую кашу и ставила на стол мясную похлёбку со свежими лепёшками.

– Ох! – воскликнула она. – Вот ведь память–то! Совсем забыла сказать!

Она не рассказала Светочу и Месяцу о том, что после её ухода изба опустеет. Наверняка разозлятся, затаят обиду, но что ей делать? Не заставлять же Всполоха принимать гостей? Да и Домовой не станет выполнять её работу.

Задумавшись о будущем, Костяная Ягиня совсем забыла про Василику. Ведьма вышла во двор, чтобы проверить, насколько хорошо хранят дом обережные знаки, не стёрлись ли они ещё, ведь чертила она их… Давно, уже и не вспомнить. Года два или три назад? Стоило бы проверить.

Если защита ослабеет, лесная нечисть нагрянет в дом. Не зря ведь нежити бродили вдоль ворот, даже скреблись, пытаясь сделать подкоп, но ничего у них не выходило. Ведьмина изба была крепостью и держалась на заговорах и вычерченных знаках. Последние сплетались в колдовской круг, золотились, горели огнём и прогоняли незваных гостей прочь.

– Беда, хозяюшка! – к ногам прикатился Всполох. – Беда нагрянула, горе горькое!

– Говори, – она нахмурилась.

– Ускакала Василика с этим, – дух скривился, – Ворвался в избу, чёрный, страшный, одни глаза горят! Ухватил – и на коня! Я даже пошевелиться не успел!

И права ведь была, сотню раз права! Беда не покидала дом – она притаилась змеёй и выжидала, пока Ягиня отвлечётся. Слишком быстро ускакал Мрак, слишком покладистым был. И не зря.

3.

Молодцы часто обижали девок. О том Василике рассказывала кормилица давным–давно. Поэтому она не злилась на Ягиню и сидела в предбаннике, ожидая, пока ведьма спровадит гостя. О том, что чёрный всадник не уехал, а лишь притаился возле ворот, Василика поняла только тогда, когда тот схватил её за руку, вывел во двор и посадил в седло. Всё случилось тихо и быстро, даже конь не заржал, а после поехал бесшумно. Один лишь Всполох вскрикнул и покатился шаром прочь.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.