В юности Райнштейн бежал из России из-за участия в заговоре с целью убийства царя Александра III. Он приехал в США в октябре 1892 года в качестве "студента" и поселился в Буффало, штат Нью-Йорк, где стал успешным фармацевтом. Это, в дополнение к политике, привело его к контакту с Джулиусом Хаммером. Райнштейн вступил в Социалистическую рабочую партию, и в 1906 году полиция Буффало арестовала его за выступления без разрешения. В 1912 году он был организатором забастовок в Детройте и Пассаике, штат Нью-Джерси. Летом 1907 года он совершил поездку в Европу (и, возможно, в Россию). Райнштейн снова вернулся в Россию в июле 1917 года, где вместе с Александром Гумбергом присоединился к миссии Американского Красного Креста в качестве переводчика и советника. Он вступил в партию большевиков в 1918 году, а затем служил в Международном бюро пропаганды и Коминтерне. Он умер в СССР в 1947 году.

Под своим настоящим именем Берл Клигерман он приехал в Нью-Йорк 20 декабря 1907 года двадцатилетним революционером, спасающимся от царских репрессий. Он принял имя Билл (американизация Берла) Шатов, когда стал активным участником рабочего движения США. Шатов прошел свой путь через множество мест работы и городов, прежде чем обосновался в Чикаго Чарльза Крейна. В 1909 году он вступил в ИРМ и путешествовал по стране в качестве агитатора и организатора. Он также вступил в Союз трудящихся России. Политически Шатов тогда объявил себя анархо-синдикалистом и дружил с анархистами Эммой Голдман и Александром Беркманом. Он часто попадал в тюрьму, 14 раз только в Детройте. "Веселый, добродушный" парень, некоторые считали Шатова самым блестящим; недоброжелатели окрестили его "Юсик-Вор".[366]

К 1916 году Шатов был в Нью-Йорке. Бюро расследований подозревало его во взрыве на заводе по производству патронов "Union Metallic" в Бриджпорте, штат Коннектикут, в феврале того же года.[367] Завод производил боеприпасы для российской армии. В январе 1917 года он был среди толпы, приветствовавшей Троцкого. В мае Бюро расследований получило сообщения о том, что Шатов организует возвращение российских радикальных эмигрантов с помощью частного банкира Эмиля Кисса.[368] Офис Кисса на 2-ой авеню, 56, находился всего в квартале от "Нового мира" на площади Святого Марка. Кисс был в списке банкиров, подозреваемых в незаконных сделках с Германией и Австрией.[369] Дальнейшее расследование показало, что Шатов и Кисс каким-то образом финансировали свою операцию через русское посольство в Вашингтоне — след, который американским следователям не удалось отследить. Вскоре после этого Шатов вернулся в Россию и стал членом Революционно-военного комитета, созданного Троцким для осуществления Октябрьской революции.[370]

Примкнув к ленинцам, Шатов занял важные посты, отчасти потому, что представлял "динамичный американизм", который был так популярен.[371] В 1919 году он был политическим комиссаром при 6-ой Красной Армии. Позже он управлял железной дорогой Петроград-Москва, а в 1920 году Ленин отправил его в Сибирь, где он стал сначала военным министром, а затем министром путей сообщения марионеточной Дальневосточной Республики. В июне 1921 года Шатов приветствовал Чарльза Крейна по прибытии в Сибирь и был его посредником в переговорах с Москвой. В 1930 году Шатов получил своё самое крупное задание, когда руководил строительством Туркестано-Сибирской железной дороги. Однако в конце концов его американские привычки, анархистское прошлое и подозрения в троцкизме привели его к казни в 30-е годы.[372]

Шляпников, партийная кличка "Беленин", был ещё одним старым большевиком, ветераном 1905 года и доверенным лицом Ленина. В начале войны он был в Англии, где познакомился с Мартенсом. Позже он был в Швейцарии и доверенным лицом Ленина в отношениях с подпольными большевистскими бюро в Стокгольме и Петрограде. В Скандинавии он тесно сотрудничал с Парвусом и его агентом Якобом Фюрстенбергом, хотя официально никогда не был связан с ними. В начале 1916 года Шляпников вернулся в Россию и познакомился с Горьким. Писатель дал ему материал, который якобы доказывал жестокое обращение с евреями со стороны российской армии. Шляпников, по указанию Ленина, пытался продать эту информацию иностранным евреям, сначала в Стокгольме, а затем в Нью-Йорке.[373]

Шляпников прибыл в Нью-Йорк под именем "Александр Шляпников" 8 июля 1916 года и вернулся в Копенгаген 29 сентября. Среди информации, которую он предоставил Иммиграционной службе США, он указал русского консула в качестве своего местного контактного лица. Это немного странно, поскольку, будучи известным революционером, вряд ли он хотел бы появляться в консульстве. Одно из объяснений заключается в том, что он хотел скрыть свою истинную миссию от любопытных американских чиновников. Но на данном этапе у американцев не было никаких причин беспокоиться о таких вещах. Другие версии заключаются в том, что у него был информатор в консульстве или, что более провокационно, что Шляпников сам был агентом царского правительства.

В своих мемуарах Шляпников избегает упоминать имена кого-либо из "нью-йоркских евреев", с которыми он встречался, хотя называет одного из них редактором "Vorwarts".[374] Это был Авраам Кахан, ещё один еврейский социалист русского происхождения. Однако Шляпников посетовал, что из-за приезда летом он не смог встретиться с "богатыми евреями", потому что те были в отъезде в своих летних резиденциях. Если он не говорит конкретно о Шиффе, он, безусловно, подразумевает таких людях, как он. Может быть, самое интересное, что Шляпников и Ленин верили, что смогут договориться с этими "богатыми евреями".

В декабре 1917 года Шляпников стал первым комиссаром труда в Советском правительстве, а затем лидером связанного с Троцким движения "Рабочей оппозиции" в Коммунистической партии. Это в конечном итоге привело его к исключению из партии в 1933 году, аресту в 35-м и расстрелу в 37-м.

Он был младшим братом вышеупомянутого Зиновия Пешкова (приёмного сына Горького) и Якова Свердлова, будущего секретаря Всероссийской коммунистической партии (большевиков), председателя Центрального исполнительного комитета и, по словам некоторых, ключевой фигуры в казни Николая II и его семьи в 1918 году. Вениамин, согласно американскому отчёту, был "в прошлом революционером в России".[375] Он жил в Лондоне примерно с 1911 по 1915 год, где среди прочих познакомился с Людвигом Мартенсом. Вскоре после начала войны он перешёл на работу к другому русскому гражданину, Александру Вайнштейну, обеспечивая русские военные контракты. Вайнштейн, в свою очередь, был агентом другого русского бизнесмена, Абрама Животовского, того самого человека, с которым Троцкий так стремился связаться в Норвегии. Вайнштейн позже будет в Нью-Йорке партнёром Сиднея Рейли.

Свердлов приехал в Нью-Йорк 15 января 1916 года, назвав себя "биржевым брокером-агентом", и поступил на работу в "Charles R. Flint and Co." на Бродвее, 120. Его точная должность там была неопределённой. Чарльз Флинт был силой, с которой приходилось считаться на Уолл-стрит. Прозванный "отцом трастов", он был, помимо всего прочего, основателем того, что впоследствии стало IBM. Он также был деловым партнером Сиднея Рейли. В любом случае, Флинт оказался в интересном месте для работы русского революционера. Но это было ещё не всё. Свердлов руководил частной банковской операцией на стороне и выступал в качестве агента русской "Аксайской машиностроительной компании". Он также установил тесные связи с американским бизнесменом Джоном Макгрегором Грантом и его партнёром, шведским финансистом Улофом Ашбергом.