Гарнот все выложил, больше говорить не о чем.

Тристан молчит.

Гарнот вглядываясь:

— Сын Елиабеллы...

Тристан никак не отвечает, он только... его тетрадь цела, иначе откуда же «сын Елиабеллы?»

— Твоя мать из Елианоса — Елиабелла.

Гарнот припоминает: жена Мелеада, увела лесная фея. Мелеад брат короля Марка, Тристан?

Тристан посмотрел в упор — и печаль осветила память — Гарнот узнал его.

И это было так неожиданно и невероятно, чувство раскололось: обрадоваться? — Тристан не погиб, в чем был убежден Гарнот, и страх: неминуемая гибель.

— Твой меч тебя выдаст.

— Имени моего нет.

— Твой меч попал в руки Кушану, музейная крыса, по осколку Аморольта восстановит твое имя и ты пропал.

Тристан ошарашен: о своем расколотом мече он только что вспоминал, об осколке Аморольта в первый раз слышит, — прямая улика.

— Четыре турнира. Не до тебя. Не надо медлить. Ты выйдешь на прогулку — поверь мне, я все устрою! — и с прогулки не вернешься.

— А Исольда?

— Ей я все скажу. Ты согласен?

Тристан не отвечает, себе он ответил:

«Лучше б убили меня».

Гарнот Исольде.

Какая грозная тень прошла по ее лицу — Гарнот испугался. Тристану конец! — но другая прозрачная тень сдунула злую: в первый раз ее чувству отозвалось слово: «люблю».

И когда Гарнот передал ей свою мысль о побеге — спасти Тристана — она ужаснулась: расстаться навсегда.

—————

В ночь Гарнот вывел из замка к берегу моря. И как тогда на острове Самсон после поединка с Аморольтом, усадил его в лодку: «плыви домой».

Домой? Но где этот дом, куда плыть, покидая дом сердца? И боль нестерпимей отравленной раны. В его глазах Исольда сквозь сеть «никогда».

ВОЗВРАЩЕНИЕ

Долго ли, коротко ли плывет Тристан в своей утлой ладье по бурному морю.

Было ему — пусть бы волны зальют и опрокинут лодку и море поглотит его, или пусть ветер ударит лодку о камень и его раскроенный череп не соберет осколки дразнящей памяти. И нет ему на чем бы успокоиться, скрючен отчаянием.

А ведь это неверно, будто в отчаянии не до еды — ему захотелось есть.

В лодке, куда ни загляни, мешочки и свертки — о запасах заботилась Брагиня. Среди консервов на дне голландский сыр, под сыром тетрадь в синей обложке «Сын Елиабеллы», а на сыре меч. Меч оказался не тот доказательный, а архаический, зазубренный времен пиктов — Гарнот по спешке схватил что ближе лежало; впрочем, не важно чей — обличать больше некого.

Тристан навалился на сардинки.

Потом он стал глядеть по сторонам, замечая и небо и берега. Приходили слова, но записать-то нечем — ни стило, ни чернильного карандаша. Какие серые скалы — голый камень.

И видит — сорвалось зеленое облако и к нему, все ближе — и он узнал ее, это она положила ему в лодку серебряную ветку и яблоко — фея Син в зеленом плаще. Она наклонилась к нему и голос ее зазвенел серебром ветки.

«Ты на себе узнал, какая ваша жизнь: распря, вражда, война, разлука всегда и везде. Я поведу тебя в другую страну, мы этого не знаем, все по- другому».

Он поднялся и пошел за ней к краю — лодка остановилась — и спрыгнул в ее стеклянную лодку, и по вспенившимся волнам они помчались к закату.

Тристан очнулся: его лодка подходила к Тантажилю, — а на пристани народ, гуще мух на падаль, кричат:

— Тристан! Да здравствует Тристан!

В Корнуале праздник: день рождения короля Марка — столы. Распоряжается Андрет, племянник. Для Тристана этот двоюродный брат впервые.

Появление Тристана из «другой страны» встречено, как с того света. Поминалась фея Син — ее колдовство: воскрешение мертвого. Одни смотрели на него с любопытством, другие — со страхом.

Как о сне рассказывал Тристан о своем путешествии в Ирландию, повторялось имя Исольда, «всех прекраснее во всем свете».

Чудесное приключение в замке Форгал всеми было принято как доказательство силы волшебства и что может сделать фея если захочет, имя же Исольды произносилось совсем не в сказочном, а в житейском.

Ближайшие советники Марка были озабочены судьбой Корнуаля — кому Марк передаст королевство? Все были убеждены в гибели Тристана, а другой племянник Андрет из таких, что надо еще подумать, и наседали на Марка жениться. «Ты, говорили, бык добрый, тебе надо телку». Да и карлик Мядпауп — такая стала привычка обращаться к королю: «бык». Марк и сам подумывал, но где искать королеву, не в Нанте же — Корнуаль после победы Тристана самое могущественное королевство Большой Земли.

Загадку разгадал случай.

Поутру Марк возвращался с прогулки, над головой пролетали ласточки и уронили на землю — что-то блеснуло, Марк нагнулся и поднял золотой волос. «Судьба мне!» подумал он и спрятал золотой волос.

И когда вечером в кругу советников поднялся разговор о женитьбе: «ты бык добрый, тебе надо телку!» он вынул из кармана ласточкин золотой волос:

— Та, чей этот волос, и будет королевой.

Все потянулись посмотреть поближе, только это нисколько не решает, чей же?

— С головы Исольды, сказал Тристан.

И все одобрили: кому же больше.

Подумал ли кто, а может и подумал, да не сказалось: Тристану возвращаться в Ирландию, откуда он только чудом спасся: Ирландия гнездо обиды и сеть мести и в первую голову Тристана.

Марк рассказал о ласточках — судьба!

И Тристан подумал про себя — возвращение: разве не судьба? — И то, что казалось невозможным и никогда, вдруг сбросило отрицание «НЕ» и «НИ» — снова встреча с Исольдой.

Говерналя занимало новое приключение. Он понимал, как и все, сватовство — игра не веселая, но верил, как и все, в звезду Тристана. Тристан освободитель Корнуаля!

Тристан возвращался в Ирландию на верную смерть. И он был ко всему готов, лишь бы увидеть Исольду.

ТРИСТАН И ИСОЛЬДА

Посольство из Корнуаля взбудоражило Ирландцев. Тристан, победитель непобедимого Аморольта, ненавистное имя, вызывало раздражение и страх. У кого только не чесались руки и кто не искал себе надежное убежище, хоть под землю уйти, хоть на дно моря — у страха глаза известно.

Король Ленгиз от неожиданности развинтился и не соображает: убить ли Тристана, мстя за Аморольта, или самому вытягивай шею. А когда узнал, не с угрозой посол, а сватовство короля Марка, протянул гостю дрожавшие руки.

Исольда согласилась: родине жертва, сердцу тайная любовь.

Исольда дала согласие быть женой Марка, она поедет с Тристаном в Корнуаль, будет с Тристаном неразлучна, а как дальше, об этом она не подумала: неразлучное ослепило ее.

И когда о помолвке Исольды за короля Марка всенародно объявили, напуганные поняли, что все это значит и всем стало в дурацкую улыбку и в беспечное махай руками: Корнуаль соединялся с Ирландией, ни о каком вооружении не надо думать, трать на табак и чего хочешь.

Король Ленгиз не ударил в грязь: на празднестве в честь Тристана можно было видеть четырех королей Ирландии и много знатных рыцарей, и когда появился Агизо, король над ста рыцарями, мечи, щиты, шлемы наполнили стальным звоном и блеском серебряный зал.

А на турнире выступил Паламед.

Встреча с Тристаном оказалась роковой для непобедимого сарацина: черный щит упал перед белым Тристана.

Исольда — голубо-белый плащ, алый щит — всех прекраснее на всем свете, поцелуем увенчала победителя.

Сторонники Паламеда говорили, будто Паламед в угоду Исольде поддался Тристану, но что он себя покажет и овладеет Исольдой.

Какая-то не похожа ни на кого дамуазель, слепая, расталкивала всех, ища победителя, и повторяла «Самайн» и никто не понял, к чему поминался «день мертвых».

Начались сборы.

Тристан живет в королевском замке. С Исольдой неразлучен, как в опасные дни, когда неузнанный подымался волшебством Исольды от смерти к жизни. Отъезд откладывается. А скоро зима. Ленгиз беспокоится: что скажет Марк? да и подозрения: близость Тристана и Исольды.