Без общения с бхактами человек почти наверняка попадет под влияние иллюзорной энергии, и его мысли естественным образом сосредоточатся на удовлетворении потребностей его чувств. Беседуя с Раманандой Раем, Господь Чайтанья спросил:

«Из всех благотворных и благих деяний какое является наилучшим, приносящим живому существу самое большое благо?» Рамананда Рай ответил: «Единственной благоприятной деятельностью является общение с преданными Кришны». А в «Шримад-Бхагаватам» (11.2.30) утверждается: «Мы спрашиваем у тебя, какая из всех видов благотворной деятельности является наивысшей.

Я считаю, что в материальном мире общение с бхактами – даже если оно продолжается всего лишь мгновение – является величайшим сокровищем, дарованным человечеству». Итак, важность общения со святыми подчеркивается всеми авторитетными вайшнавами, даже теми, кто, казалось бы, избегал общества других людей, чтобы в уединении поклоняться Господу.

Один женатый человек, присутствовавший при разговоре Бабаджи Махараджа с недавно женившимся бхактой, спросил парамахамсу:

– Многие вайшнавы живут вместе с женами, которые преданно служат Господу Хари. Получат ли они от этого какое-нибудь благо?

Шрила Бабаджи Махараджа ответил:

– Живое существо – вечный слуга Господа Кришны. Но когда обусловленная душа смотрит на свою жену и сыновей, она видит только их материальную оболочку. Если человек смотрит на мир глазами непреданного, он никогда не сможет осознать свою истинную сущность, осознать себя вечным слугой Кришны. Души, находящиеся в материальных оковах, имеют склонность наслаждаться общением со своей женой и детьми. В найти дни люди не любят слушать о Верховном Господе и не стремятся общаться с Его бхактами. Если человек не обрел духовную силу, которую дает повторение святого имени Господа, в его сердце возникнет привязанность к жене и детям. С другой стороны, некоторые делают вид, что не привязаны к жене и детям и чувственным удовольствиям. Внешняя отрешенность такого рода подобна отрешенности обезьян: хотя обезьяны не носят одежды и не имеют жилища и других предметов чувственного наслаждения, они не обладают истинной отрешенностью. Отрешенность таких людей, которые поступают в этом отношении, как обезьяны (марката-вайрагья), – одна лишь видимость. Настоящий вайшнав никогда не будет смотреть на свою жену как на объект для удовлетворения своих чувств, напротив, он всегда будет думать о себе как о слуге Кришны и истинном гуру своих близких. Те, кто действительно стремится совершать хари-бхаджану, но не способен избавиться от сильной привязанности к жене и детям, и в чьем сердце растут сорняки материальных желаний, должны тоже приходить и слушать чистых преданных, и тоже должны повторять Харе Кришна и участвовать в совместном пении. Так они очень быстро избавятся от склонности наслаждаться общением с женой и детьми. Постепенно они осознают, что если человек полностью предастся Кришне, он обретет высшее благо. До тех пор пока человек сохраняет телесные представления о жизни, он не сможет завоевать благосклонность Господа Кришны. Материальные представления в расширенном виде проявляются в привязанности к жене и детям. Но с другой стороны, тот, кто оставляет жену из-за того, что его ум не может найти успокоения, и ищет что-то, что могло бы дать счастье его уму и телу, – не обладает истинной отрешенностью. Отличительной особенностью бхакты Кришны является то, что его мысли ни при каких обстоятельствах не отвлекаются от Кришны. Тот, кто обладает истинной отрешенностью, использует в своем служении все, что способствует удовлетворению Господа, и избегает всего, что препятствует этому.

Шри Чайтанья Махапрабху описал Рагхунатхе дасу Госвами отрешенность, противоположную обезьяньей отрешенности: «марката-ваирагйа на кара лот дек-хана йатха-йогйа вишайя бхунджа анасакта хана – «Ты не должен становиться мнимым бхактой и обнаруживать притворную отрешенность (марката-вайрагья). Наслаждайся до поры до времени жизнью в материальном мире, действуя в соответствии с предписаниями, но не позволяй себе привязываться к этому наслаждению» (Чайтанья-чаритамрита. Мадхья. 16.238).

Шрила Прабхупада говорит по этому поводу: «Отрешенность не должна быть пхалгу, временной, человек должен сохранять отрешенность всю свою жизнь. Временная, или обезьянья отрешенность, подобна той отрешенности, которой человек исполняется в крематории. Когда человек доставляет тело мертвого родственника в крематорий, он иногда думает: "Вот что ждет тело. Зачем же я работаю день и ночь не покладая рук?" Такие чувства испытывает любой человек, приходящий в кремационную гхату. Однако, вернувшись оттуда, он вновь погружается в материальную деятельность и вновь стремится удовлетворить пять потребностей своих чувств. Это называется самасана-вайрагьей, или марката-вайрагьей. Шри Чайтанья Махапрабху использовал слово марката-вайрагья, чтобы дать определение так называемым вайшнавам, которые надевали на себя набедренные повязки, пытаясь подражать Шриле

Рупе Госвами. Такие люди носят в руке мешочек для четок и повторяют Харе Кришна, но в глубине сердца они лелеют желание обрести богатство и наслаждаться близостью с женщинами. Втайне от других эти марката-вайраги содержат женщин, а внешне изображают из себя людей, полностью отрекшихся от мира. Шри Чайтанья Махапрабху всегда очень сурово бичевал таких марката-вайраги, или лжевайшнавов».

Как-то раз какой-то человек увидел, как один из последователей Шрилы Гауракишоры Махараджа в месяц чайтра (апрель-май) просит подаяние в полдень, стоя под палящим солнцем. Придя к Бабаджи Махараджу, этот человек спросил:

– Почему твой слуга просит подаяние в такую жару? Все просят милостыню утром, а днем возвращаются в свои жилища. И тот ответил:

– Шрила Бхактивинода Тхакур наставлял своих последователей:

томара, севайа, духкха хойя джато,

сеи то’парама сукха

сева-сухкха-духкха, парама сампада,

нашайе авидйа-духкха

Однажды в сезон дождей Гауракишора Бабаджи покинул свой кутир и пришел в Навадвипу, остановившись около веранды дхармашалы. Прасад для него там ставили на полку, висящую на веревках. Как-то ядовитая змея сползла со стены по этим веревкам и, почувствовав запах прасада, поползла прочь. Увидев змею, одна старая женщина подбежала к Бабаджи, крича:

– Змея сейчас укусит тебя!

Слепой Бабаджи начал хлопать рукой по земле, спрашивая:

– Где змея? Где змея?

Тем временем змея исчезла, и старая женщина воскликнула:

– О Бабаджи Махараджа, ты с ума сошел! Эта змея могла укусить тебя. Она проползла совсем рядом с тобой. Протяни ты руку немного дальше, и она точно укусила бы тебя. Мы не можем позволить, чтобы ты сидел здесь.

На это Гауракишора сказал:

– Мата, ты затрудняешь себя тем, что стоишь здесь так долго. Ты, должно быть, устала. Пожалуйста, не надо здесь больше стоять.

– Я не двинусь с места, пока ты не уйдешь в свою комнату, – решительно ответила женщина.

– Слушай, я собираюсь сейчас принять прасад. Вначале я поем, а уж потом пойду в свою комнату.

Женщина продолжала убеждать его:

– Змея могла коснуться этого прасада. Ты не должен принимать его – если в нем яд, то ты умрешь. Я принесу тебе другой прасад.

Но Бабаджи Махараджа твердо заявил:

– Я ем только ту пищу, которая была предложена Божествам или которую я получил, прося подаяние, и никакую другую. Уходи, пожалуйста, очень тебя прошу.

Когда женщина ушла, Бабаджи сказал:

– Ты видел, как действует майя? Как она под видом сочувствия пытается подчинить себе, как она пытается проникнуть разными обманными способами.

Майя принимает различные формы. Она знает множество уловок, с помощью которых можно заставить живое существо перестать поклоняться Господу. Под разными предлогами она пыталась заставить меня уйти в комнату и не принимать прасад. Она не дает живому существу служить Верховному Господу.

После этого парамахамса начал громко петь песню Шрилы Нароттамы даса Тхакура: