Ачьюта Прекша несказанно удивился. Ему очень понравился этот мальчуган.

– Ты – самый великий ачарья, который живет в этой местности, – сказал ребенок. – Поэтому я хочу, чтобы ты стал моим духовным учителем.

– Хорошо, – сказал Ачьюта Прекша, – приходи завтра, я буду тебя учить.

С тех пор Васудева стал постоянно пропадать из дома. Узнав причину этих исчезновений, его отец страшно обеспокоился. «Не к добру это, – подумал он. – Мой сын слишком часто ходит к этому санньяси». И он отправился в ашрам, чтобы все выяснить. Там он и застал своего сына, внимательно слушавшего своего гуру.

В своей прошлой жизни Ачьюта Прекша был пчелой, но не обычной, – она жила в доме Пандавов. Однажды, когда Драупади приготовила прасад, пчела подлетела и из рук Драупади попробовала его. Благодаря этому в следующей жизни она родилась великим ачарьей – Ачьюта Прекшей, которому суждено было стать духовным учителем Мадхвачарьи.

Обнаружив своего сына в ашраме у Ачьюта Прекши, Мадхьяджеха Бхатта по блеску в его глазах понял, что происходит. Когда Васудева заметил своего отца, он тут же со свойственной ему прямотой попросил:

– Отец, разреши мне принять санньясу.

У Мадхьяджеха Бхатты подкосились ноги. Он стал отговаривать сына:

– Мы с твоей матерью – уже старые. Кто позаботится о нас? Ману говорит, что единственный долг человека – заботиться о своих старых родителях.

Он умолял его, приводя всевозможные аргументы, и в порыве отчаяния даже склонился перед своим сыном в поклоне.

Васудева, увидев это, сказал:

– Отец, это знак Господа – я должен принять санньясу. Никогда старший в семье не должен кланяться младшим, за исключением тех случаев, когда младший принимает санньясу. Поклонившись мне, ты уже дал мне разрешение. Можно считать, что я уже отрекся от мира. Отец ответил:

– Хорошо, я дам тебе разрешение, если ты упросишь свою мать разрешить тебе принять санньясу, и тогда мне не останется ничего, кроме как тоже согласиться.

На радостях Васудева побежал домой и, открыв дверь, с порога закричал:

– Мама, я хочу принять санньясу!

Бедная женщина чуть было не упала в обморок.

– Ни за что, никогда! – ответила она.

Тогда Васудева сказал:

– Хорошо, мама, тогда я ухожу из дома, и ты больше не увидишь меня. Если же ты дашь мне разрешение, то я буду иногда навещать тебя. Иначе я уйду сегодня же, и ты никогда больше меня не увидишь!

Зная характер своего сына, мать скрепя сердце согласилась, и Васудева вприпрыжку побежал в ашрам Ачьюты Прекши, радостно крича:

– Джай! Я хочу проповедовать!

Он принял санньясу только для проповеди. Единственное, чего он хотел, о чем постоянно думал, – это идти от двери к двери и рассказывать людям о живой энергии бхакти, которая находится в сердце каждого живого существа.

Вырвав согласие у своих родителей, он пообещал им:

– Я даю вам благословение: у вас родится другой сын, он позаботится о вас. А я буду заботиться обо всех людях.

Так в восемь лет он принял санньясу. Ачьюта Прекша, проведя обряд посвящения в санньяси, дал ему имя Пурнапрагья Тиртха, что значит «всезнающий, постигший полностью всю суть Вед», и решил обучить его ведической премудрости. Однако одно событие помешало этому.

На следующий день великий пандит диг-виджай Васудева бросил вызов Ачьюте Прекше. Узнав о предстоящем диспуте, собралось множество зрителей. Ачьюта Прекша занял место на вьясасане, а рядом с собой посадил своего нового ученика. Диг-виджай Васудева начал диспут: он говорил без перерыва три дня, а когда закончил, громадная толпа зрителей взорвалась аплодисментами и в полном восторге кричала:

– Джай, джай! Васудева, джай!

Все были абсолютно уверены, что опровергнуть его невозможно. Довольный, с торжествующей улыбкой, диг-виджай Васудева посмотрел на Ачьюту Прекшу. Тот с невозмутимым видом повернулся к своему ученику и сказал ему:

– Сначала пусть скажет мой ученик.

Пурнапрагья заговорил. И чем дольше он говорил, тем тише становилось вокруг. Он запомнил слово в слово все, что говорил диг-виджай Васудева: он брал каждое его высказывание и разбивал одно за другим, так что камня на камне не оставалось от аргументов пандита. Диг-виджай Васудева сидел, открыв рот, и удивлению его не было предела.

Когда диспут завершился и знаменитый пандит диг-виджай с позором ушел, Ачьюта Прекша сказал Пурнапрагье:

– Да, ты многое знаешь. Но тем не менее, так как ты стал моим учеником, я должен тебя учить. У меня есть книга, которую оставил мне духовный учитель. В свое время он объяснил ее мне, теперь я буду объяснять ее тебе. Завтра же и приступим.

На следующий день, когда собрались все ученики Ачьюты Прекши, он достал знаменитую книгу по философии майявады «Ишта-сиддхи» и торжественно объявил:

– Сегодня мы начинаем изучать великую книгу «Ишта-сиддхи»!

Он прочитал первый стих, который гласил: «Ты – Брахман, я – Брахман, Брахман в тебе, Брахман во мне, Брахман повсюду, поэтому я в почтении склоняюсь перед самим собой».

Пурнапрагья, сидевший среди других учеников, поднял руку. Ачьюта Прекша недовольно посмотрел на него и сердито спросил:

– Чего ты хочешь?

– В этом стихе 32 ошибки, – сказал Пурнапрагья и перечислил их все одну за другой, – зачем мне изучать писание, если в первом же его стихе столько ошибок? – продолжал он. – Я буду изучать только «Шримад-Бхагаватам».

Ачьюта Прекша хотел было возразить ему, но потом махнул рукой:

– Если ты такой умный, то иди сюда и объясняй «Шримад-Бхагаватам» всем.

Пурнапрагья стал объяснять «Шримад-Бхагаватам» своему духовному учителю и всем присутствующим. Чем больше Ачьюта Прекша слушал, тем радостнее он становился. Он уже забыл, что он – гуру, а это – его маленький ученик, недавно ставший санньяси, которого он только что сам хотел учить. Забыв обо всем на свете, Ачьюта Прекша только и мог говорить:

– Давай, давай, дальше. Рассказывай, рассказывай!

Объясняя Шримад-Бхагаватам, Пурнапрагья использовал ту же методологию, которую применяет Вьясадева на протяжении всего текста «Шримад-Бхагаватам». Было удивительно, насколько точно он знал ее и с какой легкостью использовал, объясняя шлоки этого писания. Все, как завороженные, слушали его объяснение. Наконец, он закончил. Очнувшись от духовного блаженства, Ачьюта Прекша спросил:

– Откуда ты все это знаешь?

– Не знаю откуда, но точно знаю, что из прошлой жизни, – опустив глаза, ответил Пурнапрагья.

В своей прошлой жизни он был Бхимой, а еще раньше приходил как Хануман. Придя в этот раз как Мадхвачарья, могущественный полубог Муктипрана – Ваю проявлял те же самые манеры, был так же неукротим. Когда Мадхвачарье исполнилось 12 лет, Ачьюта Прекша назначил его ачарьей своего матха, дав ему еще одно имя – Ананда Тиртха.

С этого момента началась активная проповедь Мадхвачарьи: он отправился путешествовать, и всех, кто встречался ему на пути, побеждал в диспутах. Говорят, майявади, только заслышав о его приближении, в ужасе разбегались. Так прошло 5 лет. Однажды в Канья-Кумари, на юге Индии, один из ачарьев матха, основанного Шанкарачарьей, бросил ему вызов:

– Какое право ты имеешь спорить, если до сих пор не написал собственного комментария на «Веданта-сутру»? У нас есть такой комментарий – его написал Шанкара. Я не хочу с гобой даже разговаривать!

Мадхвачарья ответил:

– Хорошо. Я скоро вернусь сюда со своим комментарием.

Он отправился на север, в Гималаи, чтобы встретиться с Вьясадевой. Мадхвачарья рассуждал: «Как я смогу написать комментарий, если не поговорю с автором «Веданта-сутры»? Чтобы написать комментарий, мне нужно знать, что Вьясадева имел в виду, когда излагал «Веданта-сутру». Вместе со своими учениками, которых у него к тому времени было уже немало, он отправился в долгое многотрудное путешествие. Наконец они достигли Гималаев. Остановившись в предгорьях, Мадхвачарья стал поститься. Он пил только воду Ганги, которая протекала поблизости. Его ученики тоже постились. После 48 дней поста он обрел необычайную силу и отправился в горы. Все его ученики к этому времени ослабели от истощения. Только один ученик решительно отправился за ним, но и тот вскоре остался позади, когда Мадхвачарья перепрыгнул через громадное ущелье.