Вдруг Анри закричал! Я не успел опомниться, как из перелеска на огромной скорости нам навстречу понёсся отряд вооруженных всадников. Меня словно сковало, я стоял и не мог двинуться с места. А всадники были уже в трёх метрах от меня. И пронеслись будто мимо меня, через меня, сквозь меня.

Я стоял на дороге, ноги тряслись от страха. Анри стоял метрах в десяти на четвереньках, вылупив глаза и икая. Пыли от всадников практически не было, она как бы смешалась с жёлтой мглой.

– Что это было? – дрожащим голосом спросил я, глядя на своего товарища.

– Не знаю, что это было, но это было грандиозно! Они промчались сквозь тебя, не причинив вреда! Это призраки, не иначе! – восхищённо прокричал напуганный не меньше меня Анри.

– Как это может быть? – спросил я и попытался сделать шаг, но ноги не слушались.

Анри, встав с колен, подошёл, и, взяв меня за руку, увёл с дороги в сторону пруда. Штаны мои были мокрыми.

Анри развёл огонь, и я, достав запасные штаны, быстро переоделся, а грязные застирал в пруду и убрал их, чуть подсохшие, в сумку. Тут что-то побудило меня обернуться, и на холме метрах в трёхстах от нас я разглядел всадника на снежно-белом коне. На всаднике был плащ, шляпа с узкими полями и маска до глаз. Он смотрел в нашу сторону. Я хотел было показать его Анри, но он опередил меня, сказав, что видит то же, что и я.

– Ты не находишь это странным? – выдал вдруг Анри.

– Анри, а тебе не кажется, что то, что мы здесь шляемся по городам и весям, само по себе уже странно?! – нервно ответил я и предложил двигаться дальше.

Мы снова посмотрели на холм, всадника там уже не было.

Немного успокоившись, я сказал Анри, что вспомнил про мобильную связь. Он, как ребенок, удивился.

– Надо же, я тоже совсем забыл про чудеса техники, надо же! – с идиотской улыбкой проговорил мой проводник, глядя куда-то вдаль и почёсывая задницу.

К ночи мы добрались до Невера, там постучались в первый встретившийся на пути дом. Нас впустили и отправили спать в хлев на сеновал. Утром хозяин дома попросил нас побыстрее уйти, по причине того, что в городе много солдат, отряды которых двигаются на север, им тоже нужен постой.

Мы набрали воды и двинулись сквозь город, но не центральными дорогами. Я на секунду отвлёкся, задумался о своём и потерял из виду Анри, хотя он шёл впереди меня метрах в двадцати. Но не успел я испугаться, как мой друг выскочил откуда-то из подворотни, что-то держа под рясой. Только я хотел полюбопытствовать, что это за ноша, как он толкнул меня и прибавил шагу, я послушно побежал за ним.

В лесу мы развели костёр, и у нас случилась небольшая пирушка: Анри лихо ощипал и зажарил на углях курицу – именно её он прятал под одеждой, умыкнув по пути из одного двора.

До Орлеана мы добрались за четыре дня. Ночевать приходилось то у костра, то в стогу, так как больших населённых пунктов по пути не было. В деревнях на постой пускали неохотно, видимо, местные были чем-то напуганы. По пути в город нам попадались оживлённые сборища людей, сидящих возле больших костров, но мы боялись подходить к ним, так как опасались быть избитыми или ограбленными.

На четвертый день мы подошли к Орлеану. Километрах в десяти от города нас остановили солдаты в железных доспехах. Они долго допытывались, кто мы и откуда, а затем сообщили, что в город нам нельзя, что Орлеан занят англичанами, и что скоро его будут штурмовать.

Солдаты предложили вместе с отрядом следовать в сторону стоянки войск, пообещав, что там мы получим еду и отогреемся у огня, если отпустим грехи страждущим.

Орлеанская дева

Пока мы шли вместе с отрядом, один из солдат подробно рассказал нам, что осада города длится уже больше года, но скоро наступит переломный момент. Мы молча слушали, делая вид, что нам безумно интересно. Я пытался понять, почему мы пришли именно в Орлеан. Орлеан… Вдруг меня словно окатило ледяной водой! Я остановился и дёрнул Анри за плечо, он удивленно посмотрел на меня. Я дождался, пока остальные обгонят нас.

– Анри, апрель 1429 года… Жанна д’Арк, – прошептал я и уставился сквозь друга, затем взял его за грудки и силой притянул к себе.

– Этого еще не хватало, только не это! – закатил глаза мой спутник, ноги его ослабли, и он осел на землю.

Мне тоже было не по себе, я хорошо знал историю того времени и помнил, чем закончится осада.

– Умоляю, молчи, мы с тобой не имеем права даже и помыслить, чтобы проронить хоть слово о том, что мы знаем. Нас примут либо за шпионов, либо за умалишённых! Или того хуже – за колдунов! Тогда пиши пропало: или сожгут, или прирежут, как собак. Это не наша с тобой история, мы всего лишь её свидетели! – убеждал меня Анри, тряся за грудки, а я слушал его совершенно отрешённо и глядел куда-то в пространство.

– Этого не может быть, потому что этого просто не может быть. Ты же сам всё понимаешь. Мы в сумасшедшем доме, нас накололи лекарствами, и мы спим, – шептал я.

Анри брызнул мне в лицо холодной водой из лужи, я очнулся, и мы быстро догнали отряд.

Нас приняли к костру какие-то люди, дали каши. Невкусной, будто из опилок. И горячей заваренной в воде полыни. Я морщился от горечи, но мне объяснили, что это средство от всякой заразы, его обязательно нужно выпить.

Я сидел на деревянной чурке и смотрел по сторонам. Солдаты занимались разными делами: кто мылся, кто точил оружие, а кто спал, лёжа на земле. Ровными рядами стояли палатки и шатры, а правее от нас неподалёку раскинулся самый большой шатёр. Я спросил, кому он принадлежит. Мне сказали, что это шатёр военачальника. Я поинтересовался, кто он.

– Она! – ответил беззубый немолодой мужчина, поправляя железные наплечники и нагрудник.

Анри икнул, а я закашлялся, и мы переглянулись. Стало смеркаться, мы залезли в какую-то телегу с соломой и укрылись мешковиной, которую я умыкнул у одного зазевавшегося воина. Я сильно устал и быстро задремал, слушая, как мой спутник храпел и пускал пар из пятой точки.

Затем сон пропал, я уставился в чёрное бездонное пространство Вселенной. Звёзды были, как на ладони, как там, дома. Я вспомнил, что совсем недавно сидел на лавке нога на ногу и курил сигарету, пока не случилось то, что случилось. Я представил дом, жену, детей и внуков. Только они виделись мне как-то мутно, не так, как раньше. Я лежал-лежал, а потом тихо запел, почти шёпотом:

Прекрасное далёко

Не будь ко мне жестоко,

Не будь ко мне жестоко,

Жестоко не будь.

От чистого истока

В прекрасное далёко,

В прекрасное далёко

Я начинаю путь.

Я вспомнил эту песенку из детского фильма, только не помнил, из какого именно. Да это и не было сейчас важно. Важно то, что я понимал: песня-то далеко не детская, если вдуматься. Лично для меня то самое «прекрасное далёко» было уж совсем теперь далёко, даже недосягаемо, учитывая то, свидетелем каких событий я могу стать.

Помня историю, я очень не хотел видеть всё это. Я лежал, отрешённо смотрел в черноту, напевал и горько плакал. А затем и сам не заметил, как провалился в небытие под храп моего товарища Анри.

Когда меня растолкал друг, уже рассвело. Мы встали и пошли в ближайший лесок по нужде. Но тут же вылетели оттуда пулей: уделано было всё! Мы решили уйти подальше, и не зря: скоро нашли неплохое местечко, где успешно оправились и омыли себя ниже пояса из большой лужи с чистой водой, так как туалетной бумаги здесь не водилось.

Пока мы неспешно возвращались назад, Анри поведал мне некоторые факты из истории своей страны. Он сказал, что Орлеан давно уже в осаде. Судя по датам, мы попали практически к шапочному разбору – в ближайшие день-два всё решится. Потом, постояв и подумав, Анри сказал, что именно здесь произошло чудесное исцеление Орлеанской девы после тяжёлого ранения.

Мы вернулись к нашей стоянке, и были неплохо накормлены, получили даже по глотку молока!

– Анри, а если что, денег-то у нас хватит? – спросил я друга как бы невзначай.