– Я бы предпочел, чтобы вы сами сказали – мне очень неудобно ошибиться.

– Не угадаешь, не выведу из леса.

Глаза Зигфрида округлились от ужаса.

– Чего уставился, – спросил вредный шарик, – угадывай давай!

Зигфриду стало не по себе. Как это обычно бывает в непростую минуту, ни одна мысль не приходила в голову, когда эти самые мысли были особенно, отчаянно нужны. Как же могут звать такое существо? Как-то сложно, по-волшебному. или наоборот – попроще?

– Быть может, Альберт? – робко предположил дракончик.

– Нет, нет, нет! – запротестовал шарик.

– Тогда… скажем… Альфредо? Бернардо, Оливейро, Джордж?

Все мимо.

– Гастингс? Мохнатыш? Тибо? Как же, как же вас могут звать… Может быть…

– Как, как ты сказал, вот это последнее? – внезапно прервал его шарик; при этом правая бровь его поползла вверх, а левый глаз хитро прищурился.

– Последнее? Тибо?

– Хм! Да! Вот так!

– Тибо? Вас зовут шарик Тибо?

– Да! Тибо! Так меня звать. А ну, собирай котомку и шагом марш за мною. Раз, два. Раз два! – заверещал шарик, как выяснилось, Тибо, и попрыгал в чащу.

Зигфрид наспех проверил, что карта, провиант и пустая фляга остались на месте, перевязал котомку и бросился вдогонку за своим таинственным проводником.

– Погодите, погодите! – кричал он, пытаясь поспеть за шариком. Ноги его из свинцовых стали ватными, и дракончик спотыкался о каждый встречный корень. – Скажите, куда мы идем? В деревню?

– Глупый! – кричал шарик, не сбавляя темпа. – Нету деревни, тыщу лет как! За мной иди!

– А куда же тогда? Куда мы направляемся?

– Идем достать тебе воды, глупый. К великанам.

– Что!? – Зигфрид решительно споткнулся об очередной корень.

– О-хо-хо! Ну и глупый же ты! Сидите вы в своем Шмаксингтоне, мира не знаете! А к кому, по-твоему, нам еще обратиться?

Зигфриду сделалось не по себе. Теперь он начал понимать, почему стога сена неподалеку от колодца показались ему неестественно большими. Он читал о великанах в детских сказках, и всякий раз они выходили существами не очень дружелюбными и не особо совестливыми, что в сочетании с хорошим аппетитом делало их далеко не самыми приятными знакомыми для миролюбивых дракончиков.

– Скажите, Тибо, а не лучше ли набрать воды в колодце, что я видел у дороги? Он несколько измельчал, но вместе мы могли бы что-нибудь придумать.

– Нет! – отрезал Тибо, да так категорично, что Зигфрид опять от неожиданности подскочил. – Тот колодец грязный, всякая гадость в него летит! Великаны в него сливают прокисшие компоты! Фу на этот колодец – идем к великанам.

– Как же так, – не верилось Зигфриду, – великаны – так близко, в одном дне пути от Плаксингтона!

– Дался им ваш Плаксингтон! – вознегодовал шарик. – Я вот тоже то и дело здесь ошиваюсь, а к вам не хаживаю. Ужели кому захочется с вами дело иметь, суматошный народец!

– Скажите, – не удержался Зигфрид, который уже немного очнулся ото сна и почти догнал своего спутника, – а они не злые?

– Великаны-то? – уточнил шарик Тибо, – Хм! Это как к ним обратиться.

– Ой! – усомнился Зигфрид, – я бы предпочел не рисковать знаете ли!

– Сиди без воды тогда!

– Неужели больше нигде нет ни одной речки или водоема? Плаксингтон совсем неподалеку, но у нас никогда таких проблем не было! Всюду речки и колодцы, куда ни ступи…

– Вестимо, колодцев полно. Только вот все великанские. Хочешь воды – надо попросить.

Они углублялись все дальше в лес. Деревья становились совсем дремучими, а тени от них все более густыми и прохладными. На темных стволах произрастал густой мох, а могучие корни вздымались из-под земли и всеми правдами и неправдами норовили затруднить путникам дорогу. Тибо это не смущало, и он как ни в чем не бывало проворно и мягко прыгал от одной прогалины до другой, ловко приземляясь между корнями и не тревожа ни веточки. Зигфрид неуверенно лавировал между корягами и изо всех сил пытался не отстать.

– Скажите, Тибо, а я попаду потом обратно на дорогу? – сказал дракончик, решившись наконец задать давно мучивший его вопрос.

– Хм, а зачем тебе на дорогу?

– Я направлялся в столицу… – начал было Зигфрид, но быстро осекся и призадумался. Тибо казался очень порядочным шариком, пусть и немного несдержанным, однако стоило ли вот так запросто сообщать ему о цели своего путешествия? Зигфриду было неловко и непривычно сомневаться в чужой добродетели, но он не видел иного выхода и счел нужным добавить:

– По личному вопросу.

– На дорогу ему надо… – заворчал Тибо. – Оно и ясно. Знаю я!

Зигфрид изумился:

– Простите, не сочтите за невежливость, а откуда вы знаете?

– Оттуда – фея нашептала.

– Простите-простите?

– Оборот такой! Стилистическая фигура! – огрызнулся Тибо, и забормотал, – Экий неуч…

Они продолжили путь в тишине. Тибо при этом был горд и неприступен, а Зигфрид то и дело смущенно поглядывал на своего проводника, как будто ожидая от него снисхождения, ибо ответов на свои вопросы дракончик так и не получил.

Наконец, когда растительность вокруг стал совсем уж дикой и первозданной, а вокруг воцарились дремучие сумерки, откуда ни возьмись перед ними распростерлась полянка, в центре которой возвышался внушительных размеров колодец – громоздкое сооружение с крышей из темной древесины и массивным воротом.

– Пришли! – провозгласил Тибо. – Будем звать великанов.

– Скажите, – перебил его Зигфрид пытаясь отсрочить ужасный миг, – а близлежащие поля также принадлежат великанам?

– Вестимо! – подтвердил Тибо.

– Мне показалось, что стога больно уже велики. Стало быть, они же их сами и засеивают? А какие культуры они выращивают? И зачем им сено? Очень интересно!

– Отвлекаешь! – зловеще сощурился Тибо. – Воды-то надо еще?

Зигфрид удрученно потупил взор. Видимо, страшной встречи было уже не избежать! Он смиренно вздохнул и обреченно шепнул:

– Зовите!

Тибо, не говоря ни слова, пропрыгал к самому колодцу и, приняв необычайно важный и сосредоточенный вид, громко просвистел три раза, а затем разразился невообразимой птичьей трелью и напоследок четыре раза ухнул совой. С чувством выполненного долга и плохо скрываемой гордостью он вернулся обратно к самому краю поляны, где его ждал оцепеневший от волнения Зигфрид.

Прошла минутка. Прошло две минуты, а потом еще пять. Когда Зигфрид был уже готов вслух усомниться в успешности осуществленного его попутчиком ритуала, лес внезапно задрожал. Как будто бы со всех сторон сразу раздался зловещий, глубокий, клокочущий гул, который перерос в не менее зловещее гудение. Зашелестели листья, деревья закачались, земля пошла ходуном!

И вдруг они появились: странные существа толпами хлынули на опушку промеж деревьев, закопошились, зашуршали крыльями, стиснулись в одну монументальную кучу-малу и, кометою описав несколько кругов вокруг колодца, уставились на Тибо и Зигфрида.

Они были маленькими. Их круглые желтые глаза то и дело помаргивали, а бурая лоснящаяся шубка в районе живота была светло-бежевой, почти белой. У них были роскошные, мохнатые хвосты и ушки чуть больше чем их головы с вострыми, черными бусинками-носиками, а их широкие задние лапки с длинными тонкими пальцами смотрели почти в разные стороны. Ручки их были когтистыми и проворными, а некоторые все еще сжимали орешки – остатки прерванной трапезы. Перепончатые крылышки вопросительно торчали кверху. Вся толпа заразительно верещала – кто-то бубнил себе под нос, а кто-то обменивался отрывистыми фразами. Кто-то не счел нужным приземляться и продолжал висеть в воздухе, изредка отвлекаясь, чтобы потолкаться с соседями за право получше рассмотреть Зигфрида.

Именно Зигфрида, так как Тибо по результатам беглого осмотра был признан не представляющим особого интереса, а то и вовсе знакомым.

– А где великаны? – прошептал Зигфрид.

– Так вот, это они и есть, – тоже шепотом ответил Тибо.

Видя замешательство своего собеседника, шарик счел нужным добавить: