Дженни не испугалась – не было сил, чтобы пугаться. Только удивилась, что до сих пор жива и умудрилась очнуться. И даже что-то различала в полумраке багажного отделения. Стеллажи колыхались неверными силуэтами, наплывали, откатывали назад, будто волны. И с каждой новой волной тело слабело.

Затем Дженни поняла, что рядом кто-то есть. Кто-то большой стоял в соседнем проходе, возился с темным баулом, расстегивал ремни.

– П… помогите… – Пересохшие губы подчинились с трудом.

Человек вздрогнул, обернулся. Сделал несколько шагов к дверце кладовки. Наклонился, разглядывая девушку. Дженни наконец узнала, кто это: госпожа Барбара Хаммер.

– Помогите… – повторила она. – Пожалуйста…

Женщина пожала плечами. И отвернулась.

Но возвратиться к своему баулу она не успела. По трапу громко залязгали подошвы – в багажный отсек сбежал еще один человек. Замер. И тут же вспыхнул яркий луч фонаря.

– Стоять! Не двигать! Ты есть кто? – по-английски человек говорил отвратительно.

– Здесь нет террористов. Здесь раненая женщина, стюардесса, – поспешила заверить пришельца госпожа Хаммер. – Помогите скорее!

Фонарик лизнул лицо Дженни, заставив зажмуриться. Пробежал по всем закуткам, погас. Башмаки протопали по проходу, остановились. Дженни вновь открыла глаза.

Это был солдат. Солдат чужой армии: форма, знакомая только по фильмам, алая звезда на шлеме. Русский. Ну и пусть! Главное, яхту освободили…

Парень пробормотал что-то по-своему, опустился на колено. А госпожа Хаммер по-прежнему неподвижно стояла за его спиной. Нет, она что-то делала там. Что-то доставала из-под своего бесформенного пиджака.

Дженни захотелось снова зажмуриться. Это ведь невозможно! Такого даже в кино не бывает.

– Господин солдат, послушайте…

Русский обернулся на голос. И тут же грохнул выстрел. Второй! Наверняка на парне был бронекостюм, только лицо оставалось незащищенным.

Тело солдата грузно упало на Дженни, придавило к полу. Его тяжелое оружие больно ударило по щеке. А госпожа Хаммер развернулась и пошла к своему баулу. Кажется, она уже сделала с ним почти всё, что собиралась. Несколько движений, и в полумраке багажного отсека вспыхнули глазки двух огоньков, зеленый и желтый.

Дженни мигнула. За свою жизнь она просмотрела много фильмов о террористах, и художественных, и учебных, чтобы не понять, что означают эти огоньки. Бомба!

– Госпожа Хаммер… что… что вы делаете? – отказываясь принять происходящее, засипела она. – Там же дети!

Женщина оглянулась, презрительно скривила губы.

– Глупая девчонка… Ты разве не знаешь, что иногда приходится жертвовать жизнью ради великой цели?

– Так жертвуйте своей! При чем здесь дети?

Губы женщины сжались. Она не ответила, опять вынула свой пистолет… Завизжав от обиды, от бессильной ярости, не чувствуя больше боли, Дженни вцепилась в тяжелый десантный бластер. Она никогда прежде не держала в руках такое оружие, не знала, как им пользоваться. Но сейчас она не думала об этом. Она просто ненавидела эту тварь! И тех, кто послал ее убивать детей.

Бластер подчинился на удивление легко. Яркий белый луч на миг превратил полумрак отсека в кромешную тьму. А когда глаза снова научились видеть, оказалось, что госпожа Хаммер неподвижной дымящейся грудой лежит между стеллажами.

Но проклятые огоньки продолжали светиться! Может быть, нужно и по ним выстрелить? А если бомба взорвется от этого?..

Лежащий рядом солдат неожиданно ожил. Нет, не солдат, рация на его шлеме. Кто-то звал убитого на чужом языке. И Дженни поняла, что должна сделать!

Она стащила шлем с парня. Закричала, вкладывая в голос последние силы:

– Уходите! Уходите с яхты! Здесь бомба!

Иван вздрогнул от сиплого, срывающегося голоса в наушниках.

– Кто говорит?

– Дженни… Стюардесса! Спасите детей… – голос оборвался.

Волгин оглянулся на вопросительно замершего Кантемирова.

– Переводи детей на бот, – бросил.

И побежал к двери багажного отсека.

Он увидел их всех сразу: мужеподобную женщину, Воропаева и девушку в форме гражданского космофлота Альянса. И бомбу.

Да, в пузатом кожаном чемодане и впрямь притаилось взрывное устройство. Но на него Иван смотрел всего пару секунд. Потому что рядом с бомбой лежал небольшой герметичный контейнер с характерным значком биологической опасности.

Нет, это была не провокация. Гораздо хуже! Война уже началась, подло, без всякого предупреждения. Первый удар был направлен на «Клару Цеткин», крупнейшую и самую многолюдную советскую станцию в системе Юпитера. Наверняка контейнер готовились открыть, как только разрешение на визит будет получено. Смертельный вирус проник бы внутрь вместе с детьми, «послами мира». И доказать вину Альянса потом было бы невозможно – за время круиза яхта посетила десяток станций, и нигде не будет никаких следов эпидемии.

Руководители операции всё продумали, разыграли блестящий спектакль. Настолько блестящий, что даже экстремисты поверили! И решили сорвать мирные переговоры понятным и доступным для себя способом. И у них получилось. Только не мирные переговоры они предотвратили, а гибель десятков тысяч гражданских людей. Бывает же такое «невезение»!

Когда стало понятно, что операция сорвалась, ее руководителям не оставалось ничего другого, как уничтожить контейнер. Вместе с яхтой. Чтоб никаких свидетелей. Поди разберись, из-за чего взорвалось? Кровавый акт террористов или халатность русских десантников – Альянс в любом случае останется вне подозрений. Всё было бы шито-крыто! Он, Иван Волгин, так бы и умер, пытаясь понять, что происходит. Если бы ни эта девушка-стюардесса.

Ему пришлось присесть рядом, чтобы разобрать слова, слетающие с ее, на глазах белеющих, губ.

– Зачем… вы сюда… Я же… предупреждала… Уходите…

Неизвестно, через сколько рванет бомба, какая у нее мощность. Успеет ли он выбраться из мышеловки? Времени на это понадобится не так уж и много. Вот если пытаться вытащить отсюда девчушку…

Иван включил рацию.

– Кантемиров, что с эвакуацией?

– Закончил.

– Тогда всем немедленно покинуть яхту. Отстыковать бот и отойти на безопасное расстояние.

– Есть!

В голосе Кантемирова звучала растерянность, но переспросить, возразить он не посмел. Молодец.

– … уходите… – продолжала шептать девушка.

– Не бойся, всё будет хорошо.

Иван бережно поднял ее на руки, осторожно, стараясь не задевать заваленные багажом стеллажи, понес к трапу. Даже если взрыв окажется средней мощности, яхта развалится. Единственное, что может послужить укрытием, – шлюзовой отсек. Кислорода там будет в обрез, но ребята вытащат. Главное – успеть добраться. Шанс, конечно, мизерный, но для этой девчушки он единственный. И она его заслужила.

Он переключил рацию на дальнюю связь, начал четко и внятно диктовать в эфир:

– Майор Волгин вызывает линкор «Маршал Руцкой»! На борту яхты «Дженнифер Энистон» обнаружен контейнер с бактериологическим оружием. Агент вероятного противника активировал устройство самоликвидации…

Оказывается, тьма бывает не только черной, но и алой, как кровь. Тягучей, липкой, чуть солоноватой, теплой. Дженни уже не понимала, то ли ее куда-то несут на руках, то ли она плывет сквозь бесконечное алое море. Звуки больше не долетали к ней, не могли пробиться сквозь вязкую толщу. И краски почти все исчезли – кроме алой.

И вдруг тьма дрогнула, отступила. Дженни увидела пассажирский салон своей яхты, своей «Дженнифер». Все кресла были пусты – хорошо, значит, детей успели спасти, – а за огромным иллюминатором бушевали вечные шторма Юпитера. Она вглядывалась в них, пока алая волна не накрыла ее с головой.

Створки шлюза захлопнулись, отсекая двух всё еще живых людей от мертвого корабля… 

19 августа 2024. 'Черный понедельник'.

12:17, Нью-Йорк, США