Серый фургон стоял с торца здания и не привлекал к себе особого внимания. Не знай я, что он напичкан аппаратурой и людьми, то прошел бы мимо без интереса. Но хитрец Даниил все ловко обставил. Мы остановились на парковке ближайшего магазина, я кое-как выбрался из машины. Все-таки с одной ногой лучше передвигаться иными способами, как ни парадоксально это звучало. Сергеев сделал телефонный звонок, и тут же дверцы фургона распахнулись. Девушка приветливо улыбнулась и мне вновь пришлось забираться в салон.

Мониторы, провода, все как в шпионских фильмах. Я, кажется, рот открыл от удивления, жадно рассматривая все.

— Да расслабься, — хлопнул он меня ладонью по плечу, — ты, словно кол проглотил. Сейчас Ирина все сделает, как надо.

Девушка лишь улыбнулась, протянув ко мне руки. Я даже дернуться захотел, но лишь брови нахмурил, не желая выглядеть уж совсем идиотом. Ирина ловко прицепила что-то малюсенькое, больше напоминающее пуговицу к моей одежде, изогнув при этом брови. А я взгляд переводил с нее на Сергеева, который, растянувшись в кресле, что-то насвистывал себе под нос.

— Поменьше дергайся, — в итоге заключил Даниил, оглядывая меня с ног до головы. — Эта штука позволит нам следить за ходом вашей беседы.

— Господи, — простонал я, — он обычный домашний тиран, а не контрабандист.

— Ну да, ну да, — кивнул Сергеев, — только не забывай, кто у него папаша — это раз. Во-вторых, товарищ не так прост, да и есть подозрения, что за душой грехов у него вагон. Ты думаешь, я шанс упущу ему хвост прижать?!

— Я думаю, что ты возлагаешь на меня слишком большие надежды.

Даниил рассмеялся, будто бы я выдал умопомрачительную шутку.

— Нет, но люди в запале способны озвучить столько информации, что ты просто обалдеешь. Я знаю, о чем говорю, да и причин подозревать Андреева в грязных делишках у меня пруд пруди. Без дела мы не сидели, успели порыться в его прошлом.

— И что? — потирая подбородок, пробурчал я.

— А то. Не умеют наши женщины выбирать себе мужчин достойных.

— Это ты сейчас о себе?! — хмыкнул я, зная очень хорошо своего приятеля.

— О нас, точнее о наших женах. У моей первый тоже был приличным говнюком.

— Да уж, когда все закончится, надо обязательно всем собраться.

— Соберемся, моя уже на низком старте, — взмахнул Сергеев рукой, поправляя ворот моего пальто. — Веди себя естественно только.

— Договорились, постараюсь сразу его не убить, — пожал я плечами, выбираясь из фургона.

Шел к подъезду Андреева, а сам волновался, как первоклашка, что тащит огромный букет гладиолусов на первую школьную линейку. Вроде, как и понимал, что за спиной Даниил. Он все видит и слышит, и тут же ловил себя на мысли, что теперь на мне ответственности больше. Раз Сергеев дал понять, что рыльце в пуху у Олега, значит, дело совсем труба.

Подойдя к подъезду, я уверенно дернул дверь, пользуясь тем, что домофон не работал. Поднялся на нужный этаж. Постучал, почему-то игнорируя дверной звонок, и принялся ждать. Правда вышло недолго, буквально через минуту-другую щелкнул замок и на пороге возник Олег. Потрепанный, опухший, то ли не спал мужик, то ли пил беспробудно. Зрелище было неприятным, и я лишний раз порадовался, что Оля осталась дома.

— Какие люди, — скривил он физиономию, чеканя слова.

— Я пришел поговорить, — уверенно заявив, желая быстрее покончить с этим.

— Проходи, — кивнул он, пошатываясь, отходя от двери.

Я протиснулся в прихожую, замер, прислонившись к стене. Дышать пытался ровнее, но чувствовал, как дрожит слегка колено. Все-таки волновался, хоть и понимал, что передо мной такой же человек, но слишком много агрессии от него исходило. Она туманом заслоняла все вокруг, погружая в этот морок.

— Чем обязан гостям?! И что один! Удивительно!

— А ты оркестр ждал? Один, думаю, пора поговорить по-мужски.

— Да?! — изогнул он театрально бровь, еле разлепляя заплывший глаз.

— Оставь нас уже в покое. Что ты хочешь? Чего добиваешься? Нервы вытрепать Оле?!

— Да нахер мне эта шлюха… — сплюнул он себе под ноги, вызывая своими словами в моей душе ураган.

Ветра подули внутри: холодные, пронизывающие, я готов был сломать ему нос за эти слова, но тут же образ Ольги возник перед глазами, словно приводя мои мысли в порядок. Нельзя, нельзя было вестись на провокации, а этот гад только этого и добивался.

— Выражения выбирай, — прорычал я в ответ.

— Еще чего, она пока что моя жена, — развел он руками.

— Это ненадолго.

— Да неужели. Ой, да подавись ты этой дурой. Баб что ли мало на свете. И получше можно найти. Какого хера ты вообще приперся?! — поскреб он макушку.

— Я хочу знать, что тебе нужно от нас?

— Мне? — рассмеялся зло Андреев, — да в принципе ничего. Вы просто забавные такие, как зверюшки в контактном зоопарке. Трусливые, наивные. Дураки одним словом. Короче, можешь и дальше пользоваться этой жалкой девкой, у меня на нее все равно после всего этого не стоит.

— Мерзость просто, — огрызнулся я, не в силах слышать этот бред.

— Забирай, забирай ее. Может тебе и родит, когда ублюдка. Мне-то хватило, к счастью, удалось предотвратить это.

Я не поверил своим ушам, как на ноге-то удержался, и то не знаю. Просто впился взглядом в этого урода, вслушивался в его слова, и реальность начинала кружиться. Мир сошел с ума, никак иначе. Что он нес?! Что предотвратить?! Господи, я так хотел думать, что просто понял его неправильно, потому что тошно стало. Да что же это за человек-то такой, как земля только носит такое убожество.

— Что ты сделал? — один шаг, и я схватил Андреева рукой за ворот футболки.

Тот запрокинул голову, расхохотавшись. А у меня мороз по коже пробежал от ужаса. Я никогда не видел обезумивших, а сейчас, сегодня, в этой пустой квартире очень четко ощутил, что он находится на грани помешательства. Стало жутко, по-настоящему. Но, кажется, именно в этот момент пришло понимание. Тот случай, там в горах, это не было случайностью.

— Что ты сделал, твою мать?! — борясь с ненавистью, процедил я.

Смотреть на Андреева было противно, а уж разговаривать с этим нелюдем и подавно, но бежать поздно было и некуда. Мне предстояло узнать правду, выяснить и, может быть, постараться понять: за что и почему он так со своей женой! Только его это веселило, он хохотал, как умалишенный, едва ли не бившись в припадке. Чувство брезгливости разлилось по венам, я поморщился, но продолжал удерживать Олега за ворот. Отбросил костыль, встряхнул его, как следует, желая привести в чувства. Чертов сукин сын, как только земля таких носит.

— Что я сделал?! — изогнул он брови, демонстрируя удивление.

То ли, правда, все ему казалось нормальным, то ли он играл роль. Мне было непонятно, как можно быть таким отморозком, но в голове не укладывалось, что такие вещи творятся в здравом уме.

Сверлил его взглядом, словно дыру пытался проделать у Олега во лбу. А ему все нипочем было, он ни на толику не сожалел, похоже, о содеянном. Только лишь скалился и ядом плевался.

— Я не хотел ребенка, — задыхаясь от смеха, произнес Андреев. — Да он мне не нужен был, только эта дура так радовалась, что скулы сводило. Знаешь, сколько усилий мне потребовалось, чтоб вытащить ее из дома в отпуск?! Да она сидела б, как наседка, и с места не трогалась. Чертова баба, идиотка, — усмехаясь, произнес он.

— Ты больной, — промолвил я, захлебываясь от ярости. Руки хотелось вымыть, но сначала нос сломать этому козлу.

— На себя посмотри, — фыркнул Андреев, — выискался здоровый.

— Да лучше иметь физическое увечье, чем быть инвалидом душевным. А ты ноль, никто, не человек даже. Животные и то свое потомство не бросают, а ты… ты убил сразу двоих тогда. Своего ребенка и свою жену. Убил ее, растоптал, превратил в кусок льда.

— Подумаешь… Нет, поначалу я хотел нормальную семью, но, — развел он руками, — что-то пошло не так. Слишком правильная мне баба досталась, с принципами, а вокруг так много соблазнов. К тому же по материнской линии не все гладко было, ну я и подумал — неизвестно, как гены сработают, мало ли… А нахрена мне это нужно.