— Тим, а не много ли тебе будет? — нахмурил я брови, заметив, что из кармана кофты у сына торчат обертки от сладостей.

— Все под контролем, — ласково произнесла Оля, погладив Тимофея по голове, и было в этом жесте что-то до боли родное. Будто мама с сыном.

Ее плавные движения, теплый взгляд, спокойная улыбка заставляли меня дышать чаще. Я пытался насытиться кислородом, заполняя легкие до отказа, но мне все равно было мало. Отчаянный страх в один миг поселился где-то внутри, страх, что это все иллюзия, такая жестокая, лживая.

Сергеев покосился на Тимофея, кашлянул в кулак и кивков подозвал Олю ближе. Она сделала робкие шаги и присела рядом с моей постелью. Я тут же сгреб ее холодные руки в свои ладони, словно этот жест мог защитить ее от агрессивного внешнего мира.

— Я, конечно, тоже не святой, — начал Даниил, воспользовавшись тем, что Тимка сквозь окно рассматривал улицу и уминал конфеты, — но вы представляете, впрочем, — махнул он рукой. — С этим разговор вести бесполезно, знаю, каким он может быть упрямым. Но, Ольга. Петровна, кажется?!

Оля кивнула, устремив на Сергеева перепуганный взгляд. Ее плечи дрожали, а я ничего сделать не мог, даже обнять не способен был по-человечески, ненавидел себя за это, но изо всех сил старался, чтобы Даниил не примерял роль асфальтоукладчика.

— Можно просто Оля, — тихо произнесла она, мазнув по нему взглядом.

— Оля, — выдохнул Сергеев, — пожалуй, я не буду пугать Вас, задам только один вопрос: где Вы находились сегодня ночью?

У меня ком застрял в горле от его вопроса. К чему он ведет и на что намекает?! И почему именно Оле, что он узнал, черт возьми?!

— Молчи, — повысил он голос, посмотрел сурово в мою сторону. — Меня интересует, что скажет твоя подруга.

Оля потерла переносицу, потупив взор, а потом кротко произнесла:

— Я была с Тимофеем, ночевала у Артема Леонидовича в квартире.

— Отлично, — хлопнул в ладоши Даниил, наверное, ожидал он чего-то подобного, но ответ Ольги, по крайней мере, его удовлетворил.

Он не удивился, не округлил глаза, да вообще ни одна эмоция не читалась на его лице. Оно напоминало больше бетонную стену, непроницаемая маска профессионала.

— Оля, а Ваш муж в курсе?

— Прекрати, — прошипел я, желая, чтобы мой товарищ попытался хотя бы что-то объяснить.

— Не вмешивайся, — буркнул он, взглянув на меня зло.

— Нет, он не в курсе. Я не звонила ему и утром не появилась дома. Он тоже не давал о себе знать.

— Вас это не удивило? — не унимался Сергеев, доводя меня до бешенства. — Обычно Ваш супруг бурно реагировал на подобные выпады.

Мои глаза, кажется, налились кровью, потому как острое желание встать и прижать Даньку к стенке только росло. Руки чесались встряхнуть его как следует, и как бы я не боролся с этим, стараясь объяснить собственному сердцу, что Сергеев знает, что делает, все равно ярость перевешивала здравый смысл.

Оля плечами пожала, не находя ответа. Ну а что она могла сказать и сделать?! Лучше у меня, в моей старенькой квартирке, чем с садистом-мужем. Я бы на стены полез, наверное, если б узнал, что он находится в соседней с ней комнате.

— Понятно, — сухо резюмировал Сергеев, засовывая руки в карманы.

— Что тебе понятно? — не мог никак я угомониться.

— Поправляйся быстрей, герой-любовник. Я за тебя похлопотал тут с врачом лечащим. Внешне ты, конечно, расписан будь здоров, но внутренних повреждений почти нет, не считая парочки шрамов на боку. Органы не задеты — это главное.

— Меня отпустят домой? — воодушевился я, впиваясь взглядом в Сергеева, тот лишь фыркнул, опуская меня с небес на землю.

— Не сегодня. Ольга Петровна, а Вы домой собираетесь, может быть за вещами? — снова завел старую песню майор.

— А тебе дома жена не ждет? — ехидно произнес я.

— До конца рабочего дня еще шесть часов, — цокнул Сергеев языком, дожидаясь ответа от Оли.

— Хотелось бы забрать кое-что, — промолвила она, крепче цепляясь за мою ладонь.

У меня сердце ухнуло от ее слов. Отпустить. Одну. К мужу. Нет, только не это. Я едва не кричал во все горло, срывая голос. Только сжимал ее хрупкое запястье, словно эта женщина являлась мои спасательным жилетом. Не мог отпустить и не хотел. Больше всего на земле боялся, что она уйдет и больше не увижу ее, твою же мать… И как раньше-то жил себе спокойно без нее?!

Сергеев, услышав ее слова, выдохнул с облегчением, словно груз сбросил. Расправил плечи, достал телефон из кармана и принялся набирать цифры.

Поглядывая на нас, он подошел к Тимофею, вытащил из его рук конфету и, прижав телефон к уху плечом, начала шелестеть фантиком.

Мы с Олей только переглянулись, похоже, совершенно не понимая Даниила. Его дурацкая манера порой говорить загадками, выводила меня из равновесия, оставалось удивляться, как его только дома терпят.

Мы, конечно, все не ангелы и не примеры добродетели, но в этот полдень у него получилось разбудить во мне все темное, что скрывалось на дне души.

— Саныч, привет, узнал?! — командным тоном произнес Сергеев, всматриваясь вслед за моим сыном в окно. — Дело есть к тебе. Важное. Слушай, на Кирова дом одиннадцать проживает такой товарищ Андреев.

Ольга, услышав фамилию мужа, дернулась, но я притянул ее к себе. Она прижалась к моей груди, обхватив за плечи, а я поцеловал ее в макушку, прошептав ласково, что этот засранец точно знает, что делает и, пожалуй, стоит ему довериться. Хотя его методы тоже вызывали у меня множество вопросов.

— Полтора часа хватит? — обратился Даниил к Оле, пережевывая конфету.

Она кивнула, облизнув пересохшие губы. Ее бледная кожа казалась почти прозрачной, а я только и думал, сколько же всего свалилось на маленькую хрупкую женщину. Сколько она сможет вынести на своих плечах, откуда столько силы?!

— Саныч, ну чего ты? — взглянув на часы, прыснул Даниил, — придумай причину, скажи, что соседи жалуются. Ты мне его главное до отделения сопроводи. Втемяшь парню, что придерживаться стоит высокоморальных ценностей и вести себя скромнее.

Неизвестный мне Саныч что-то пробубнил, видимо, в ответ, и Сергеев отключился, широко расставив руку.

— Не стоит благодарности. У тебя, — ткнул он пальцем в Ольгу, — всего полтора часа, будь добра, поторопись. Возьми самое необходимое и отправляйся к этому охламону. Я Тимку привезу позже.

— Ты скоро «Красный Крест» переплюнешь, — не удержался, чтобы не съязвить, а в душе благодарил небеса, что подарил мне такого товарища.

— Вряд ли, благородства во мне кот наплакал. И чего застыли?! — рявкнул он, видя, что мы, как неразлучники с Ольгой, продолжаем обниматься.

Я коснулся губами ее виска, прошептав на прощание, чтобы она берегла себя. Главное потерпеть пару дней и тогда я буду дома, рядом с ней. И решать вопросы мы будем уже по-другому.

Я шла на цыпочках, почти крадучись. Будто бы и не домой вовсе, а в стан врага пробиралась. Боялась издать лишний шорох, опасаясь, что назад не будет дороги. Олег закроет в спальне, навесит амбарные замки, и выход у меня будет один — смирение. Но смогу ли теперь я это сделать?! После того, как почувствовала себя нужной, желанной, ощутила под ребрами свое сердце, которое, скинув корку льда, начало снова биться. Оно оказалось живым, способным еще отдавать тепло и заботу. И мне так хотелось быть необходимой, я желала дарить ласку Тимофею, словно заглядывая в его душу и понимая, что ему не хватает материнского внимания. Во мне бушевал океан, он грозился обрушить всю мощь на Артема, спрятать его в своих объятиях. Это пугало, не скрою, но и воодушевляло.

Открыв дверь ключом, я проскользнула в прихожую, поражаясь тишине и хаосу, что творился в квартире. Осколки посуды, куски мебели и разбитое зеркало на стене, в котором я поймала свое искаженное отражение. На мгновение обхватила себя за плечи, словно оказалась в другом, незнакомом мне месте, но, вспомнив слова Сергеева, быстро стряхнула морок и прошла в спальню. Вытащив томик классика с верхней полки книжного шкафа, извлекла деньги. Небольшая сумма, возможно, для некоторых, но на предметы первой необходимости и еду, хватит. Покидав вещи в рюкзак и пакет, я постаралась не задерживаться в этом месте, которое так сложно стало называть домом. Слишком холодно здесь было, словно все разом растворилось, умерло, так и не дождавшись весны.