Я заскулила, желая избавиться от этого предмета, но все же осознавала, что эта пробка не причиняет дискомфорта.

— Все хорошо, малышка, — горячо прошептал он, чувственно сжимая мне челюсть. — Ты же знаешь, я никогда не наврежу тебе. Никогда. Моя пациентка Афина ведь будет послушной девочкой?

Я проскулила положительное «да» и кивнула.

Мне было страшно. Очень страшно, но… и дико любопытно. А еще очень стыдно. А чувство собственного стыда всегда добавляло мне возбуждения.

Мои вершники стянуло от порочных мыслей, и мой врач прекрасно понял, что я предвкушаю его дальнейшие действия.

Я коротко застонала и снова хаотично задергала руками и ногами, но Армин мягко усмехнулся мне в лицо и, словно издеваясь, лишь потуже затянул мне оковы.

Мое тело молило, чтобы мой врач сделал что-нибудь со мной, но мне было страшно от неизвестности. Хотя от моих предположений было страшно тоже.

А если Армин возьмет меня сегодня сзади? А вдруг это больно? Хотя почему «вдруг»? Это и должно быть больно. Я ведь принимала Армина уже традиционным способом и, если уж «там» я была такой маленькой для него, то что говорить о других местах?!

— Как пленительно ты дрожишь, — прошептал он, покрывая мою шею страстными поцелуями, а я вздрогнула от новой волны мурашек.

Горячими поцелуями он прошелся по моим ключицам, груди, животику и спустился совсем низко, когда я протестующе запищала.

Армин интригующе рассмеялся:

— Малышка Афина, тебе будет очень стыдно, если я поцелую тебя здесь? — мужчина спустился совсем низко и коснулся языком моих складочек.

Я взвизгнула и затрепыхалась в своем плену, сгорая от стыда.

Армин снова рассмеялся, упиваясь моей реакцией:

— Какая у меня стыдливая пациентка! А если я тебя там не только поцелую, но и… — Армин с наслаждением провел языком между моих складочек, а я чуть не зарыдала от противоречивых эмоций.

Это оказалось так… так… приятно! До безумия! Но я не могу себе такое позволить! Это слишком… неприлично, и…

Я закатила глаза и запрокинула голову, когда Армин «лизнул» меня еще, но на этот раз сильнее вдавливая языком мою набухшую от возбуждения кнопочку. Отчаянно замотав головой, я сопротивлялась изо всех своих сил, но Армин связал меня так крепко, что я толком ничего не могла сделать.

— Как приятно лакомиться тобой, — урчал от удовольствия Армин, продолжая пытку.

Он чуть раздвинул пальцами мои нижние губки и еще интенсивнее стал проводить языком по запретному месту.

Я не выдержала, и слезы брызнули из моих глаз. Ничего более унизительного, постыдного и… прекрасного я не испытывала. Это было совсем не так, как проникновение. И совсем не так, как вода из душа. Это было настолько порочно и волшебно, что я чувствовала себя последней грешницей.

Мое дыхание давно превратилось в дыхание раненой птички. Мне казалось, у меня сердце сейчас либо остановится, либо вырвется из груди, либо разорвется на части от обилия эмоций и острых ощущений.

Армин замычал от удовольствия, всеми возможными методами доводя меня до предела моего стыда. Еще шире раздвинув мои губки, мужчина теперь проводил широким языком по моим беззащитным губкам и обнаженным нервам, открыто измываясь надо мной. Я пищала, скулила, стонала и извивалась телом насколько могла, но не сдавалась. Я пыталась остановить Армина, но уже почти выбилась из сил.

Но тут Армин добил меня окончательно. Он сложил пальцы рук ромбом. Большими пальцами он принялся надавливать мне в лоно, чуть массируя его по кругу, остальными давил на самый низ живота, а языком страстно ласкал меня в центре этого пыточного ромба.

В этот момент я окончательно сдалась, заливаясь слезами, замотала головой, не в силах отказать себе получать удовольствие и, к своему ужасу, чуть подалась вперед. Армин широко раскрыл рот и вобрал мои губки внутрь, одновременно вытягивая их дыханием и глубоко тараня меня языком.

Мне показалось, что я уже давно скончалась и теперь горю в своем собственном аду, в котле из самого жгучего стыда. Я скулила не переставая, всхлипывала, твердила имя моего врача в удушающих приступах удовольствия и еще больше стыдилась своих эмоций.

Это никогда не закончится!

Но тут мои бедра сжало судорогой, тело выгнулось, с губ слетел стон безумия, и я задрожала всем телом под непристойной лаской моего врача. Армин же не останавливался ни на секунду, приближая меня к порогу удовольствия.

— Арми-и-ин! — протянула я, хоть мой рот был заклеен.

Меня прошило огненной стрелой насквозь, продержало в напряжении пару секунд, а затем я просто растеклась на постели, лишившись остатка сил. Армин дал мне пару секунд, чтобы я отдышалась, а затем снова коснулся языком моей кнопочки.

Я дернулась и снова заскулила, но теперь мне это не показалось приятным. На этот раз это было как ножом по оголенным нервам. Больно.

— Спокойно-спокойно, — одобрительно сообщил Армин. — Да, малышка Афина, после испытанного удовольствия первые несколько секунд такие ласки неприятны. Но я сделал это, чтобы не дать тебе расслабиться. Потому что впереди у нас еще много интересного.

Еще?! Я больше не выдержу!

— Я принесу тебе попить, — сообщил мой Доктор, еще раз поцеловал меня туда так, чтобы я дернулась, а затем покинул меня связанную и беспомощную.

Мне кажется, я пролежала так целую вечность. На несколько секунд я вообще испугалась, что Армин бросил меня, но в момент моего отчаяния он наконец подошел ко мне.

— Сейчас я немножко освобожу мою пациентку, — сообщил он мне на ушко, и очень осторожно отклеил пластырь с моих губ.

— Доктор Армин! — возмущенно захныкала. — Доктор Армин! Вы… Вы…

— Что такое? — в ехидно-сексуальной манере издевался надо мной он, пока освобождал мне руки.

— Вы сделали такое! — шмыгнула я, не в силах совладать со смущением. — Такое…

— Ты была прекрасна, — мужчина усадил меня на постель, поддерживая под спину. — Ты — самая сладкая и отзывчивая девочка. Сколько в тебе энергии, страсти и соков…

— Нет, Доктор Армин! — я закрыла уши ладонями. — Что Вы говорите!

— Попей водички, — мужчина с легкость убрал мои руки, — успокойся.

Но как я могла успокоиться?! Мне хотелось прикрыться, хотелось закрыть лицо ладонями, хотелось спрятаться под одеяло от моего врача, а он сидел ко мне совсем близко и продолжал вгонять меня в краску.

Прикрыв одной рукой грудь, второй я взяла стакан с водой и жадно выпила его почти залпом. Из-за того, что я торопилась, тонкая струйка стекла с угла моих губ и капнула мне на грудь.

— Хочешь еще? — как-то двусмысленно спросил Армин.

— Нет! — выпалила я, продолжая прикрываться руками. — Развяжите меня, пожалуйста.

— Нет, малышка Афина, — усмехнулся он. — Я еще не наигрался с моей на все согласной пациенткой.

— Я не на все согласна, — стыдливо буркнула я.

— А кто же тебя спрашивает, малышка Афина? Когда ты и так связана, и вся моя? — Армин снова уложил меня на постель.

— Нет! — воспротивилась я, боясь самого страшного, ведь только сейчас я вспомнила про пробку у себя в одном месте. — Доктор Армин! Подождите!

Я попыталась сопротивляться. но Армин так ловко управился с моим руками, что я и не заметила как вновь распласталась под ним на кровати.

— Доктор Армин! — воскликнула я, но заметила, что на этот раз все крепления были гораздо свободнее. Я хотя бы могла полноценно греметь цепью о корпус кровати.

Но мой врач не слушал меня ни капельки. Он чуть приподнял меня над постелью и уложил спиной себе на грудь.

Цепи натянулись, и я снова лишилась всякой возможности шевелить руками и ногами.

С порочным наслаждением Армин сжал мне грудь одной рукой, заставив меня жалобно застонать от страсти, а второй спустился к моим многострадальным складочкам. Когда же он начал снова растирать мои складочки и зарываться в них пальцами, я потеряла все силы на сопротивление, так как новая порция ласк уже опять приносила мне удовольствие. Но их было легче принять, так как Армин все-таки делал это рукой, а не губами.