«Неужели всё закончится вот так? Галлен победил меня просто всухую!»

Вспомнив того напыщенного старика, я понял, что очень не хочу, чтобы он меня победил. Это будет позором посильнее, чем то происшествие с ксероксом и моим галстуком.

«Ну уж нет! Чтобы меня победил человек, который даже на поле боя боится сунуться?! НИ ЗА ЧТО!»

Решимость надрать кое-кому зад, даже если это не приведёт к победе, помогла мне прийти в себя. Ещё немало этому поспособствовало то, что обстрел начал затихать — пушки «лунных» не могли стрелять непрерывно дольше десяти минут, после этого требовалось дать стволам остыть. Я снова мог шевелиться и даже сумел бегло осмотреться и найти Леона, вжавшегося в землю рядом со мной:

— Граф, вы меня слышите?!

Ответа не последовало — похоже, он и вправду находился в аналогичном моему состоянии. Нужно было привести его в чувство.

— Леон, я знаю, вы не трус! Иначе бы вы доставляли мне вдвое меньше проблем! — Увы, это не сработало, тут требовалось что-то посильнее. — Леон, мы собираемся атаковать противника в полный рост, танцуя джигу-дрыгу и распевая песню: «А я любила его сильнее, чем тебя»! Немедленно.

На этот раз граф отреагировал: поднял голову, а на его лице медленно, словно на старой фотографии, проявилось выражение возмущения.

— Это безу… — начал он, но прервался на полуслове, поняв, где находится. — Что? Ох, кажется, отпустило! Спасибо!

— Понимаю, — кивнул я. — Нужно остальных тоже привести в чувство. Самое время для атаки.

Я указал вперёд, на пушки «лунных», которые как раз окончательно затихли, но ненадолго. Леон скептично посмотрел на остальных, которые не то что атаковать, но даже встать вряд ли смогли бы.

— Это безумие! — повторил он.

— Нет, это современная война! Захватим пушки и покажем «лунным», насколько приятно получать ядрами по голове.

— Нас расстреляют на подходе!

— Храбрых и глупых ядра не берут! — заявил я самоуверенно.

— А они в курсе?

— Кто?

— ЯДРА! — Леон в этот момент был одним большим возмущением, впрочем, имелся у него и иной довод «против». — И как вы собираетесь привести в чувство остальных?

— Есть одна идея! — я стал озираться в поисках Миюми.

Она свернулась комочком где-то у меня в ногах. Похоже, происходящее для неё было настоящим кошмаром наяву. Впрочем, так было для всех нормальных людей. Только полностью отмороженные социопаты вроде меня видели что-то нормальное в этом вот всём. Вообще сейчас мне нужна была исключительно дудка, но моя помощница ухватилась за нее так, словно от этого зависела её жизнь.

«Зачем я вообще потянул сюда это милое создание? Надо было отослать её обратно». Впрочем, жалеть об этом было уже как-то поздно.

— Миюми! Миюми!

Девушка никак не отреагировала на это. Мне уж подумалось, что её накрыло, но потом я заметил, что она жива, просто испугана донельзя.

— Миюми! Ты в порядке?!

Идиотский вопрос. Никто из находившихся здесь явно не был в порядке. Быть «в порядке» это вообще противоположное нашему состоянию.

— Ты мне очень нужна!

— Я-я-я не м-м-м-могу… — это были первые слова, и то сказаны они были сквозь дрожь и слёзы.

— Можешь и ещё как! — заявил я, пытаясь её приободрить. — Сейчас от тебя зависит исход всей битвы!

В ответ на это девушка сжалась ещё сильнее, намереваясь, похоже, коллапсировать в чёрную дыру.

— Мне не место здесь! — повторила она одними губами.

— Никому не место! И чтобы мы выбрались, ты должна протрубить!

— Не могу!

— Можешь! Если кто и может, то только ты!

— Почему?

— Потому что ты храбрая и добрая! Ты — мой лучик света в этом…

Совсем рядом разорвался снаряд: начинался второй раунд обстрела. Это заставило меня оборваться на полуслове и посильнее вжаться в землю. Удивительно, несмотря на взрыв, мой план сработал: Миюми медленно разогнулась и, приподнявшись, с выражением абсолютной решимости со всей силы дунула в трубу.

По полю боя разнёсся мерный низкий гул. Вскочив на ноги и взобравшись на земляную насыпь, я обернулся к солдатам:

— За Риверкросс! В атаку! Покажем этим трусам, как надо воевать!

Мне на секунду показалось, что всё зря, и сейчас меня просто прибьёт первой же бомбой, но затем случилось невероятное: они и вправду поднялись! Со всех сторон на ноги вставали перемазанные землей, все в пыли солдаты с выражением решимости на лицах.

— Вперёд!

— В атаку!

— За Рейланда Рора!

Бешено крича, мы понеслись сломя голову в атаку. Очень вовремя: как раз возобновился обстрел. Повсюду рвались снаряды, поднимая в воздух комья земли и людей, везде висела пыль вперемешку с дымом и гарью. Само поле преобразилось до неузнаваемости. Фактически это уже не было полем, да и равниной тоже. Обилие воронок всех форм и размеров скорее навевали мысли про лунный ландшафт. И сквозь этот ад мы упрямо бежали вперёд.

Постепенно взрывы остались позади. Похоже, «лунные» ещё не поняли, что происходит, и не успели перенацелить орудия. Это было хорошим знаком. Меньше всего мне сейчас хотелось, чтобы по нам, то есть мне, вдарили картечью в упор. У меня была острая непереносимость маленьких кусочков железа — начиналась сыпь.

Дым закончился внезапно и без предупреждения: из-за отсутствия ветра он висел на одном месте, и стоило его покинуть, как видимость пришла практически в полную норму. Вражеские орудия стояли от нас метрах в пятидесяти, в основном без прикрытия — основные силы неприятеля поодаль. Кроме прислуги вокруг пушек едва ли набралось бы несколько сотен солдат. Этим надо было пользоваться!

С диким криком я и остальные за мной понеслись к орудиям. «Лунные» смотрели на нас словно на живых мертвецов. Похоже, они и подумать не могли, что под таким обстрелом кто-то мог не только уцелеть, но ещё и атаковать после этого. Пораскрывав рты от удивления, они смотрели на нас пару секунд, а затем, кинув оружие, бросились наутёк.

— К орудиям! К орудиям! — кричал я, срывая горло. — Разворачивайте их на «лунных»!

Впрочем, солдаты и без меня сами сообразили что надо делать. Сказался огромный опыт всех участвующих.

Не прошло и пары минут, а снаряды полетели уже по рядам стоящих вдалеке «лунных». Вот только у них рва, за которым можно укрыться, не было. И хотя точность и кучность огня оставляла желать лучшего, эффект был колоссальным! Ровные шеренги людей на ровной же местности — идеальная мишень, даже для не особо опытных стрелков.

То тут, то там солдаты «лунных», бросая всё, убегали прочь, тем самым дёргая соседей и образуя своеобразную человеческую паникующую лавину. Я даже не поверил своим глазам и приложился к подзорной трубе, которую зачем-то до сих пор таскал. Я убедился, что ряды «лунных» дрогнули. Оно и не мудрено, учитывая, кого тут собрали: гарнизоны, тыловики, остатки уже натерпевшихся рот, одним словом — антигвардия, худшие из худших.

— Неплохо вышло, а? — спросил я у Леона, но тот был несколько иного мнения.

— Не уверен. Наши потери…

Оглядевшись, я понял причину его скепсиса — до пушек добралась едва ли треть тех сил, что была у меня перед обстрелом. Потери были катастрофическими. Не факт, конечно, что все остальные погибли, часть наверняка просто убежала куда-то не туда. Я бы тоже с удовольствием убежал отсюда куда-нибудь не сюда.

— Да какая разница, если «лунные» бегут даже от такой небольшой кучки?

— Так что, мы победили? — восхищенная донельзя спросила Миюми, кажется, уже позабывшая о том, в каком аду находилась ещё несколькими минутами ранее.

— Но ещё нет, но… — начал я самоуверенно, и именно в этот момент неожиданно прозвучала незнакомая труба.

— Там! — указывая вдаль, без лишних эпитетов сказал Леон, хотя они все читались у него на лице.

Когда я тоже туда посмотрел через подзорную трубу, моё сердце пропустило несколько ударов.

Как оказалось, не все «лунные» поддались панике. Продираясь сквозь бегущих, вперёд вышла небольшая фигурка в доспехе, за чьей спиной развевался, словно знамя, ослепительно белый плащ. К сожалению, она была совсем не одна.