– Вы уже установили связь между жертвами? – спросил журналист из толпы.

– Есть ли у вас имена заказчиков? – подхватил еще один.

– В какие сроки убийца будет найден? – послышалось из глубины.

– Как людям спокойно ходить по улицам, если в любой момент может прилететь выстрел в сердце?

–Друзья, вы задаете вопросы, ответы на которые являются тайной следствия. А на последний вопрос отвечу встречным: как людям ходить по улице, если в любой момент на голову может прилететь кирпич? Спасибо за внимание, вынужден оставить вас, чтобы убийца был найден в кротчайшие сроки, надеюсь на понимание.

В спину Громову продолжили сыпаться вопросы, однако он, проигнорировав их, скрылся за дверью в отдел. Вихров был ошеломлен заявлением Громова, ему не терпелось услышать объяснения, но для начала, нужно было разобраться с Аней.

– Как он им все по полочкам разложил, а, пап? – восхитилась девочка.

– Не делай поспешных выводов, детеныш. Не знаю, с какого рожна он это все наплел. Так, ладно, вернемся к нашим баранам.

– Хочу поступить в колледж МВД, маман против, хочу пожить у тебя пока перебесится.

– Знаешь, я тут познакомился с одним человечком, с нами работает. Есть ощущение, что его профессия тебя увлечет.

– Что за профессия?

– Криминалист. Сама посуди, все сливки будешь снимать, но в то же время, не так опасно, родители спокойны.

– И что надо будет делать? – недоверчиво спросила Аня.

– Вот у профессионала и спросишь.

Вихров нашел в телефонной книге номер Голдмана и позвонил.

– Марк Давидович! Доброго времени суток! У меня к вам разговор не по нашему делу. Совет нужен, вернее, консультация.

– Добрый вечер, Павел. Чем может быть полезен старик Голдман? – поинтересовался он.

– Вы сейчас на месте? Не очень заняты?

– Вам абсолютнейшим образом повезло, на сегодня я закончил дела, если, конечно, Ваш снайпер не решит опять расквитаться с грешниками! Еще на месте. Мне собираться на выход или заваривать кофе?

– Дорогой Вы мой человек! Никуда собираться не нужно, мы сейчас к Вам прибежим. Не переживайте, дело житейское, но важное

Марк Давидович с предвкушением ожидал прихода Вихрова.

– Приветствую еще раз, Марк Давидович. Дочка моя-Анна. Думает, куда после школы пойти, отвергает любые предложения, кроме тех, что связаны с нашим детищем. Предложил вашу специальность. Не просветите ее?

Больше, чем свою работу, Голдман любил только говорить о ней, очень оскорблялся, если кто-то умалял заслуги криминалистов или не знал, кто это такие, поэтому, он с удовольствием согласился провести беседу с дочерью майора.

– Исключительно приятно познакомиться, думаю, таки смогу быть полезным.

– Спасибо большое, мне бы очень хотелось узнать о моей, скорее всего, будущей работе.

– Что ж, начнем с чашечки чая и будем разбираться. Расскажу немного о себе, чтобы Вы не думали, что за старик повествует о чем-то непонятном. – с удовольствием начал Голдман. – Я криминалистом служу уже порядка тридцати лет, на моей памяти бесчисленное множество дел. Поначалу было непросто, поскольку обстановка свежего преступления давила, несмотря на мою, как я думал, сильную и устойчивую психику. Потом привык, поймал кураж, поэтому, получаю удовольствие от работы. Криминалисты, это первое звено, которое участвует в раскрытии преступления. Прибываем первыми на место преступления, по горячим следам стараемся воспроизвести картину произошедшего, подмечаем детали, систематизируем вещественные доказательства. Как я считаю, мы строим фундамент мыслей для следователя. Отличие от следователя состоит в том, что большинство времени проводим в лаборатории, производя экспертизы. Чтобы стать экспертом-криминалистом, я убежден, необходимо иметь уйму знаний и гореть делом.

– Вы работаете только с тем, что найдете на месте преступления?

– Конечно нет, новые найденные в процессе расследования улики попадают ко мне. Если это связано с оружием, проводится баллистическая экспертиза, еще, мне очень нравится графология и фоноскопия.

– Что это?

– Графология-это изучение почерка, я могу по почерку многое сказать о человеке, который сделал запись, о его характере, состоянии на момент написания, могу составить примерный психологический портрет, понимаете? А вот фоноскопия-изучение речи и звуков, то же самое, что с почерком, только на слух, поверьте, это безумно интересно! Кроме того, криминалисты занимаются дактилоскопией и многим еще, понимаете, насколько широкий спектр задач. Поясню, это работа с биологический материалом человека и его отпечатками пальцев. – восхищенно описывал опытный криминалист.

– Думаете, у меня могло бы получиться? Это же так ответственно. Кстати, в химии я секу, это может помочь?

– Вы знаете, главное, желание и трудолюбие. Такая наука, как химия, бесспорно, может стать полезной. Остались ли еще какие-то вопросы к большому поклоннику своей профессии?

– Вы не могли бы приоткрыть мне завесу к практике, можно посмотреть, как Вы работаете.

– Как я ждал этой просьбы! Думаю, в том числе, ради этого, Ваш папенька привел именно ко мне. Старика Голдмана и хлебом не корми, дай кому-нибудь наглядно показать важность его работы. Знаете, многие недооценивают нас, что не может не вводить в глубокое недоумение, однако, истинные профессионалы ценят нас как никого! Начнем с почерка. Прошу Вас, напишите пару слов, скажем, о событии в жизни, которое эмоционально воспринимаете, буквально пять предложений, чтобы не было понятно, хорошее это событие или нет.

Аня задумалась, ей в голову пришла мысль написать о походе с отцом на футбол. Написав полстраницы, она протянула лист Марку Давидовичу.

Тот изучил записи и начал рассказывать.

– Что ж, сейчас Вы немного волнуетесь, однако, доверяете мне. У Вас нет помарок и зачеркиваний, значит, знаете, что хотите написать, продумывая предложения наперед и проверяя их правильность. Вы человек эмоциональный, но в узком кругу, потому как не замечаете посторонних людей и не придаете им значения. Можете сконцентрироваться на конкретном вопросе, отбросив лишнее. Трезво оцениваете ситуацию, не отдавая предпочтений черному или белому. Это минимум, который я могу дать.

– Расскажете, как поняли все это?

– Я дал тебе пищу для размышлений и дам ключ к разгадке, если будет действительно интересно, узнаешь.

Голдман протянул Анюте книгу: «Основы графологии». Он участвовал в ее написании, чем очень гордился.

– Прочитаешь, встретимся с тобой, дам тебе проверочную работу и что-нибудь еще интересное.

– Класс! Супер! Спасибо, Марк Давидович. Я обязательно прочту.

– А теперь познакомимся с основами дактилоскопии.

Криминалист дал Анюте стакан, затем снял с него отпечатки пальцев, после чего дактилоскопировал руку девочки, сняв также ее отпечатки, затем позволил ей повторить до же самое.

Вихров шел в кабинет, чтобы получить от Громова объяснения, что это было с журналистами, однако столкнулся с ним в коридоре, он шел от Василевского, который как раз за эту импровизацию его отчитывал. Андрей неубедительно ушел от ответа, сказав, что просто хотел избавиться от чрезмерного внимания прессы. Павел не поверил ему, но Громов настоял на том, чтобы отложить этот разговор и оба пошли знакомиться с отчетами младших коллег.

«В 11:07 я, Вера Любимова, и лейтенант Иван Котов, позвонили в квартиру родителей Ольги – жертвы-причины по гордыне. Открыл отец – Василий Иванович Лапенко. На вид статный мужчина. Спортсмен, КМС по биатлону. Винтовка в доме имеется, находится в сейфе, на вопросы отвечал четко, в показаниях не путался. После суда над Виталием Суховым по делу об убийстве его дочери, направился с женой на такси домой, есть история поездок. Проверили, действительно, в тот день, во время убийства находился в машине. Эмоционально стабилен, на вопрос, что думает о смерти Сухова, ответил: смерти не желал, а хотел правосудия. Утверждает, что ни при чем. Допрос записывался на диктофон, записи приложены. Не было характерных мазолей на руках, присущих людям, часто проводящим время за стрельбой. Касаемо матери, женщина менее стабильна в эмоциональном состоянии. На вопросы отвечала нечетко, плакала при упоминании дочери. Насчет убийства Сухова заявила: «Пусть мы не верили, но быть может, есть Бог на Свете.» Проведя поверхностный осмотр квартиры, не заметила икон, свечей, религиозной литературы. В речи опрашиваемых не заметила какого-либо отношения к религии. Взяты образцы почерка обоих, примечательно, что Василий надел очки, вероятные проблемы со зрением.»