— Так а я о чем. Сама решительно осуждаю.
— Угу. Хм, а девчата наши, гляжу, ничё — стойкие. Вон, как осматривают «арсенал» и даже в лице не меняются. Бывалые, знать. Стоп, зачем она этот ужас хватает? А, фух, отложила. Это где ж в галактике, позвольте узнать, обладатели подобных, эм, достоинств обитают?
— Есть в системе Контильнэ́ такие полуразумные ящеры. Ага, почти динозавры. Так в период спаривания — именно до такого вот размера у них и раздувает ихний…
— Спасибо, я понял. Избавь меня от этих зоологических подробностей. Нахрена, скажите на милость, этакую фиговину у себя под кроватью держит один из командиров гвардии ее сиятельства? Места ж много занимает. И вообще, её что, привычный форм-фактор не заводит уже? Надо именно, эм, такое вот, с зазубринами?
— Это не зазубрины, Мишань, это мягонькие штучки, и они когда, ну, это самое, то вращаются и забавно так щекочут, а еще…
— Ты так говоришь, будто пробовала. Не пугай меня Меха.
— Ой смотри, ей в задании было только что-то одно похитить и, не вызывая подозрений у окружающих, носить в себе до смены вахты, а она сразу три сует. Странная.
— Больная она. Куда она это вот впихнёт-то? Погодь, так им что, не просто упереть любимую игрушку у командирши, а еще и внутри таскать полдня, не привлекая внимания? Я тебя боюсь, мелкая. Я тебя просил занять экипаж, а не морально разлагать.
— Ну Морниция формально не их командир, хотя и вышестоя…
— Ты мне зубы не заговаривай! Ты что творишь?
— Ой, да не кипишуй ты. Я ж только этим двум шалуньям такое вот задание с перчиком, так сказать, специально придумала. Все остальные делом заняты. Уже средняя эффективность по эскадре возрасла на 7 %. Зырь, вот график. А? Как? Классная я? Ну скажи, скажи, классная? То-то же(торжествуя)! А эти две бахнутые — у меня так, для прикола.
****
Где-то на «нижних палубах» Меноры.
Селин двигался по специально организованному Механизмой «коридору», чтобы остаться не обнаруженным в ходе выполнения своей миссии. Здесь, на «нижних палубах», хотя они вовсе никакие не нижние, если с точки зрения геометрии, Селин оказался с целью ликвидации двух лидеров бунтовщиков, некоторые из которых так и не успокоились. Ни после расправы над Соколами, ни после получения массами Системы.
Что касается этих самых палуб, то матка 2 ранга Менора, как и упоминалось, имеет общее очертание яйца длиной 4 и диаметром 3 км. Вокруг продольной оси — расположена центральная, пассажирская зона, ну или, верхняя палуба, если угодно. Своего рода цилиндр почти километрового диаметра. А вот уже вокруг — размещаются так называемые нижние палубы с боевыми, техническими, производственными и грузовыми отсеками, с разнообразными инфраструктурными объектами, полетными палубами да ангарами. И, главное, там открытые полости, или же ниши, где в момент путешествия в гипере размещаются корабли эскадры.
Вокруг центра симметрично, по-револьверному так сказать, размещены 8 фрегатов шестисотметровой длины и диаметром, если такое понятие применимо к приплюснутому «яйцу», до пятиста метров. Таким же образом вокруг, но чуть впереди, размещаются и 16 корветов схожей с фрегатами формы, но длиной уже двести и «шириной» почти сто пятьдесят метров. Примерно так.
Путь Селина лежал к каюте замначштаба, Мо́твида Кованэ́, где тот вел сейчас неспешную беседу под бокальчик Руа́льского бренди с командиром одного из отрядов десантников, Лора́ном Флита́нж. Эта скользкая личность так и не угомонился, а нашел-таки дуболома, чьими руками планировал обстряпать дельце. Даже если мятеж не выгорит, всё равно Кованэ останется, как ему казалось, не замазанным.
Не очень понятно, на что он вообще рассчитывал, ведь то, что СБ’шников почикали, вовсе не означает, что некому будет вести расследование, и что правосудие не настигнет смутьяна.
Однако Михаил не желал доводить до очередного вооруженного противостояния, поэтому, заручившись поддержкой ее сиятельства, решил нанести визит этим клоунам, не имеющим, похоже, ни малейшего представления о безопасности, а точнее, о возможностях современного оборудования из арсенала рыцарей плаща и кинжала. Ведь даже без великолепной и вездесущей Механизмы штатно функционирующие Искины-четверки способны уловить и вычленить суть происходящего, ну и доложить в СБ.
Да, конечно, анализом и вынесением решения по делу занимались бы живые сотрудники, но всё равно материала на таких вот болтливых гавриков было бы на тридцать лет расстрела.
И да, кавалер Селин теперь ещё и чин СБ. Ее сиятельство настаивала.
Внутри корабля Мише пришлось преодолеть приличные расстояния, часть из которых он пролетел на гравицикле по техническим тоннелям. Где-то без гравитации, а где-то даже и без атмосферы. Как упоминалось, внутри корабля не единое замкнутое пространство с однородной атмосферой и общей гравитацией, что всё, например, отключалось бы разом в результате какой-нибудь аварии, создавая заодно великолепную кинокартинку. Вездесущие полевые экраны исполняют роль переборок и удерживают зоны атмосферы, а участки гравитации лишь там, где в этом есть необходимость.
Но вот Михаил миновал неприметный технический проход и оказался в коридоре, где по обеим сторонам размещались входы в каюты, а скорее, даже апартаменты высокопоставленных офицеров эскадры. Седьмая по счету дверь, если это корректное название для данной непривычной землянам конструкции, была заботливо подсвечена нейросетью, что, помимо трехмерной карты средствами дополненной реальности, не давало шанса ошибиться, а то и, смешно право слово, заблудиться.
Селин хищной походкой проскользил ко входу и замер.
Наверное, много кто спросил бы: «Миша, а нахрена ты, скажи пожалуйста, устроил эти вот шпионские подкрадухи, когда мог по-человечески добраться сюда, причем куда быстрее? И нет, Михаил, не надо говорить, что ты желал остаться незамеченным. Уж если твоя великолепная Механизма способна расчистить путь для каких-то шальных девок, одна верхом на другой, то неужто своего создателя подведёт».
Ну что тут сказать, кроме того, что у кого-то детство в одном месте заиграло. Разве что: «Да что вы понимаете… в военно-космической юморе!» Ну и, развернувшись, гордо удалиться.
Так вот, подкравшись к двери, Миха дал разрешение Мехе на открытие прохода. После чего стремительно, но бесшумно проник внутрь. Следом — резкий прыжок к воседающему на софе из Баока́нского велюра крупному ма́лому с массивными плечами и мощной квадратной челюстью. На столь стремительный выпад Флитанж отреагировать не успел, и токсин, попавший ему на слизистую носа, спустя 13 миллисекунд отправил гиганта в царство порхающих бабочек и радужных пони. Крючконосый же и бровастый Кованэ — единственное что успел предпринять, это попытался упасть на колени и сложить в молящем жесте руки. Но и на него не менее эффективно подействовал препарат, который во всех медзаключениях потом будет определен как так называемый Грязный Старикашка. Селин же, вытерев палец от соплей своих жертв, огляделся.
Да, уничтожить этих двоих было мало. Нужно было дискредитировать и опорочить их так, чтобы даже здравые идеи, некогда озвученные ими, отныне ассоциировались с тем душком, что они оставят после своей столь неблаговидной кончины.
Жестоко, подло, гадко, возможно бесчеловечно. Всё так. Но жизнь вообще штука не самая добрая. Так что блаженны неведающие. Такими лучше и оставаться. Легче по ночам спится.
Более задерживаться здесь Миша не стал. Он выполнил свое дело, хотя подобное можно было легко доверить хоть тем же дроидам, но уж очень загорелось в одном месте у неутомимого приключенца самолично поиграть в ниндзю. А так от него требовалось лишь создать нужное вещество, которое имитировало бы передоз столь одиозной дурью, исполнить же доставку можно было любым из тысячи и одного доступных способов.
Грязный Старикашка был весьма презренным наркотиком в мире, где любой обладатель не самой дорогой нейросети и оборудования, уполномоченного или сертифицированного на химические манипуляции внутри организма, мог вполне легально и, главное, безопасно обдолбаться. Вспомнить ту же музыкальную машинерию, что имеет возможность сделать музыкальную композицию ярче. Или те штуковины, что настраивают на нужное настроение в определенном месте твоего любимого парка. Понятное дело, что чернь довольствуется всякими дешевыми аналогами и вариациями, но всё равно, вводить в себя постороннюю непонятную химию тут считается уделом совсем уже безбашенных или опустившихся. А конкретно Грязный Старикашка был той еще гадостью.
