— Уже выходим, — продолжил говорить своей собеседнице, указав другу рукой на выход, — ты там держись, скоро будем.

Однако, ничего обещать и обнадеживать не стал, как-то на душе неспокойно. Михаил еще совсем распсиховался, но круг перехода создал уверенно. Короткий миг и в лицо летит колючий снег, температура на улице заметно ниже, слякоти нет, а порывы ветра пробирают до костей. Поспешно поставил тепловой контур и вопросительно посмотрел на приятеля. Тот указал на стоящую недалеко спортивную тачку. Мы находимся на полупустой парковке, перед каким-то гипермаркетом. Странно, народа мало, в том числе и машин. Правда, снег заметает все и вся, видимость плохая, в такую погоду надо дома сидеть или в теплом офисе, в окошко любоваться разыгравшейся настоящей вьюгой.

— Надеюсь у тебя не слики стоят? — пробурчал я, устраиваясь на переднем сиденье рядом с гонщиком, который завел мотор машины и включил обогрев на полную.

— Черт его знает, — пожал плечами Михаил. — Ты же знаешь, скорость люблю.

— Никуда я с тобой не поеду! — погрозил ему пальцем. — Амулета «последней надежды» не имею, а разбиться с тобой не горю желанием.

— Стас, пошутил я, — отмахнулся парень, — зимняя резина тут стоит, но не шиповка, а липучка. Тормозной путь в городе важен, как и сцепление, не считай меня за идиота.

— Тогда ближе к делу, — усмехнулся я. — Ты же специально сюда меня привел, чтобы переговорить. Почему не захотел этого в моем поместье? Испугался подслушки?

— Да, не хотелось бы, чтобы кто-то о моих словах узнал. Вдруг когда-нибудь Жанне шепнули, а это окажется для нее тяжким ударом.

— Попросишь убедить избавиться от ребенка?

— Другого варианта нет, — опустил лоб на руль гонщик.

Костяшки побелели, желваки заходили ходуном, Михаил не поднимает на меня глаз и продолжает говорить:

— Испробованы все возможные варианты, ей ничего не помогает и нет вариантов для спасения малыша. Вопрос стоит о жизни моей жены! Стас, ты один способен ее убедить, — он резко отпрянул от руля и посмотрел мне в глаза.

— Обещать не возьмусь, — нахмурился я, ожидая продолжения.

Пока в его словах нет криминала, если так можно выразиться. А какой-то план имеется и, боюсь, он мне явно не понравится.

— Тогда сделай ей инъекцию, — запустив руку в карман куртки и выудив небольшой пластиковый бокс с шприцем внутри.

— Издеваешься? — прищурился я.

— Блин! Да пойми ты, черт тебя дери, дорога каждая минута! Мы тут сидим, а Жанна страдает и в любой момент у нее возможно наступление ухудшения! Если она что-то заподозрит, то тебя выставит и второго шанса не будет!

— А сам? — коротко уточнил у своего собеседника, кивнув на бокс в его ладони.

— Не могу, — потухшим голосом ответил тот и опустил голову на грудь.

Какое-то время в машине наступила тишина, если не считать урчание мотора и шум от вентиляторов, гонящих теплый воздух в салон.

— Давай, — я протянул парню ладонь. — Увижу, что вариантов нет, тогда это средство вколю, но предварительно хочу узнать его свойства.

— Целительница-акушерка Белла Эдуардовна все пояснит! — воскликнул Михаил, передавая мне бокс. — Сейчас ее наберу, по дороге она ответит на твои вопросы! — он выхватил сотовый, но нажать ни на одну кнопку не успел, я его за рукав схватил и отрицательно головой покачав, сказал:

— Не забывай, что свойства зелья определю без чьей-либо помощи.

Мой друг не успел и слова сказать, а я уже вскрыл бокс и выпустил свои диагностические щупы. Непроизвольно поморщился, состав основан на яде и отторжении, есть успокаивающие ингредиенты, присутствует медицинский наркотик… смесь убойная и не оставляет никаких сомнений в конечном результате. В том числе намешаны магические посылы.

— Это тебе целители дали? — мрачно поинтересовался у Михаила.

— Да, — кивнул тот, а потом поспешно уточнил: — Жанне вред не нанесет?

— Смотря что ты подразумеваешь под этим вопросом, — задумчиво пожал плечами и закрыл бокс. — Нет, такой укол сделать не смогу и тебе не советую.

— А как тогда быть? — растерянно уточнил друг.

— Время, — постучал по своим наручным часам. — Чем быстрее увижу твою жену, тем больше вероятность на счастливый исход.

Сам не верю в свои слова, но Михаилу необходим небольшой лучик надежды. Правда, через пару секунд я захотел забрать свои слова обратно. Машина взревела движком, с парковки выехали боком, а потом понеслись по ночному Питеру. Видимость никакая, снег в лобовое стекло летит, как какой-то порошок, стеклоочистители не справляются, поток машин приличный, только и вспыхивают стоп-сигналы перед нами, да водители в раздражении давят на сигналы. Когда-то смотрел французский фильм, с сумасшедшим таксистом в главной роли, тот тоже творил на дороге беспредел. Так вот, тому парню до Михаила очень далеко, отвечаю со всей серьезностью. Правда, не знаю, какое расстояние мы преодолели до акушерского целительского комплекса.

— Приехали! — констатировал гонщик, лихо паркуясь между сугробами.

— Спасибо, что не угробил, — буркнул я.

— Стас, выбора не было, эта тачка медленно ездить не умеет, только покрышки лед шлифуют, приходится жать на газ.

— Это уже понял, — покачал головой и стал выбираться из низенькой машины.

На стоянке стоят одни внушительные джипы, наша спортивная тачка выглядит инородно. Снега много, а дорожный просвет у спорткара приятеля всего-ничего, такое ощущение, что половина бампера в сугробе.

— Блин, родитель здесь, — поморщился друг, указав на джипы.

— У тебя с ними проблемы?

— Нет, а Жанка так и вообще сумела найти общий язык с моей матерью. Интриги плели против нас с отцом, — провел ладонью по лицу Михаил.

— Прорвемся, — я его несильно стукнул кулаком в плечо.

— Пошли! — выдохнул друг и скорым шагом направился к большим арочным застекленным дверям.

Охранник у нас документов не спросил и не задал ни единого вопроса. В гардеробной без вопросов приняли верхнюю одежду и выдали белые халаты, бахилы и шапочки. Распорядитель в фойе неодобрительно косилась на мой саквояж, но замечания не сделала. Лифт взмыл на седьмой этаж, а вот там пришлось пробиваться через родню Михаила. Коротко поздоровался с Леонидом Степановичем и Галиной Васильевной, кивнул бессменному начальнику охраны и мысленно поморщился. Совсем забыл предупредить Куршинова, что телохранители мне не требуются. Опять Семен выскажет свое недовольство и окажется прав. Я же ему неоднократно обещал на сторонние мероприятия, деловые переговоры или не запланированные встречи брать с собой бойцов. Сошлись на том, что Жейдер способен охранников заменить. Однако, хорек занят, как и Камария, а вот Айбек свободен. Сейчас уже звонить нет возможности, не до этого.

— Она нас не пускает! — пожаловалась матушка Михаила и негодующе покачала головой. — Девочка о себе не думает, а мы ничего сделать не в силах.

Странно, помню сколько у этой хрупкой женщины силы воли, а в данный момент госпожа Гурнаман смирилась с потерей внука или внучки, уже и невестку оплакивает. Аура говорит сама за себя, чуда тут не ждут, но толика надежды остается.

— Станислав Викторович, надеюсь, вы с моим сыном обо всем договорились? — задал мне вопрос господин Гурнаман.

— Посмотрим, — уклончиво ответил я, почему-то начиная раздражаться.

— Стас, пойдем, — кивнул в сторону коридора Михаил.

Мы направились к палате, у которой дежурит две целительницы, рядом с ними медицинский столик на колесиках. Поверхность прикрыта простыней, но очертания хирургических инструментов прослеживается, как и каких-то баночек и ампул. Готовы ворваться и применить силу к пациентке?

— Михаил Леонидович, еще раз заявляю, что напрасно теряем время! — обратилась к моему спутнику дама в возрасте.

— Белла Эдуардовна, мы с вами этот вопрос уже обсуждали, — устало ответил мой друг.

— Это тот человек, о котором вы говорили? — внимательно посмотрела на меня целительница-акушерка.

Сильна, защиту попыталась проломить и просканировать мои возможности. Чуть не ударил ответным посылом, дабы неповадно было. Сдержался, отвел диагностические щиты и обследовал дверь в палату. Все, как и предупреждал мой спутник. Несколько внутренних щитов блокируют вход, в том числе и какая-то баррикада установлена. Неужели Жанка сама подтащила кресло и стол?