© М. А. Витухновская-Кауппала, А. Ю. Осипов, 2021

© Издательство «Нестор-История», 2021

Гражданская война привлекает к себе всё более пристальное внимание историков. Выходят в свет десятки монографий и сотни статей, внимательно изучается каждый из узлов ожесточённого общегражданского противостояния. Мы всё яснее начинаем различать те многочисленные и разнонаправленные политические и военные силы, которые противостояли друг другу в 1917–1922 годах, выявлять реальные двигательные механизмы, которые вызвали к жизни эту драматическую борьбу «всех против всех». Уже совершенно ясно, что в ожесточённых битвах участвовали не две (красные и белые) и даже не три (те же и зелёные), а гораздо больше разнообразных сил, каждая из которых должна быть пристально изучена. Углубляется анализ региональных аспектов братоубийственного конфликта, ставшего одной из самых серьёзных драм в российской истории. Авторы надеются, что их работа внесёт некоторый вклад в разрастающуюся историографию и поможет расширению и углублению знаний о российской гражданской войне.

В годы гражданской войны территория Российской империи переживала бурный процесс фрагментации, цельное имперское пространство на глазах распадалось. Карта страны представляла собою мозаику, фрагменты которой находились в постоянном броуновском движении, делились, сталкивались друг с другом или соединялись в новых конфигурациях. Написание фундаментальной истории гражданской войны, понимание логики событий того времени невозможно без пристального вглядывания в сложнейшие процессы, протекавшие в каждом из регионов страны. Предлагаемая читателю книга призвана заполнить одну из ячеек этого гигантского пазла. Авторы поставили перед собой задачу показать те сложные и динамичные процессы, которые происходили в годы гражданской войны в населённом карелами северо-западном регионе империи, какие факторы определяли происходившие в этом регионе события, и как карельское население, оказавшееся под воздействием разнообразных, часто враждебных друг другу сил и под угрозой надвигавшегося голода, искало стратегии своего коллективного выживания.

В подавляющем большинстве население Карелии составляли крестьяне, и поэтому их политическое поведение, выбор ими того или иного образа действий в гражданском конфликте в своих основных чертах близки к тем, которые выбирали для себя крестьяне в разных регионах России. Участие крестьян в гражданской войне пристально изучается все последние годы, и одним из важнейших итогов этой работы стало понимание, что крестьянство было не столько пассивным объектом воздействия различных сил, сколько самостоятельным актором происходивших событий. Крупнейшими крестьяноведами В. П. Даниловым и Т. Шаниным выработана концепция крестьянской революции в России, подкреплённая основательной источниковой базой[1]. Начата крайне важная работа по выявлению элементов крестьянского самосознания, в нескольких работах производится попытка проникнуть в глубины народной идентичности, обнаружить внутренние мотивы действий крестьян[2]. Опубликованы тысячи документов, дающих ёмкое представление о жизни послереволюционной деревни[3]. Авторы считают предлагаемую работу частью этого историографического направления.

В многонациональной России с её этнически пёстрым населением народные волнения не могли не облекаться в ряде случаев в форму национальных выступлений. Национальные движения, восстания и бунты, однако ещё недостаточно исследованы как особое специфическое явление. А между тем судить о мотивации действий крестьян разных регионов и разных национальностей, ограничиваясь лишь социо-экономическими основаниями, не всегда возможно. Наше исследование, проведённое на материале гражданской войны в карельских районах России, позволяет сделать вывод о сложном сочетании социальных, экономических и национальных мотивов в действиях карельского крестьянства в 1917–1922 годах. Более того – выявленный нами материал показывает, что многократно возросшее во время послереволюционных событий силовое, экономическое, политическое и социальное давление на крестьян-карел сыграло роль катализатора в их национальном становлении. Оказавшись в эпицентре разнонаправленных действий, карельские крестьяне вынужденно вырабатывали различные стратегии выживания, о которых и пойдёт речь в нашей работе. Причём социальной психологии и стратегиям пробольшевистски ориентированного крестьянства, наиболее пристально изучавшимся в советский период, в нашей работе будет уделено меньшее внимание, чем стратегиям иных групп карельского крестьянства[4].

Населённый карелами регион располагался в российском пограничье, и был исторически теснейшим образом связан с Финляндией. Получившее независимость в конце 1917 года финское государство активно выстраивало национальный миф, частью которого должна была выступать идея «Великой Финляндии». Это проектируемое государственное образование, по мнению финских национальных активистов, должно было бы вобрать в себя и карельские регионы России. Карелия и карелы, таким образом, становились важной составляющей финской внешней, а в большой степени и внутренней политики. Именно поэтому в нашей работе внутрифинским процессам и внешней политике молодой республики уделяется обширное место. Сложные отношения, которые в разные периоды связывали регионы Российской Карелии с Финляндией, были одним из важнейших факторов, влиявших на выбор карелами направлений их развития. Спектр этих отношений был весьма широк – от выталкивания финских войск из Беломорской Карелии в 1918 году до просьб о присоединении к Финляндии, поступавших в разные годы из различных волостей Карелии.

Финляндия играла особую роль в ряде эпизодов гражданской войны в Карелии, и неудивительно, что на протяжении многих десятилетий здесь публиковались исследования, документальные свидетельства и воспоминания, связанные с этими драматическими событиями. Мы сочли необходимым пояснить те географические термины, которые принято использовать в финской традиции. Так, Российская Карелия называется в Финляндии Восточной Карелией (Itä-Karjala), – в отличие от населённых карелами частей Финляндии (т. н. Южная и Северная Карелии). Та часть Российской Карелии, которая относилась к Кемскому уезду Архангельской губернии, традиционно называется в Финляндии Беломорской Карелией (Vienan Karjala), в отличие от принятого в дореволюционной русской литературе понятия Архангельская, или Кемская, Карелия. Это географическое понятие нередко употреблялось и в российской традиции, а сейчас оно является преобладающим в российской исторической литературе. В нашей работе мы также используем ставшее уже привычным название Беломорская Карелия.

Гражданская война была одним из наиболее трагических событий в истории России. Ожесточённое и братоубийственное противостояние, длившееся в Российской Карелии на протяжении почти пяти лет, как в миниатюре отражает те сложнейшие процессы, которые переживала вся Россия. Здесь так же брат шёл на брата, здесь раскалывались семьи и крестьянские сообщества, здесь лилась кровь, люди теряли всё нажитое и самое дорогое, вплоть до собственной жизни. В карельской драме не было выигравших; на этом небольшом пространстве к концу войны оставалась выжженная земля – заросшие поля, разгромленные усадьбы, опустевшие хлева и голодающие люди. Десятки тысяч жителей края оставили родные места и вкусили на чужбине горький хлеб беженства.

Карельская драма описана в художественной литературе писателями, бывшими плоть от плоти и кровь от крови своего народа[5]. Однако гражданская война в Карелии совершенно недостаточно отражена в научной литературе. Авторы предлагаемой читателю книги стремятся восполнить эту лакуну. Нам кажется, что та драма, которую пережило карельское население Северо-Запада России, должна быть беспристрастно изучена и по возможности объективно запечатлена в историческом исследовании. Мы уверены, что карельские события станут одним из тех многочисленных кусочков исторической мозаики, которые, в своей совокупности, помогут воссоздать грандиозное и трагическое полотно российской гражданской войны.