Осиал был очевидцем тех событий (точнее уже последствий произошедшего), но не имел возможности помешать, потому что в момент трагедии был далеко. Когда люди ополчились против Хеврии, Моракс, который обещал ей защиту, ничего не предпринял. Осиала бесило его бездействие и потому, спустя несколько лет после переселения всех выживших на юг в нынешнюю гавань Ли Юэ, у них случился бой. Который и закончился заточением архонта Вихрей под каменными копьями островов леса Гуюнь.

Вот к таким последствиям для других существ привело уничтожение королевства Гуйли. Пока он рассказывал мне столь печальную историю, то и дело отвлекаясь на не очень лестные высказывания в сторону этих людей, я агрессивно жевала баоцзы с курицей и пыталась не разреветься. Возможно, алкоголь дал в голову, возможно осознание последствий снятия гео печати разозлило, или же похожая ситуация с Сал Виндагниром… но мне было больно это слушать.

— Эй, эй, мне оставь немного! — оживился Осиал, когда заметил значительно уменьшившееся количество паровых булочек в миске.

— Прости. Просто это так грустно… — всхлипнула я.

Прекрасно. Всё-таки расплакалась…

— Ты тоже так думаешь? — шмыгнул носом Осиал.

Сосредоточившись на своих чувствах и тоске по прошлому я и не заметила, что реву не одна. На его щеках тоже виднелись дорожки от слёз.

— Это… Это напомнило мне людей Сал Виндагнира… — всё-таки выговорила я. — И нынешнюю ситуацию тоже. Кэйя… Кэйя сказал, что хочет меня убить. Он пытался меня убить! А я так дружить с ним хотела…

Я думала, что давно научилась брать себя в руки в сложных ситуациях, но сладкое вино из ягод разморило, грустная история об убитом людьми архонте подтолкнула к печали… И, в отличие от недавних нервных срывов в компании дорогого человека, где я не могла определиться с собственными чувствами, сейчас меня расстроила несправедливость более мирового масштаба. И теперь я ревела в голос, то ли оплакивая Хеврию, то ли из жалости к себе. Осознавать, что ты тоже не человек и что-то подобное может произойти и с тобой, если ты вдруг покажешься людям опасной или бесполезной, было очень грустно. Да и подобное уже происходило! Вспомнить хотя бы попытки людей Сал Виндагнира забраться на наш остров! Они даже не представляли, какой бы угрозе подвергли весь мир. Да и слушать ничего не хотели. Каэнрийцы в этом плане были более адекватными. Но тут уже я сама покатилась по наклонной, выбрала их, а не брата. Почему же теперь в груди было так больно?! И как только Итэр меня терпит до сих пор.

Кажется я своим плачем немного напугала Осиала, потому что тот напряжённо замер в ступоре, гипнотизируя удивлённым взглядом поверхность моря впереди нас. А потом демонстративно махнул рукой по воздуху, сделал пару больших глотков вина прямо из бутылки, которую мы периодически передавали друг другу (вот не позаботилась о каких-нибудь стаканчиках или пиалах ранее…) и запихнул в рот ещё один рыбный шашлычок, пытаясь сдержать новую порцию слёз, отвлёкшись на еду.

Какое-то время мы посидели в тишине, нарушаемой лишь шумом моря, да собственным плачем. Тишина совсем не напрягала, нам обоим сейчас просто была нужна молчаливая поддержка кого-то, кто поймёт. Не утешит, не выслушает, а именно поймёт. Возможно расскажет что-нибудь похожее и со своей стороны.

После чего я задала вполне логичный по моему мнению на тот момент вопрос.

— Ты любил её, да? Раз скорбишь до сих пор… — осторожно спросила я, имея ввиду архонта Соли из прошлого.

— Не знаю. — глухо ответил Осиал, опять шмыгая носом. — Когда-то мне казалось, что да. Но теперь даже не знаю что и думать. Две тысячи лет… Не маленький срок.

— Каково это… Две тысячи лет в заточении? — задумчиво проговорила я. — Я вот после смерти отсутствовала пятьсот лет в этом мире. Но пока жила в другом, то у меня была самая обычная жизнь. Во всяком случае, я помню её таковой. А что было с тобой?

— Разве богов можно убить? — насмешливо фыркнул Осиал, жуя новый рыбный шашлычок (кажется решил отомстить за моё почти единоличное уничтожение баоцзы) и игнорируя мой последний вопрос. — Я слышал, что боги Селестии неуязвимы и не принадлежат законам этого мира.

— Всё, что есть в этом мире, связано с его законами. А это… Ну, много баек про нас было в прошлом. — согласилась я с ним и недовольно пробурчала себе под нос, не желая развивать эту тему подробнее. — Точный ответ можешь узнать у Моракса.

— Моракс?! И тебя тоже?

В голубых глазах Осиала промелькнули искры веселья, и он залился истерическим хохотом.

— Ой, не могу! — Всхлипывал он, утирая слёзы рукавом. — У нас больше общего, чем могло показаться на первый взгляд!

— Просто… Я забрала у него кое-что дорогое. Он убил меня в ответ. Вот и всё. Сейчас мы в достаточно мирных отношениях. — поспешила уточнить я этот момент, чтобы Осиал не заблуждался и понимал, что мы с Мораксом на одной стороне.

— Какая драма. — сыронизировал мой собутыльник и с сожалением перевернул уже пустую бутлю вверх дном (в ней уже тоже ничего не осталось, надо было брать две).

— И всё-таки. Расскажи мне, пожалуйста, каково это… — попросила я, пытаясь успокоиться (плакать надоело, и так уже глаза наверняка красные). — Две тысячи лет на морском дне… Ты спал? Или был прикован там в сознании?

— Второе.

— И как оно?

— Отвратительно.

— То есть, ты две тысячи лет просто не мог шевелиться и ждал непонятно чего, не имея возможности даже нормально умереть? — поражённо уточнила я.

— Вроде того.

По голосу Осиала было сложно сказать, досадно ему или грустно. Скорее выглядело всё так, что он конкретно задолбался и теперь не знал, чего хочет от жизни.

— Ужасно наверное…

— Не наверное, а точно. — вздохнул архонт. — А этот… Ещё и поговорить порой приходил! Бесил жутко. Знал же, что я в сознании, вот и приходил посмотреть, остаюсь ли взаперти. Однажды накипело. — коварно усмехнулся Осиал, выдёргивая из стиснутых в улыбке острых зубов палочку от шашлычка. — Я же не могу контролировать эмоции, когда даже над своим телом не властен. Так что теперь пусть не жалуется на ту эпидемию.

— Эпидемию? Ты про тот случай, когда Моракс боролся со слизняками? — брезгливо уточнила я, вспоминая историю о фобии Чжун Ли в его профиле, потом щупальца под водой во время драки, и демонстративно отодвинулась в сторону.

— Эй, эй, я не заразный! — замахал руками Осиал и чуть не свалился лицом в маленькую набежавшую на песок волну, вовремя успев восстановить равновесие и снова сесть нормально. — Просто накопилось тёмных миазмов от злости. Ух, как мне тогда хотелось покромсать его на мелкие кусочки!

— И эти миазмы…

— Да, они приняли вид слизней, когда море отнесло это на берег. Так что я тут не при чём.

— Частично причём.

— Ну если только частично.

Мы снова от души рассмеялись. С Осиалом было на удивление легко. Вот так просто сидеть, пить, болтать о всякой ерунде, ныть друг другу… Мне бы совесть не позволила тянуть на пьяные разговоры Дилюка или Венти, и уж тем более какую-нибудь Эмбер. А иногда это действительно очень нужно. Я прямо чувствовала как из меня выходит почти весь стресс последних дней. Было интересно слушать про Хеврию и про тот случай с Мораксом тоже… Оказывается, сколько всего происходило в мире, пока мы с братом прятались в Селестии! Думаю, не так уж и плохо, что за последнее тысячелетие меня часто тянуло вниз…

— Так! Значит завтра забираем Итэра и выдвигаемся в Мондштадт! И так уже долго тут нахожусь, а время поджимает…

С этими словами я воодушевлённо вскочила, готовая действовать, бежать что-нибудь делать, но, когда мир поплыл перед глазами, вернулась на песок, вытянув ноги.

— Ладно, посидим ещё немножко.

— Шатает? — понимающе спросил Осиал.

— Шатает. — согласилась я. — Ощущения приятные, но всё равно это вино какое-то не такое, не вкусное.

Вероятно, тот мужчина оскорбился бы на мои слова о его продукте, но, к счастью, он меня сейчас не слышал. Всё-таки я уже успела убедиться для себя любимой задолго до Ли Юэ, что лучшее вино делают в Мондштадте! Точнее, на винокурне «Рассвет». И никакое с ним не сравнится. Вот только, делается ли там вино из ягод? Надо будет спросить потом Дилюка. А ещё Аллан обещал одуванчиковое… Я уже и забыла об этом. Интересно, а он сам ещё помнит? Ну, если нет, то напомню как вернусь. Или Эмбер ему напомнит. Хотя это мелочно наверное… У меня же теперь почти-что-муж винодел! Пей, не хочу. Хотя много он мне пить, конечно, не даст. Но тем не менее в чём, а в вине недостатка у меня теперь нет.