Она положила ладонь ему на колено.

— Ты всё ещё можешь называть её мамой. Независимо от того, кто тебя родил, она вырастила тебя, пусть и чуточку дисфункционально.

— Чуточку? — Он выгнул брови.

— Поверь, я знаю, что такое странное воспитание.

Возможно, ему и случалось мельком видеть оргии, не так уж много, потому что, по словам Криса, мать укладывала его спать, но Изобель действительно не раз танцевала обнажённой вокруг костра.

— Ты? — Он усмехнулся. — Ты идеальная маленькая принцесса, которая, вероятно, выросла в красивом доме с шикарной одеждой и едой и, скорее всего, ходила в частную школу.

— Да, но это не значит, что у меня идеальная жизнь.

— Мою мать посадили в тюрьму за убийство.

— Только за одно? — Она выгнула бровь.

— На самом деле, она с полудюжины убила, учитывая тех, кто в тюрьме.

— Убивала, зарабатывая место в тюремной иерархии?

— Нет, чтобы она могла читать мысли и предсказывать будущее. — Он сморщился.

Она рассмеялась.

— Очень похоже на поступок моей семьи.

— Они тоже последователи культа?

— Хуже. Мой род — старинный род ведьм и колдунов. Злых. Мой дед был вынужден бежать из России из-за преступлений. Понимаешь, снаружи мы престижные и культурные, но далеко не святые. Главное, чтобы не поймали. — Она подмигнула.

Кристофер рассмеялся.

— Почему с тобой я чувствую себя так непринуждённо?

— Мы похожи? — предложила она. Но знала, что он имел в виду. Чем больше времени они проводили вместе, тем сильнее её тянуло к этому сложному мужчине.

— Ты так и не сказала, зачем сюда пришла.

— Не только ты пытаешься докопаться до истины.

— Да, за исключением того, что моя безнадёжная мама умерла. Я не могу спросить её об этом, и ни разу не находил свидетельство о рождении.

— Почему бы не спросить её?

— Не могу, она ведь умерла.

— Знаю. Но спросить-то можно. Устроим спиритический сеанс? Поговорим с её духом.

После этого он рассмеялся густым баритоном, от которого её пробрала дрожь.

— Ты всегда говоришь какие-то невероятности.

— Конечно, в противном случае было бы скучно. — Она улыбнулась, флиртуя с ним с лёгкостью, которой никогда не ощущала.

— Изобель, ты совсем не та, кем кажешься.

— Как и ты. Чем дальше, тем интереснее ты становишься. Классный ход, кстати, с силовым толчком на днях. Не знала, что ты обладаешь магией.

Он пожал плечами.

— Я тоже, и возможности повторить это не представилось.

— Практика — единственный способ использовать внутреннюю магию, которой обладаешь.

— Но, откуда у меня эта сила?

— Нет, не откуда, а от кого. Один из твоих родителей явно обладал магией. А учитывая, что такой силой может обладать далеко не каждый, круг сужается.

— Не знаю, откуда начать поиск, — Крис говорил обречённо, как же Изобель знакомо это чувство, но она была полна решимости больше не позволять ему контролировать себя.

— А я знаю. Похоже, нам предстоит разгадать одну тайну. Не хочешь объединить усилия? — она протянула руку.

— Совместная работа? — Крис уставился на её протянутую ладонь.

— Да, работа. — А может, и больше, потому что она не могла забыть тот поцелуй. Поцелуй, который запрещён, отчего становился более соблазнительным.

— Я не умею работать с людьми. Они считают меня странным.

— Мне нравится твоя странность. Имей в виду, что я тоже не совсем нормальная. Ну, что скажешь? Я помогаю тебе, ты помогаешь мне. Будешь моим напарником?

— Сделка заключена, — произнеся эти слова, он пожал ей руку, отчего у Изобель перехватило дыхание. А у него округлились глаза, и она могла поклясться, что услышала раскаты грома, и определённо почувствовала, как земля зашевелилась, возможно, потому, что здание содрогнулось.

Сильно.

Кто-то закричал:

— Землетрясение!

К тому же весьма сильное, и оно продолжалось, пока Изобель и Крис держались за руки и моргали друг другу. Книги посыпались с полок. Те немногие люди, что находились в библиотеке в это время, кричали и плакали. И это помогло. Изобель вырвала ладонь из руки Кристофера и встала со стула.

— Наверное, лучше уйти в безопасное место.

Грохот утих, а библиотекарь кричал:

— Все покиньте здание.

— Раз уж мы напортачили с исследованиями, не хочешь перекусить? — спросил он. — Я знаю тихое местечко недалеко отсюда, где мы могли бы устроить пикник.

Она схватила сумку, и когда Крис сплёл свои пальцы с её, она не отстранилась, даже когда последовали толчки.

Странно, что никто больше не отреагировал на крошечное землетрясение.

Они купили еду у уличного торговца: хот-доги с майонезом, горчицей, сыром и бекон, только так, по заявлению Криса, можно их есть. Тихое место для пикника оказалось музеем, и Кристофер знал, где чёрный ход, чтобы не платить.

— Разве это не преступление? — спросила она, когда они проскользнули в дверь с табличкой «Служебный вход».

— Да. Я стараюсь каждый день понемногу грешить на случай, если предполагаемый отец наблюдает. — Он подмигнул ей так, что у Изобель по коже побежали мурашки.

Как и всякий раз, когда брал её за руку. Сердце Изобель начинало биться быстрее.

Он потащил её по коридору, заставленному ящиками и надгробиями странной формы, укрытыми брезентом.

На встречу попался только один старик, после чего Изобель была уверена, что их вышвырнут, но Кристофер его знал. Он вытащил из рюкзака фляжку и бросил её старику.

— Благодарю, господин.

— Ты будешь вознаграждён, когда я стану править миром. — Грандиозное заявление, которое уже не казалось нелепым. Просто у Криса была какая-то особая атмосфера, которая работала на него.

Старик почтительно поклонился.

— Я с нетерпением жду твоего царства. И, кстати, тебе лучше держаться подальше от западного крыла. Там сегодня Джерард работает, а ты знаешь, что он придурок.

— Спасибо, Стэн.

— Откуда ты его знаешь? — прошептала она, когда они пошли дальше.

— Когда я жил с мамой, Стэн часто приходил к нам с копиями древних текстов. Культ, где была моя мама, был больше исследовательским.

— И что исследовал? Какие тексты изучал?

— Я был ребёнком, и тогда мне было всё равно. — Он пожал плечами. — Но, судя по обрывкам, что я слышал, они занимались пророчествами о конце света.

— Таких много. — И большинство хранились в личной коллекции её деда.

«В детстве она наткнулась на целую секцию и забеспокоилась, пока отец не нашёл её среди груды книг, рыдающую, и спросил:

— Почему ты плачешь?

— Здесь говорится о конце света. Мы все умрём?

Папа посадил её к себе на колени и стал успокаивать.

— Все рано или поздно умирают. И это всего лишь слова. Многие пророчества никогда не сбудутся. Некоторые — ложь, безумный бред так называемых пророчиц. Немногие правдивы, но будут зависеть от шагов отдельных людей. Те, кто отвечает за религии, не любят признавать это, но будущее можно изменить».

Изобель не осознавала, что говорит вслух, пока Кристофер не ответил.

— Значит, будущее не высечено в камне или на бумаге?

Изобель мотнула головой.

— По словам моего папы, нет.

— Рад это знать. Я, конечно, слышал не так много пророчеств о конце света. Несмотря на все исследования, большинство попавших им в руки, было глупостью. Рецепты старинных настоек. Списки имён давно исчезнувших семей.

Изобель нахмурилась.

— Я думала, что пришествие антихриста уже ясно обозначено. Разве не было знаков?

— Да, но существуют споры о том, что это за знаки. И всё зависит от того, какую версию Библии читаешь. Чаще всего используется Книга Откровений, в которой говорится о пришествии Антихриста, за которым явятся война, голод, чума…

— Разве война и прочее не идёт вслед за всадниками?

— Да. Хотя, если спросишь меня, лошади сегодня немного устарели. Можно предположить — пророки знают, что в наше время война, голод, смерть и чума воспользуются современными удобствами для путешествий.