- И что же рассказал уцелевший? – насмешливо спросил Михаил. – Или, как обычно случается, ему отшибло память, и он сошел с ума?

- Это не сказки, Буди, - строго ответил Загоскин. – Петер Ауфшнайтер реальное историческое лицо, и с ума он не сходил.

- Но согласись, все это звучит слишком наигранно. Союзные войска бомбят Берлин, а археологи спокойно едут на раскопки в другую страну? Так не бывает, папа.

- Но так было. Конечно, это вызывает недоумение у людей, плохо знакомых со специфической деятельностью «Аненербе». Археология была для Гиммлера лишь предлогом. До последнего дня войны нацисты, помешанные на мистике, не оставляли попыток получить оккультную поддержку, которая все изменит. В данном случае они искали последний из уцелевших пещерных храмов Обеих Солнц. Известно, что исчезнувшая допотопная цивилизация строила эти храмы всюду, на всех континентах, как и пирамиды. Да и не храмами они были вовсе. В каждом из них имелся Зал Тысячи Дверей, где располагались так называемый «алтарь» для Черного солнца и ниша для Белого. Немцы были уверены, что с помощью этих устройств можно перемещаться во времени и пространстве, менять прошлое и конструировать будущее. Ученым из «Аненербе» Гиммлер дал задание активировать Зеркальный лабиринт Дарпана Гуна и связаться с ним в прошлом в определенный день и час. В записке, которую оператор должен был зачитать Гиммлеру, содержались сведения, которые могли быть известны только ему, а также предупреждение, что Германия не должна нападать на СССР, чтобы не проиграть мировую войну. Гиммлер должен был получить это послание в тот самый миг, когда впервые взял в руки статуэтку с Белым солнцем.

- Откуда у нацистов появилось Белое Солнце? - спросил Вик.

- Его привез в Берлин штурмбаннфюрер СС Эрнст Шефер (*4) в 1939 году, и с тех пор оно было заперто в подвале замка Вевельсбург. Белое солнце - это каменный диск с черным сапфиром в сердцевине. Этот диск был вмурован сзади в спинку трона железной статуэтки древнего божества, которую ламы подарили Шеферу, снискавшему их особое расположение. К статуэтке, получившей в описи название «Железный человек», (*5) прилагался еще и свиток с картой, где были зашифрованы все известные на тот момент пещерные храмы.

- Где же они находились?

- Везде, - ответил Загоскин-старший. - Даже в Антарктиде. Тибетцы утверждали, что на ледяном континенте сохранились в неизменном виде алтарь и Поющая Чаша - Черное солнце. Для нацистов это было наилучшим вариантом, ведь Белое солнце, устанавливающее связь с параллельными мирами, у них уже было, а вот Черного, позволяющего путешествовать по этим мирам вживую, не хватало. Однако Антарктида была в те годы слишком сложна в плане доступа, поэтому немцы параллельно рыскали по всем указанным точкам Европы и Америки, посещали Гренландию, Исландию, Крым и Кавказ, Дальний Восток, Африку и Мадагаскар. (*6) Везде их поиски оборачивались неудачами. Алтари в храмах были разрушены, либо вход в Зал завален неподъемными блоками. Непал был для них последней отчаянной попыткой. В отсутствие Чаши планы пришлось ограничить простой запиской, переданной по зеркальному телеграфу. Я не исключаю, что нацистам перед гибелью удалось добиться какого-то эффекта, и где-то в параллельной реальности существует мир, где фашизм победил, но к счастью, это не наш мир. В нашем мире единственный уцелевший член непальской экспедиции Петер Ауфшнайтер был так напуган тем, что случилось с его коллегами, что обходил молчанием эту вылазку почти тридцать лет и даже потом, на смертном одре твердил, что о судьбе сгинувших товарищей не имеет ни малейшего представления.

- Как ему удалось выжить? - поинтересовался Вик.

- Он попросту не полез вслед за остальными в храмовую пещеру. Петер остался дежурить у входа, охраняя вещи и ценное оборудование, а когда вышло время и стало ясно, что люди не вернутся, не рискнул искать их в одиночку. Ауфшнайтер отправился за помощью, шел до населенных мест несколько дней, но организованные властями поиски ничего не дали. Двадцать три человека как в воду канули.

- Вошли в храм и не вышли?

- Мало попасть в храмовый зал и суметь активировать Белое солнце, надо еще и быть готовыми к тому, что технология древних окажется опасной в руках дилетантов. Мой ожог, - Загоскин дотронулся рукой до шеи, - служит тому доказательством. Если у нацистов не было пурбы, им, возможно, не повезло в самый ответственный момент.

- А если была? - задал новый вопрос Вик. - Если Петер Ауфшнайтер выжил благодаря пурбе?

- Исключено, - отрезал профессор. - Эти артефакты в мире наперечет, и о месте пребывания каждого известно Хранителям равновесия. Когда мне, волею Андрианаманитры, удалось завладеть Солнечным ножом, я имел счастье пообщаться с представителем Общества Девяти неизвестных. Разговор был не из приятных, хотя я не сделал ничего предосудительного. В конце с меня взяли слово, что я верну нож в храм на Мадагаскаре, когда настанет время. Я обещал, хотя и не сдержал обещание.

- И где, по-вашему, пурба может сейчас находиться?

Профессор взглянул на Соловьева из-под нахмуренных бровей:

- А я не знаю! И потом... Молодой человек, помнится, нас прервали на самом важном моменте. Вы начали рассказывать про научную лабораторию в горе Ямантау...

Михаил, который во время повествования о нацистах, сидел смирно, временами осоловело моргая, пробудился от сонного оцепенения и резко подался вперед:

- Виктор, так, значит, вы из «Ямана»! - громко воскликнул он. - Я подозревал что-то подобное, но все не решался уточнить.

- Откуда вы знаете про «Яман»? - задал резонный вопрос Соловьев. - Это секретный военный проект.

- У нас, ученых, свои источники информации, - Миша потер ухо, отворачиваясь от Виктора, что последний расценил как желание скрыть истину. - Я прибыл в Уфу на конференцию по нейробиологии, где обещались выступить представители из «Ямана». До нас в Солка доходили слухи, что в Межгорье ведутся весьма перспективные разработки под кодовым названием «Глаз урагана», и я с нетерпением предвкушал… Но, как видите, реальность переклинило, и конференция отменилась.

Вик помолчал. Вранье Загоскина-младшего, конечно, было слишком явным, но сейчас его больше интересовали конечные цели научного работника из Солка. Очевидно, что правды он не скажет, но хотелось бы понимать, на что именно он нацелился? Или на кого... В любом случае, Патрисии будет весьма полезно пообщаться с этим господином, чтобы выяснить, откуда произошла утечка секретных данных. Ведь даже название подпроекта «Глаз урагана» Миша назвал без ошибки, а это было важным секретом.

- Так что же ты замолчал? - спросил профессор Соловьева. – Не хочешь откровенничать?

- Я не уполномочен раскрывать подробности разработок «Ямана», - ответил Вик.

- А на что уполномочен? Найти артефакты?

- В данный момент – найти союзников.

- Союз – хорошее дело! - подал реплику Михаил.

- Помолчи, Буди! - осадил его отец и снова уставился на Соловьева. – Как можно заключать союз с людьми, которые уронили на Антарктиду астероид, открыли тем самым портал в параллельную реальность и поставили наш мир на грань катастрофы?

- Мы не роняли астероид, он упал сам.

- Ложь! - хрипло каркнул Загоскин-старший. - Как бы еще вам удалось разбить Зеркальную сеть и войти в нее, не имея действующего Зеркала?

- Это была непростительная случайность. И мы работаем над тем, чтобы все вернуть как было.

- Ложь! - повторил старик. - Вы не хотите вернуть как было. Вы хотите создать новый мир и новый порядок. Вы все одинаковы: прикрываетесь красивыми словами и благородными идеями, а по сути являетесь завоевателями хуже нацистов.

- Позвольте я расскажу вам свою версию.

- Что мне толку с твоей выдумки?

- Но папа! - вмешался Михаил. - Зачем с налета затыкать человеку рот?

- Потому что он пешка! Он ничего не решает и будет пичкать нас историями, которые состряпали для нас другие.

- Чтобы судить о вещах, надо иметь возможность рассматривать их с разных точек зрения, - спокойно сказал Вик. – Почему бы не попытаться хотя бы наладить диалог?