- Я, можно сказать, человек со стороны. Третья сила.

- Э, нет, - Загоскин хрипло рассмеялся, - никакой третьей силой тут и не пахнет. Есть они, - он вытянул палец в сторону Милы, - есть мы, - он ткнул себя в грудь. – Так было и будет всегда. Третьих нет и не планировалось.

- Значит, вы кое-чего упускаете, - возразил Соловьев. – Некоторое время назад произошло перераспределение сил.

- Бросьте! Если вы устроили грызню между собой, это в общем раскладе ничего не меняет. Одна голова дракона укусила другую, но насмерть себя загрызть ящер все равно не сможет, инстинкты не позволят. Будете собачиться до первой трудности, а потом снова договариваться станете.

Мила слушала их, и на ее лицо постепенно наползала тень. Вик заметил это и поспешно сказал:

- Вы ошибаетесь, Иван Петрович. Лично я к этому дракону не имею отношения. Меня просто попросили вмешаться. И я обещал.

- И прям без всякого корыстного интереса?

- Если вы про деньги, то они у меня и так есть. У меня выбора нет. Гибнут мои друзья.

- Она что ли? – Загоскин кивнул на Милу.

- Ее я тоже хочу защитить.

- Простите, пожалуйста! – Мила откашлялась. – А нельзя ли кое-чего пояснить? Ну, для тех, кто совсем в танке… О каком драконе речь? И кто вы сами такой, Иван Петрович?

- Я уже, считай, никто. В тираж вышел, - ответил старик. – Хотя с этой же системой как? Войти в нее можно, а вот выйти только вперед ногами, да и то не всегда получается. Как говорится, раньше смерти не помрешь, а смерти не допросишься. Я испугался, хотел скинуть с себя непомерный груз, но, видать, промахнулся в чем-то, раз перед вами сижу и ничего про вас не помню.

- Чего вы испугались, Иван Петрович? - в отчаянии спросила Мила. – Или кого? Моего мужа? Он вам угрожал?

Она совершенно ничего не понимала, хотя и силилась. А вот, Соловьев, похоже, ориентировался в этом отрывочном словесном потоке отлично.

- А сына вы почему в Америку отослали? – спросил он. – Полагали, там ему проще будет?

Старик помолчал, пожевал губами, поглядел на шкатулку, поковырял ее рассеянно, погладил пальцами и вздохнул.

- Сам он поехал. За богатством и славой, - неохотно ответил он. – Меня вообще никто не слушал. Я-то в начале, конечно, сам полез. Из любопытства и молодецкой неуемности. Конечно, кому еще, как не мне, дурню, артефактами заведовать? Да и контроля особого не было, слишком мало нас осталось, настоящих-то. Когда мир изменился в первый раз, я вообще умом поехал слегка, решил, что стал бессмертным. Представляете? – он скрипуче хихикнул. – Надулся как индюк и смотрел на все остальное человечество как на биомусор. Тьфу! Стыд и срам. Только смерть Катеньки меня и отрезвила. Не хотел я сыну такой судьбы. Ох, не хотел! Но Буди сам себе голова. Решил разобраться и поехал. Меня не послушал.

- Он в курсе про вас и артефакты?

- Я ему мало об этом рассказывал, но ему и того хватило.

Загоскин резко оборвал себя и сгорбился на табуретке. Мила, у которой ясности не прибавилось, тоже молчала, лихорадочно выискивая смысл в уже прозвучавшем. Вик был единственным способным вести диалог.

- Раз уж мы с вами сидим и разговариваем, давайте начнем с начала, - предложил он. – Я читал вашу книгу и кое-что знаю, но не все. Вы ведь не написали в ней всей правды, Иван Петрович? Вы намеренно хотели запутать читателя, а не разъяснить ему все до конца, я прав?

- Умный какой! – Загоскин еще больше насупился. – А ведь я даже не знаю, откуда ты, умник, выскочил. Хотя перстня на пальце ты и не носишь и называешься «сторонним человеком», так ведь все это полуправда. Такая же полуправда, как и в моей книге. С чего бы мне с тобой откровенничать?

- Вы уже откровенничаете, - указал Соловьев, - значит, решение приняли.

- А чего тебе скрывать? Или от нее таишься?

- От Милы у меня больше нет секретов, - сказал Вик, и Мила про себя слегка удивилась, но и обрадовалась. – Возможно, вы знакомы с человеком, которому я обязан тем, что втянулся в эту историю. Его зовут Виталий Лисица. Если не вы сами, то ваш отец Петр Загоскин мог его знать. Лис работал в военном лагере у подножия Иремеля.

- Вот, значит, как, - пробормотал профессор. – Нет, Лиса я не знал, но теперь кое-что понимаю… Как ты догадался, что в моей книге не вся правда?

- Поскольку вы были посвящены в тайну артефактов, то писать книгу и тиражировать ее – это последнее дело. Разве что в качестве намеренной дезинформации. Если в прошлом вы встречались с Москалевым, то потом, когда познакомились с Милой Москалевой в пансионате, отдали ей книгу не просто так. Вы надеялись, что в итоге ваши путевые заметки окажутся у ее мужа. Зачем вам понадобилась такая сложная комбинация?

- А сам не знаю, - ответил Загоскин. – Это ж не в моем прошлом было, а в параллельном. Может, ее пожалел. Хотел, чтобы хоть что-нибудь поняла до того, как все случится. А может, от себя хотел беду отвести.

- Вас преследовали?

- Дурак я, - неожиданно признался старик. – Как есть дурак. И трус. Да-да, девочка, - он усмехнулся Миле в глаза, - ты слишком много от меня не жди. Я не был посвященным в полном значении этого слова. Отец, возможно, и был, хотя и в этом я крупно сомневаюсь. Сам же я влез случайно, нахрапом взял. Изучал теорию, пока меня не заметили и не заставили вступить в их союз. Я даже обрадовался – конечно, с моим-то высоким самомнением! И таких дел в итоге натворил, что вспомнить стыдно.

- Расскажите, - попросила Мила жалобно. – И при чем тут мой муж?

- Ладно, - сказал старик, вздыхая, - раз уж впустил вас, а не прогнал, чего уж теперь рассусоливаться. Расскажу, что знаю. Но вам это не понравится, - и он сверкнул глазами в сторону Виктора. – А тебе так особенно.

- Позвольте мне самому судить, - сказал Вик. – Я много чего на свете встречал.

- Что ж, тогда слушай...

9.3-9.4

9.3

Иван Загоскин. Мадагаскар, 1976 год

(рассказ о не вошедших в книгу событиях)

В Амбухиманге есть большое святилище, целый храмовый комплекс, но он целиком посвящен королю Андрианампуйнемерину. Мальгаши искренне полагают, что в этом месте до сих пор обитает его дух, и поэтому вся территория комплекса считается священной.

Организацию общения с духом короля-реформатора берут на себя колдуны из народа антаймуру, считающиеся самыми сильными волшебниками на острове. Паломники просят дух избавить их от болезней или наделить богатством, а чтобы просьба дошла до адресата побыстрее, приносят бескровные жертвы каждый день в течение недели. После исполнения необходимых обрядов, колдун и просящий заходят в специально отстроенный «дом свиданий с духом», где Андрианампуйнемерина является страждущему и выносит свой вердикт: выполнить просьбу или отказать.

Весь этот процесс мне, естественно, был весьма любопытен, и я рассчитывал в нем поучаствовать. Однако умбиаси Расамуэль сообщил мне, что данные процедуры предназначены для простого народа, а мне, как «всепризнанному Танананадрианаманитра», Руке Бога, уготовано совсем другое. Мне обещали показать тайное святилище, выстроенное в недрах Ничейной Горы в незапамятные времена, еще до прихода на остров первопоселенцев из Индонезии. Он назвал это место Циазомвазаха («то, что недоступно для гостей»).

- Для этого нам придется проделать небольшое путешествие в сторону Анцирабы, - сказал Расамуэль. – В путешествии нас будет сопровождать жрец Мписикиди. Он долго ждал этого момента, всю свою сознательную жизнь.

Я забросал умбиаси вопросами: что это за гора? Как выглядит святилище? Какие сокровища там хранятся, и почему ни один король Имерины не захотел его присвоить?

Умбиаси уклонился от большинства ответов, но пообещал, что святилище мне понравится куда больше простой хижины короля-реформатора.

- Ты – повелитель слов, - сказал он, намекая на мою профессию переводчика, - а на стенах Запретного храма написано много непонятных слов. Возможно, ты даже сумеешь их прочитать, и они зазвучат, как не звучали уже тысячи лет. Великий Андрианаманитра потому и призвал тебя, он хочет раскрыть людям свой самый большой секрет. Время пришло. Ты должен вернуть голоса предкам, которые давно позабыты.