Оставшись без поддержки, Соловьев покачнулся, но быстро восстановил равновесие. Он замер, чуть поворачивая голову, словно принюхиваясь или прислушиваясь к гулу падающей воды.

- Начинай, умбиаси! – крикнул вождь. – Встань на тропу и пройди по ней, танцуя, до самого конца! Великое Солнце смотрит на тебя. И мы тоже.

Вик сделал неуверенный шаг, наступил на упавшую ветку, хрустнувшую под ногой, и снова замер.

Пат приблизилась к Мухину и Чебышевой, ощущая с ними сейчас почти родственную общность.

- Он справится, - сказал Кир по-русски, - у него феноменальная память!

- Думаешь, он запомнил расположение всех бревен? – с робкой надеждой спросила Пат. Ей подобное казалось невероятным, но так хотелось верить.

- Конечно, запомнил! – Кир не испытывал сомнений в своем кумире. – Его обучал Вещий Лис.

«Когда это было?» – с тоской подумала Пат.

Но тут Вик медленно пошел вперед, и все мысли тотчас вылетели у нее из головы. Он абсолютно точно двигался туда, где начиналась подводная дорожка. Добравшись до этого места, он нагнулся, расшнуровывая кроссовки, скинул их и остался босиком.

Патрисия сжала кулаки так сильно, что ногти вонзились в ладони, но боли почти не почувствовала. По сравнению с теми чувствами, что сейчас владели ею, физические страдания казались полной ерундой.

Вик повернулся лицом к воде и шагнул в нее с берега. Два шага он проделал в воде, но на третий изящно, единым плавным рывком поднялся на скрытый от глаз деревянный упор. Первоебревно было обнаружено верно.

- Неужели он и впрямь запомнил? – пробормотала Чебышева. – Фантастика!

Соловьев сделал еще один шаг, нащупав следующее бревно. Потом, уже увереннее, перепрыгнул на третье.

- Как только он упадет, бегите! - потребовала Пат от Чебышевой и Мухина по-русски, чтобы дикари их не поняли. – Сразу бегите, не ждите, когда они попрут на вас всей толпой. Прыгайте в воду и плывите по течению!

- Вот еще, - откликнулся Кир, - она же ледяная!

- Это шанс на спасение! – отрезала Пат. – Не будь идиотом!

- Я в Вика верю и никуда не побегу!

- Я тоже не побегу, - заявила Лилия. – Они не разоружили меня, значит, буду вас прикрывать. Бегите вы, Патрисия, Адель не должна остаться сиротой, а мы с Кириллом задержим их на какое-то время.

- Да что ж вы все такие фомы неверующие! – с досадой прошипел Кирилл. – Вик – лучший! Он настоящий ниндзя. Он и нас спасет, и артефакт добудет.

- Ниндзя он или нет, но бревна не доходят до водопада, - напомнила Пат, - и мы не знаем, куда поворачивать в конце тропы, чтобы найти Зеркало. Может быть, оно вообще в воде, под водой. Мы вчера этого не выяснили, не успели.

- Вик догадается, - упрямо проговорил Мухин. – Смотрите! Он идет очень уверенно. Он знает, что делает. У него есть идея.

Вик шел, легко перепрыгивая с бревна на бревно. Это, конечно, мало напоминало танец, но он не падал! И даже вождь молчал, не делая замечаний. Он был впечатлен. А вот Патрисия отчаянно боялась. Ей было трудно смотреть, как Соловьев продвигается вперед, но и не смотреть тоже трудно и страшно, потому что каждый его шаг казался ей чудом, а чудес много мне бывает.

Впрочем, если бы она знала, что чудеса тут не при чем, то это вряд ли бы ее успокоило. Умение запомнить дорогу с первого раза казалось ей не меньшим волшебством, чем левитирующий золотой амулет. Пат не знала секрета.

А Вик действительно шел по памяти. Он нарисовал в воображении схему, восстановив расположение бревен, и сориентировался по звукам, доносившимся от водопада. Накануне он провел в холодной воде какое-то время, ощупывая дорогу, и уже тогда у него возникло подозрение, что это не прямая линия, ведущая от берега к цели, а извилистая кривая. Какой в нее закладывался смысл, он не стал гадать. Возможно, жрецы желали нарочно запутать случайных людей, которые не сумеют «пройти по воде», так как не учили схему расположения бревен. А может, узор повторял сакральный орнамент. Как бы там ни было, для благополучного исхода Соловьеву предстояло найти недостающие звенья. Обнаружить то, что не удалось разыскать вчера.

Раз вождь решил устроить испытания, апеллируя к духам, он знал, что дорога приведет к цели без обмана. Духов нельзя оскорблять мошенничеством, значит, тропа не обрывается посреди озера. Надо всего лишь понять, где искать следующее бревно. Куда поворачивает кривая в очередной раз? Должна быть логика, должна!

Соловьев ступал по вертикальным столбикам и анализировал каждый свой шаг. Даже хорошо, что ему завязали глаза, зрение не отвлекало от схемы, нарисованной им на внутреннем воображаемом экране. Он смотрел на свой рисунок, пытаясь его достроить, и внезапно его осенило, на что похож изгиб «солнечной тропы».

Прозрение было подобно солнечному лучу, выхватившему из мрака забвения нужный образ. Конечно же! Как же он сразу этого не понял? Похожую загогулину он видел на могильной плите пиратского кладбища!

Под эпитафией был вензель – пунктирная кривая, заканчивающаяся кругом с точкой, прообразом Каменного Зеркала. Мелкие черточки соответствовали бревнам.

Да, это было логичным! Каждое слово, каждая закорючка на табличке несла смысловую нагрузку. Никаких случайных элементов «для красоты» Хранители нарисовать просто не имели права.

Сообразив это, Вик вздохнул свободнее и когда добрался до последнего обнаруженного вчера бревна, повернулся спиной к водопаду и потянулся ногой в сторону, нащупывая опору, которую в прошлый раз не заметил.

Она была там! Он оказался прав!

Вик совершил вместе с изгибающейся тропой полукруг и приблизился к самому водопаду. Шум его оглушал. Брызги летели в лицо уже не отдельными каплями, а, скорей, напоминали тропический ливень. Одежда на нем окончательно промокла, ноги ломило, и тело начала сотрясать непроизвольная дрожь. Однако времени на то, чтобы остановиться и заняться дыхательной гимнастикой, повышая температуру тела, не было. Соловьев помнил, что за ним следят десятки пар глаз, и любое промедление зрители способны посчитать за неуверенность и гнев мадагаскарских духов. Поэтому, вдохнув побольше воздуха, он сделал очередной шаг…

… и едва не упал, потому что бревно под ним подалось, вдавливаясь в дно, словно огромная кнопка.

Вик взмахнул руками и прыгнул туда, где должна была находиться следующая опора. Она тоже вдавилась под его тяжестью, и слух, теперь уже абсолютно четко, уловил металлический скрежет, донесшийся со стороны скалы.

Соловьев догадался, что последние столбы представляли собой стержни, приводящие в действие охранный механизм. Если бы они воспользовалась лодкой, как собирались, или спускались бы по веревке, то столкнулись бы с большими сложностями. Создатели тайника наверняка устроили смертельную ловушку, защищая сокровище от самозванцев.

Скрежет и скрипы прекратились. Вик сделал последний шаг к цели, наступая на финальную опору, которой завершалась и схема с плиты, и настоящая тропа. Вдохнув поглубже, он вошел в стену падающей воды.

На какой-то ужасный миг река навалилась на него всей своей тяжестью, ударив по макушке и плечам с невероятной силой. Соловьев рванулся вперед, вытягивая руки и ожидая то ли падения, то ли столкновения со скалой – но руки наткнулись на гладкий шест. Вик схватился за него и подтянулся. Закоченевшие ноги встали на какую-то поверхность. Ему сейчас было сложно определить, камень под ним, поросший мхом, или что-то еще, он просто радовался, что преодолел самую сложную часть пути. Решил задачку.

Зная, что его уже не видно с берега, Вик сорвал с глаз повязку.

Он находился в нише, с трех сторон ограниченной скальными выступами. Тусклый дневной свет едва проникал сюда сквозь водяные потоки, и в нише царили плотные сумерки, но отвыкшие от солнца глаза различали все, что его окружало.

Со стороны водопада ниша была отгорожена вертикальными шестами, представляющими собой что-то вроде изгороди, сквозь прутья которой мог протиснуться человек. Над ними, утопленная наполовину в каменный свод, зависла проржавевшая решетка, заканчивающаяся острыми пиками. Пол в нише был ровно стесан и покрыт влажным мхом как ковром. Мох рос и на стенах, частично скрывая каменные барельефы.