Вечером того же дня, после совместного ужина и знакомства вновь прибывших с исследователями из «Майнтри», Акил позвал Тимура в свою палатку. Тим пошел без разговоров. Понимал: будет тяжело, предостережения Вещего Лиса так и сидели занозой в его сознании, но без этого – уже никак.

- Садитесь прямо на ковер или на подушку, у меня тут все по-простому, - сказал Акил.

- Благодарю! - Тим опустился на вышитую золотыми узорами подушечку и исподволь огляделся.

Похожая на юрту палатка биолога многое повидала на своем веку. Матерчатый полог ее выцвел на ярком южном солнце, окошки из плексигласа помутнели и приобрели по паре внушительных царапин, однако внутри было светло от двух аккумуляторных ламп и тепло от крепкой чугунной плитки, чья коленчатая труба выводилась сквозь крышу через специальный клапан. Хотя Акил жил тут один, пространство вмещало аж три раскладушки, занятые сейчас какими-то мешками, спокойно оставляя место для складного стола и ящика с продуктами.

- Вижу, что вы воспринимаете сложившуюся ситуацию достойно, хотя и с изрядной долей скепсиса, - начал индус. – Скажите, Тимур-джи, вам прежде совсем не доводилось сталкиваться с отголосками истинных знаний?

- Смотря что вы называете «отголосками», - ответил Тимур. – Виталий Лисица очень кратко, но все же успел ввести меня в курс дела. Таких потрясающих воображения результатов в его исполнении мне, разумеется, видеть своими глазами не доводилось, но о его легендарной чуйке и умении снимать головную боль руками слухи у нас ходят. Я догадываюсь, что вы, Акил-джи, способны на большее, поскольку принадлежите к могущественной организации, которая не на словах, а на деле дает своим членам божественные умения и силы, но большим сюрпризом для меня это не является.

Акил, услышав про «божественные умения», рассмеялся:

- О нет, Тимур-джи, я человек! Такой же человек, как и вы. Во мне нет ничего, чего бы не было у вас изначально. Просто я смотрю на вещи таким образом, чтоб видеть их глубину, а не одну лишь голую поверхность, как поступают люди непосвященные. Вот эта небольшая разница и лежит в основе наших с вами различий. Только она! И ее можно преодолеть, если человек готов к этому.

- Я готов, - сказал Тимур.

- То есть готовы заплатить мне за помощь, вручив себя без остатка?

- Если потребуется.

Акил убрал улыбку, став серьезным и отчасти даже грустным:

- Так не пойдет, Тимур-джи. Мне не нужна ваша жертвенность.

- Тогда что вам нужно?

- Это не моя блажь и вовсе не плата за услуги. Я лечил вашего бойца бесплатно, от души. И также бесплатно готов вам помогать и впредь. Сейчас настало время, когда выбор по-настоящему за вами, но не из необходимости, а по совести. Я могу сказать вам, что без капитальной чистки сознания и новых знаний вы не выживете, и это будет почти правдой. Я буду опечален вашим провалом, но не имею права настаивать, чтобы вы выбрали мою радость, а не мою печаль. Я имею возможность помочь вам измениться, а могу не мешать оставаться собой, если именно таков будет ваш истинный выбор. Вариантов для дальнейших действий много, поэтому подумайте хорошенько, Тимур-джи.

- Простите, я не совсем вас понимаю.

- Вы попали в ситуацию, когда ваш личный проигрыш или ваша личная победа является залогом грядущих изменений во всем – не побоюсь это подчеркнуть, – во всем мироустройстве. Возможно, вы пока не осознали этого, но это вижу я, и потому хочу предупредить. Догадываетесь ли вы, что пришли сюда не потому, что ваш солдат стоял одной ногой в могиле?

- За чем же еще я пришел, по-вашему?

- Вы пришли, потому что хотите выполнить порученную вам миссию. У вас есть шанс это сделать, но вам сначала требуется понять, что помешает вам и что поможет.

- Я готов сделать все, что вы от меня ожидаете, - подтвердил Тимур, хмуря брови. – К чему эти реверансы? Я пришел к вам, сижу здесь и, хотя у меня полно вопросов, готов присягнуть, что принимаю на себя все это добровольно.

- Вопросы – это хорошо, - кивнул Акил. – Я постараюсь на них ответить, а также сжато сообщить вам все, что поможет выбрать путь. Однако первое, о чем бы я просил вас, раз уж вы стремитесь исполнить долг так, как его понимаете, это поверить мне. Отбросьте настороженность! Я не желаю вам зла. Я никому его не желаю.

- Я верю вам.

Акил вздохнул. Он сидел, по-восточному подогнув под себя ноги, и смотрел не на собеседника, а на узор ковра, которым был устлан пол палатки.

- Я очень стар, Тимур-джи, и давно заслужил покой. Но даже я, старик, проживший более сотни лет – да-да, не смотрите на мою внешнюю молодость, я просто хорошо сохранился!..

Тим скупо улыбнулся.

- …Так вот, даже такой старик как я готов вступиться за Равновесие, нарушенное в нашем мире. То, что происходит сегодня, беспрецедентно. Я вижу, к чему приведет дисбаланс, но у меня нет ваших возможностей остановить катастрофу, поэтому я тоже, как и вы, сижу здесь и говорю. Мы нуждаемся друг в друге, и я завишу от вас не меньше, чем вы от меня.

Тим снова улыбнулся, но теперь скептически. Акил это заметил.

- Да, кое в чем важном вы превосходите меня, - среагировал он, - и кое-что получится у вас легче и проще, чем у меня. В неустойчивую эпоху перемен, конечно, все мы влияем на будущее, которое и прежде зависело от маленьких поступков, а ныне и подавно зависит, но вы, Тимур-джи, оказались в эпицентре, и именно ваши решения станут ключевыми. Сейчас я сижу и думаю, что ждал преемника, но, возможно, обрел коллегу. Нам суждено сразу действовать на равных.

- На равных? – усомнился Борецкий.

- Вам предстоит совершить два главных дела, два подвига. Вы можете и, на мой взгляд, должны разрушить «Прозерпину» изнутри, чтобы не дать иллюминатам, помешавшимся на оккультизме, забрать себе всю власть на планете. И еще вы вот-вот окажетесь на самых рубежах обороны, стараясь не пропустить к нам из Разлома великое зло. Зло имеет отношение к «Прозерпине» и даже вызвано этой организацией намеренно, но все-таки оно коварно само по себе. Вступить с ним в схватку не менее важно, чем укоротить иллюминатов.

- Оба дела достойные, и я согласен поспособствовать. Но как я смогу?

- У нас в Индии говорят: будущее не зависит от линий ладонях, потому что даже у безруких есть будущее. Пространство пронизано праной, она сделает большую часть работы. Вам нужно будет лишь направить ее в узловую точку. Вы знаете, что такое прана?

- Примерно представляю.

- Прана – это сила, которая движет материей, - тем не менее пояснил Акил. – Любой материей, Тимур-джи, не только той, что видят ваши глаза и способны ощупать руки. Прана объединяет микрокосмос человека с макрокосмосом Мультивселенной – великой и бесконечной Сурья Мандала. (* «круг солнца», мир, санскр) Она и гравитация, и электричество, и нервные импульсы в клетках, и сила мысли. В человеческом теле есть система циркуляции праны, подобная системе кровообращения или дыхания. Её называют пранамайякоша, но термины не важны, важна суть, которую вы должны представлять себе без затруднений. Прану можно визуализировать и управлять ею, представить, как энергия в виде ветра движется по каналам-нади внутри человеческого тела и вне его. В этом нет ничего колдовского, только – знания, только наука.

- Наука тайная, однако. И чтобы ее постигнуть, нужно время.

- К моему сожалению, времени у нас нет, и мне ради спасения Равновесия придется нарушить одно из основных правил Хранителей. Я открою ваши пранические каналы не постепенно, а сразу, и вложу в вас свои знания также сразу и целиком. Надеюсь, вы выдержите это и не сойдете с ума.

Тим невольно сглотнул. Звучало это почти угрожающе.

- Сделаю все от меня зависящее, - произнес он. – Знания важны, я понимаю это. И понимаю, что действовать следует быстро.

- Да, знания важны, - эхом отозвался Гималайский Страж, и его взгляд заволокся знакомым серебристым туманом. – Спасибо, что понимаете.

Тимур поежился, но не стал отводить глаза и усилием воли подавил в себе зарождающийся страх. Инстинктивно он чувствовал, что это началось. Его обучение или посвящение – неважно, как назвать, - началось, и в висках от внутреннего напряжения, а может, и от внешнего воздействия заломило.