Соловьев хмыкнул. Опер заходил уж совсем издалека, но послушать его было полезно.

- Не хмыкайте, там все очень серьезно было, - едва не обиделся капитан. – Фигурировало несколько трупов. А у Москалева, помимо ювелирного дела, еще и антикварный бизнес, и сам он весьма интересовался стариной. Со всеми покойными коллекционерами так или иначе пересекался: на аукционах, выставках и тому подобных местах, у этих товарищей очень тесный круг общения.

- Что он коллекционировал?

- Востоком увлекался. В основном, индийские и непальские статуэтки собирал, предметы культа, свитки и вазы.

- Ясно. И что дальше?

- О, дальше уже совсем интересно! – Голос оперативника звучал довольным, Селимов заранее предвкушал реакцию собеседника на новость. – Когда волна улеглась, смерти коллекционеров подзабылись, а расследование зашло в тупик, Москалев отряхнулся от наветов и женился на дочке дипломата. Наладил связи с иностранными крупными компаниями, расширил бизнес и активно пошел в гору. Но, видать, натуру-то свою подлую ничем не перешибешь. Короче – только не падайте! - в настоящий момент он сидит в СИЗО и обвиняется уже в убийстве жены.

Новость повергла Виктора в ступор: «Жены?! В убийстве?!»

- Короче, получив вашу фоточку, стал я справки наводить, а там такое. Начальство обрадовалось, звонило в Москву. Из столицы мигом запросили у нас материалы по уральским похождениям Москалева. Вероятно, будем вести параллельное расследование. Убийство, конечно, не контрабанда, но и мы свою лепту внесем. Теперь уж не отвертится гад, не соскочит. Да и заглохшее было следствие по антикварам получило второе дыхание.

У Вика тоскливо засосало под ложечкой:

- Постойте, - сказал он, - а Людмила Москалева ему кто?

- Так это же вишенка на торте, - радостно хохотнул Салимов. - Людмила Ильинична Москалева ему жена!

- Первая жена? Вторая? Он двоеженец?

-  Да нет, та самая жена, которую он зарезал в пылу ревнивой сцены. Дочка дипломата. Ее паспорт, кстати, был изъят и аннулирован в связи со смертью владелицы. А что у вас там в пансионате лежит, так это фальшивка. По фотке не поймешь, но, если провести экспертизу как положено, наверняка найдем к чему придраться. Короче, ваша девица в окне – самозванка. Она присвоила имя покойницы.

Вик помолчал, обдумывая:

- Никакой ошибки? – на всякий случай уточнил он.

- Ни малейшей. Мужа буквально на трупе взяли с окровавленным ножом в руке. Он зарезал ее в библиотеке. Видимо, не сошлись в оценках творчества Достоевского.

Вика покоробил цинизм оперативника, а тот продолжал как ни в чем не бывало:

- Москалеву в морге тетка опознала, сестра ее покойной матери, она же потом забирала тело и хоронила. К дню похорон прибыл из Парижа ее отец, у него тоже не возникло сомнений. Кстати, мне столичные переслали по доброте душевной снимки с места преступления, я вам их на почту кинул, можете полюбопытствовать. Предупреждаю, что зрелище не из приятных, весь ковер кровищей залит. У вас желудок крепкий?

Соловьев вздохнул:

– Когда произошло убийство?

- Шестого января. Москалев испортил ребятам Рождество. В тот же день паспорт жертвы, как положено, изъяли, внесли в опись по форме и чуть позже уничтожили согласно протоколу. Обычная процедура. Виктор Павлович, как вы сами объясняете, что фальшивка всплыла в пансионате? Директриса в доле или как?

Вик признался, что не спешит с выводами.

- Похожую на Люду Москалеву мордашку подобрать несложно: гримм, парик, все дела, но вот пользоваться аннулированным документом чревато, - рассуждал Салимов. - Буквально до первой проверки, когда гаишник или банковский клерк пробьет по базе. Преступники это должны понимать. Схема явно одноразовая и рассчитана на простачка. Только кто у нас тут простачок – вот вопрос!

- Возможно, не все в курсе гибели Москалевой. Если муж записал на жену часть своих активов...

- Даже если и записал, то это ж какими наглыми идиотами надо быть! Об убийстве трубили все криминальные сайты. Достаточно набрать в поисковике один запрос, и тайное станет явным. А если, положим, сделка проходила еще в январе, по свежим следам, и оформлялась задним числом, зачем хранить столь вескую улику у себя в столе? Сжечь фальшивый паспорт – и все дела!

Пока Вик рассматривал на ноутбуке фотки с места убийства, Салимов продолжал разглагольствовать:

- Есть, есть связь между пансионатом и нашими фигурантами! И не только паспорт покойницы, имеются и другие совпаденья. Глядите, Дмитрий Москалев входит в правление акционерного общества «Уральские самоцветы» с юридическим адресом в Башкирии. Это АО создано недавно, но уже успело заполучить лицензию на работу в Уральских карьерах и строит в республике всю линию от добывающего предприятия до собственного производства ювелирных изделий. Старая сеть ювелирок, унаследованная Москалевым от деда, подключена к реализации конечного продукта, и мы почти готовы доказать, что легальная часть добычи – лишь верхушка, а значительные партии левых камней они сбывают подпольно, уходя от налогов. И тут неожиданно жена Москалева, точнее ее документ всплывает в Уфе. Любопытно? Еще как! Что-то они тут замутили. Что-то крупное пытались провернуть. А может, и провернули... Ничего не боятся, гады! Прямо у нас под носом, а ведь знали же, что мы их на карандаш поставили!

Вик нахмурился, увеличив снимок, на котором было хорошо видно лицо убитой женщины. Это точно была его «балерина», и зрелище действовало на нервы. Вокруг головы, застряв в волосах, сверкали осколки разбитой витрины, откуда, собственно, и было взято орудие убийства. Нож, большой трехгранный кинжал причудливой формы, валялся подле трупа.

Соотносить эту мизансцену с хрупким силуэтом в окне и доверчивым взглядом живых блестящих глаз было невозможно и требовало от Вика постоянных усилий. «Бедняжка, что этот зверь сделал с тобой?» - подумал он и увеличил следующий снимок, чтобы получше рассмотреть улику-кинжал. Он был старинный, антикварный, но подлинник или подделка – это могла установить только искусствоведческая экспертиза.

Тем временем Салимов клеймил наглых московских хищников, которым только дай волю – всю страну раздербанят. Вик перебил его:

- Можете поделиться материалами по АО «Уральские самоцветы»? Нужны уставные документы, руководящий состав, точки сбыта готовой продукции и ваши разработки по их потенциальной вредительской деятельности. У вас же за несколько лет наверняка скопилась по ним всякая всячина. Вдруг вы пропустили что-то, а я свежим глазом замечу.

- Хорошо, - легко согласился Селимов. – Вы – мне, я – вам. Это нормально. Завтра в обед приезжайте в кафе «Идель» на Театральной. Но копировать без особой бумаги от начальства я вам ничего с собой не дам, вы же понимаете. Нужны будут копии – везите индульгенцию по всем правилам.

- Просто взглянуть будет достаточно. Спасибо, капитан.

- Да не за что пока. Одну работу делаем, может, и правда чего углядите. Дмитрий Москалев человек очень непростой, скользкий и хваткий. А если он и в самом деле причастен к серии убийств, то жена – не первая жертва в его списке. Закрыть его по максимуму – наш долг.

- Расскажите подробнее о деле коллекционеров, пожалуйста. Все, что узнали.

Селимов с готовностью ввел его в курс:

- В столице зимой прошла чреда странных нападений. Все жертвы были из когорты сдвинутых на Восточных и Африканских ценностях. Мужчины. В годах. Интеллигентные, богатые и, как водится у их брата, себе на уме. Всего пять или шесть случаев, цифру я запамятовал, но потом, если надо, уточню.

- А что украли?

- В том-то и дело, что сущую ерунду, словно хватали первое, что подворачивалось под руку для отвода глаз. Следов взлома не было, значит, владельцы сами открывали убийцам двери. А ведь случайному человеку не открыли бы! Коллекционеры – народ осторожный. А эти отморозки еще и пытали их перед смертью. Видимо, за хорошее отношение и доверие.

- Пытали?

- Трупы обнаружили примотанными скотчем к стульям. На телах множество прижизненных ожогов и порезов. Почерк один и тот же.