Ивана обидело это пренебрежение, хотя он был готов оправдывать ее тем, что у руководителя такого огромного комплекса всегда имеется куча неотложных дел.

- Вы желаете еще чего-нибудь? Нет? – Вик улыбнулся и протянул руку, прощаясь. – Обустраивайтесь. А если что-то потребуется или возникнут вопросы, звоните мне. Мой номер у вас в кармане.

- В каком кармане? – тупо спросил Демидов-Ланской.

- В верхнем нагрудном. Слева. Лежит вместе с новой симкой от местного оператора. Ваш екатеринбургский будет ловит здесь сеть с большим трудом, у нас, видите ли, своя специфика – горы, ложбины, подземелья.

Иван полез в указанный карман, для чего потребовалось расстегнуть пуговицу. К своему удивлению, там и правда обнаружилась карточка с симкой и визитка Соловьева.

- Всего доброго! – произнес Соловьев и, посмеиваясь, вышел.

Иван остался молча рассматривать визитку. На ней не было ничего – только имя, фамилия, номер телефона и адрес почты. «И впрямь никто. И похоже, гордится этим». Хмыкнув, он положил карточки на чистую поверхность рабочего стола и подошел к окну, чтобы разобрать коробки.

Сквозь открытую форточку до его ушей донесся клекот приближающегося вертолета. Звук становился все громче, пока не стал оглушающим. Иван наклонился, выискивая машину в небе, но с его стороны ничего не было видно. Тогда он вышел на крыльцо.

Санитарный вертолет с красным крестом на белом боку опускался на площадку метрах в двухстах от «Маков». Поднявшийся от лопастей ветер со свистом преодолел расстояние и зашвырнул в лицо Демидову-Ланскому щедрую пригоршню пыли.

Иван протер глаза. Первоначально он думал, что привезли еще кого-то из сотрудников, но теперь появилось беспокойство, что кому-то в бункере стало плохо. Настолько плохо, что потребовалась санавиация.

Вертолет сел, скрывшись за деревьями. Демидов-Ланской достал из кармана пачку сигарет, вытащил одну и прикурил, защищая огонек спички от ветра. «Значит, не соврал, - подумал он о словах Соловьева. – Патрисия и впрямь сильно занята».

Кажется, работа в «Ямане» требовала от кандидатов не только полной самоотдачи, о чем его предупреждали, но и умения рисковать. Риск Иван не любил, предпочитал семь раз отмерить. Если «безумные экспромты» означали то, что означали, ему следовало еще раз все хорошенько взвесить. Пока не поздно.

Однако Иван не хотел уезжать. Соворотов, чью книгу он изучил, как советовала Пат, «от корки до корки», во многом предвосхитил его собственные мысли, и Демидов-Ланской сознавал, что «Яман» был тем единственным местом, где бы он занимался любимым делом без помех и страха прослыть чокнутым. Сбежать означало упустить шанс.

Затянувшись несколько раз, он бросил сигарету на землю и затоптал ее. А потом вернулся в дом, чтобы продолжить распаковывать коробки.

Пат позвонила утром. Осведомилась, как он добрался, как устроился и пригласила к себе в кабинет.

- Пропуск вниз вам уже выписан, заберете его на проходной номер три, - сказала она, - доступ пока гостевой, но если мы с вами обо всем договоримся, то с завтрашнего дня он станет постоянным.

- А мы разве не договорились? – удивился Демидов-Ланской. – Мне показалось, все условия нашего сотрудничества уже прозвучали, и я их принял.

- Пока вы не получили допуск самого высшего уровня, вас определили на рядовую должность, но я уверена, что вы способны на большее.

- Вы рассчитываете понять, на что я способен, после новой беседы?

- Да, хочу послушать, что вы думаете о книге Соворотова. Вы ведь прочли ее и сделали выводы?

- Да, я ее прочел. Возможно, другой на моем месте счел бы ее ненаучной фантастикой, но мне понравился свободный полет фантазии и смелость идей. Грубых ошибок в математических расчетах я тоже не нашел, хотя, конечно, изучил их довольно бегло. Если бы гипотетическое устройство, которое описывает Соворотов, существовало в реальности, считаю, оно бы работало именно так. Вы желаете создать что-то подобное? Именно этим занимается исследовательская лаборатория «Яман-4»?

- Не стоит обсуждать такие вещи по телефону, - остановила его Патрисия. – Приходите и поговорим с глазу на глаз. Когда вас ждать?

- Я выхожу, - сказал Демидов-Ланской и повесил трубку.

Беседа в кабинете Ласаль, находившемся на четвертом уровне подземного городка, продлилась недолго. Демидов-Ланской готовился к длительной дискуссии, он даже набросал накануне тезисы, в которых говорилось, в чем он с Соворотовым согласен, а в чем принципиально расходится, однако Пат слушала вполуха. Выглядела она тоже неважно, как будто не спала всю ночь, и Иван не удержался от вопроса о том, что случилось вчера.

- Я видел, как прилетел санитарный вертолет. У вас ЧП?

- Нет, - Патрисия рассеянно потерла лоб, - все это неважно. Оно не имеет отношения к вам и к вашей работе.

- Хорошо. А что имеет?

- Я вам покажу. Но сначала подпишите это. - Она пододвинула к нему лежащий на краю стола бланк. – Это обязательство хранить молчание о том, что вы сегодня увидите и услышите.

Ну да, Соловьев его предупреждал. Демидов-Ланской пробежал глазами стандартный текст и подмахнул его. Ниже росписи проставил по просьбе Пат дату и время.

- Это все?

- Прочие формальности отложим на потом. Идемте!

Они покинули кабинет и отправились в долгое путешествие по бесконечному коридору. До сих пор Демидов-Ланской был уверен, что подземный бункер насчитывает всего четыре уровня, потому что лифт, которым он пользовался, имел лишь четыре кнопки. Но тут обнаружилось, что в горе существовали и другие лифты. Они начинались на середине спуска и вели на самую глубину.

Пат направлялась в те области подземелья, куда не было доступа простым смертным. Вместе с ней Иван преодолел несколько постов с охраной, трижды прошел идентификацию, а непосредственно у входа на секретный объект еще и сдал отпечатки пальцев и радужки, чтобы их занесли в базу.

Но вот препятствия остались позади, и они очутились перед герметичной бронированной дверью высотой в два этажа. Как ни странно, но потолки на нижнем уровне были очень высокими и терялись в сумеречном свете. Освещение, состоящее из прямоугольных матовых светильников, шло понизу, почти на уровне пола, отчего рождалось легкое чувство клаустрофобии, ранее Ивану не свойственное.

Пат приложила ладонь к сканеру, и створки гермодвери бесшумно поползли в стороны. Демидов-Ланской, промолчавший весь путь, теперь счел возможным задать вопрос:

- Неужели вы его уже сделали, это устройство Соворотова?

- Не мы, - ответила Патрисия. – Его сделали жители древней Антарктиды. И самое поразительное, что ему как минимум шесть тысяч лет, а оно исправно функционирует.

Ласаль шагнула в темный проем, и автоматические лампы, вмонтированные в стены по ту сторону дверей, разом вспыхнули, заставив Демидова-Ланского заслониться рукой. Контраст в освещении дезориентировал. Он сделал шаг наобум, прямо в слепящий голубоватый свет, не желая терять руководительницу из виду, но все-таки потерял. Ее силуэт истончился и потонул в яростных потоках агрессивного спектра, не оставив даже тени.

- Смотрите, Иван Иванович, - услышал он ее голос, - это наше Черное солнце. Или Ципинь сюань. Или Чаша Сурьи. Или Источник Белиссены. Или Святой Грааль.

Трудно смотреть, когда свет мешает вместо того, чтобы помогать. Демидов-Ланской отвел от лица ладонь и, проморгавшись от невольных слез, уставился вперед, где на высокой кубической подставке, отгороженной от зала прозрачным куполом, как в витрине музея, был выставлен небольшой предмет. Витрина, подставка, артефакт – все плавало в океане искусственного света, но Иван уже начинал к нему привыкать.

Никаких сложных инженерных конструкций - обычная небольшая пирамидка с навершием в виде конуснообразной чаши, окруженной в месте соединения тонким кольцом. Кольцо казалось парящим в воздухе, и если б не оно, то объект напоминал бы несимметричные песочные часы.

- Моя семья хранила Черное солнце на протяжении нескольких поколений, а с недавних пор это стало уже моим личным делом, - Пат смело подошла к витрине и оглянулась: - Что же вы застыли, Иван Иванович? Идите сюда, я покажу вам, на что способен мой Грааль.