Я понимаю, что мое спасение там наверху и начинаю медленно подниматься . Вдруг кто-то хватает меня за ногу и начинает тащить вниз. Испугавшись я ускоряю свой бег наверх. Мой подъем продолжался так долго, что начало казаться, что это вовсе не сон и мне захотелось как можно быстрее проснуться. Но я чувствовал что , единственной надеждой возвращения меня в мою привычную детскую жизнь была эта злополучная лестница. И пускай не слушаются ноги и деревенеют руки но мне нужно ползти наверх. Внизу люди из черных коробок, а наверху жизнь. И каким бы не был тяжелым мой путь я должен его пройти. Ползи если хочешь выжить.

Наконец я увидел долгожданный свет. Преодолеваю последние ступеньки и поднимаю свою голову над землей и осматриваюсь по сторонам. И вдруг замечаю прямо перед собой огромное дуло старинной пушки. Оно было такое огромное, что я легко мог в нем поместиться. И я даже не успел испугаться когда из него вылетело большое ядро и снесло напрочь мне голову и уже без нее я полетел вниз.

Я мгновенно проснулся весь потный от страха и долго не мог уснуть. Пытался как мог по детски разобраться со всем свалившимся сегодня на мою детскую голову в прямом и переносном смысле. И как мог себя успокаивал. Да я умру как моя сестра и эти уснувшие люди. Но это же будет так не скоро может в году так двухтысячном. Эти четыре цифры 2000 казались мне таким бесконечным будущим что я успокоился и уснул.

Но скорее всего мое детское сознание все таки не справилось с произошедшим. Видимо потрясение от ужаса свалившегося на меня понимания, что я когда то усну навсегда оказалось таким несвоевременным, внезапным, огромным, таким красочным и драматичным, что мое детское не окрепшее и впечатлительное сознание не смогло разрешить эту проблему. И для того чтобы мне как то помочь оно забросило эти мои переживания в свои подвалы. В подвалы подсознания, в которых мой страх на время потерялся. Я его не чувствовал и поэтому вскоре забыл. И конечно я даже представить себе не мог в тот день какую жизнь он мне уготовил.

Я рос умным, любознательным и отчаянным пареньком. Мне все давалось очень легко. Лучший ученик в классе, победитель математических олимпиад, чемпион школы , района и области по шахматам. Очень рано я начал писать стихи. Их даже публиковали в нашей районной газете. Короче местное дарование да и только. Я был очень дружелюбным парнем и дружил с ребятами которые были старше меня на несколько лет. В детстве это было большим достижением. Я так любил жизнь, что открывал в ней страницу за страницей и никак не мог начитаться.

И даже не замечал , что где-то во мне глубоко глубоко спрятался испуганный пацаненок и он растет вместе со мной. И поэтому я не мог даже представить, что когда он вырастет таким как и я большим он перестанет помещаться в моей голове и вырвется наружу в совершенно неожиданное для меня время, и в еще более неожиданном месте и застанет меня врасплох. И что самое ужасное заставит меня жить той своей жизнью, которой он жил находясь очень долго в своей собственной тюрьме, которая называлась – мое Я. И у него все это время был только один сокамерник – его страх.

Если бы я мог увидеть в этой неизвестности свалившейся на меня огромной глыбой себя испуганного ребенка может мне и не пришлось бы долгие годы откапывать себя как динозавра превратившегося за много лет в какую-то окаменелость. Когда лопатой, когда зубилом, а когда кисточкой.

Пришло какое то прозрение. Хотя чему удивляться, ведь именно для этого я все это пишу.

Человек оказывается может жить в своей внутренней тюрьме. Но даже в ней он может мечтать и создавать свое будущее.

Но к сожалению, когда маленький человек встречается с какой-то неразрешимой для него проблемой он просто не может найти их причины в себе. Проще переложить их на кого-то другого или на несправедливость этого мира. Разве может представить ребенок , что самым главным для себя врагом может стать именно он. Даже его враг может быть совсем и ни враг. Но просто так сложились его внутренние обстоятельства, которые он не может принять как свои.

Когда прошло много лет и уже молодым человеком я столкнулся с проблемой, с которой не смог справиться, и в поиске ее причин я стал винить во всем своих родителей. Со временем мое воображение так разыгралось что сложило все в логическую цепочку.

Родился как замещение погибшей сестры, которую мои родители очень сильно любили.

А я родился мальчиком, родители были разочарованы и я рос нелюбимым ребенком не познавшим родительской ласки. У мамы свои ученики, я видел ее редко. У отца постоянные посиделки со своими друзьями фронтовиками. А меня как будто и нет. Может быть я во всем виноват? И любовь родителей надо заслужить? И я очень старался. Вся моя детская жизнь и ее достижения были направлены только на одно- на завоевание родительской любви.

Всегда и во всем я старался быть лучшим, чтобы они мной гордились. А они словно не замечали этого, относились к моим достижениям как к чему-то само собой разумеющемуся и редко хвалили. А когда я впервые встретился лицом к лицу со смертью в своем кошмарном сне где были мои родители? Поэтому надо как можно быстрее с ними расстаться не обременяя их ни чем и как можно реже встречаться.

С этим бредом я прожил много лет и даже делился им со многими людьми рассказывая им о своем трудном детстве. А затем на долгие годы превратил свои детские обиды в поведенческий паттерн в отношении своих родителей. Редко писал и навещал на короткое время, не чувствуя никакой близости. Ужас да и только.

Многие психоаналитики поддерживали меня и закрепляли мои заблуждения. Они стали такими прочными, что несколько лет назад я убедился в этом до слез, скорее до истерики.

Я приехал на очередной семинар по системному НЛП к Питеру Врицу в какой то подмосковный пансионат под Серпуховым на пике своего очередного отчаянья ,по ужасным пробкам и чувствовал себя снятым с дыбы. И поэтому смотрел на своих коллег с не очень добрыми мыслями. Ну эти понятно- коучи и психологи приехали к мэтру, а эти небось бизнесмены, на клубничку потянуло. Но а этот тип что здесь делает, мой взгляд упал на какого то неухоженного лысого мужичка с дурацкой улыбкой. Когда ты себя считаешь самым несчастным немудрено носить такие мысли в своей голове.

На первом дне семинара мы проходили возрастной регресс, надо было вернуться в детство. Для разогрева у нас была танцевальная терапия. Интересная штука под различные ритмы. Питер был мастером в своем деле и смог совместить традиционную европейскую психологию с восточными практиками. Получался забавный коктейль. Поэтому редко наши семинары заканчивались без какого то инсайта т.е. внутреннего прозрения какого нибудь семинариста. Это сродни тому, как родиться заново. Ты рождаешься с криками с воплями а остальные наблюдают за этим зрелищем. В церкви этот процесс называется изгнанием бесов. Я это видел уже не раз но представить себя в роли очередного новорожденного или одержимого мне не очень хотелось.

Танец состоял из четырех ритмов. И вот где то на третьем, кажется это было экспрессия или стаккато.

Помню полный сумбур в голове и какая-то внезапно нахлынувшая жалость к самому себе и вдруг неожиданно из глаз градом потекли слезы. Мне стало так неудобно и больше всего на свете мне не хотелось это делать при свидетелях. Ведь меня окружали люди о которых я так плохо подумал. Я приоткрыл глаза, посмотрел по сторонам не видит ли кто моей слабости. И вдруг вижу на меня смотрит тот мужичок, который мне не понравился больше всех. Но в его глазах я вдруг увидел всю доброту мира и они словно подбадривая меня говорили: Все в порядке, держись парень, мы с тобой! Мне стало ужасно стыдно и одновременно очень легко и спокойно.

На основную часть регресса требовалось два добровольца. Конечно одним из них был я. Мы легли на пол. Питер через переводчика начинает говорить:

– Вы маленький ребенок и вы видите своих родителей.

– Я отчетливо вижу вдалеке своих маму и отца.

– Подойдите к ним, поговорите с ними и обнимите.