Парень залез на велосипед и помчался прочь, чтобы довезти газеты по другим адресам.

У Лиона отлегло на душе. Он неторопливо поднялся по лестнице в комнату Льюиса, но… его не было! Чиновник испугался и рефлекторно выставил пистолет вперед. Но тут по орудию откуда-то был нанесен удар – рукояткой шпаги. Лион, выронив пистолет, не растерялся, поймал руку Льюиса, заломил кисть, выбил шпагу и отбросил в другой конец комнаты. Ученый оказался не промах – схватил емкость с кофе со стола и плеснул его прямо в лицо своего противника. Пока тот протирал глаза, Элисон кинулся к стене за второй шпагой и успел ее взять в руку.

– Сомневаюсь, что ты обучался фехтованию, – пытаясь сохранить твердую стойку, сказал Льюис.

Лиона это рассмешило. Он попытался накинуться на ученого и почувствовал ответный порез на своей коже. Ущерб оказался незначительным, а происходящее вводило истязателя в экстаз. Он предчувствовал сладкую расправу.

– Поверь мне: когда набегаешься, то происходившее ранее покажется тебе сказкой, – съязвил чиновник и направился к двери, чтобы предупредить возможное бегство пленника.

У противников завязалась позиционная борьба: Элисон с новой шпагой и Мартези с уже искривленной пытались нанести друг другу удары, соблюдая дистанцию и опасаясь сделать роковую ошибку. В какой-то момент Лион задвинул вторую руку за талию, где находился нож. В его голове моментально созрел план. Облизывая стекавшую с лезвия шпаги кровь, он левой рукой сорвал висевшие синие шторы. Всю комнату тут же озарил яркий свет, который резко ослепил глаза изобретателя. И Лион сразу кинулся на противника и пронзил его. Раненый попытался устоять на ногах, хватаясь за все подряд. Покосившись на бок, он упал на радиоприемник. А Лион своей ногой прижал ученого к его же детищу.

В эти минуты Льюис думал не о боли, а о том, что за двадцать шесть лет жизни, по сути, ничего не добился. Он вспомнил детство – как играл с родителями, как они любили его и учили быть человеком, школьные годы – как радостно убегал во двор и охранял дворовых собак от издевательств старшеклассников. Потом вспомнил, как оплакивал своих друзей и как священник читал самую скучную речь о «лучшем мире». Вспомнилось много бесед с людьми, которые побывали на том свете. Большинство из них упоминали только темноту, но был парень, утверждавший обратное. Некий Уилл Карнер клялся, что его утопили с тяжелой цепью за картежный долг. Рассказывал, что освободился от тяжелого железа, уже почти всплыл, как тут «к его предплечью прикоснулось «нечто», оставив следы «самой смерти». Ему никто не поверил, но Льюису история запомнилась, как и то, что через месяц этого парня нашли убитым в собственном номере.

На этом воспоминании Льюису стало по-настоящему страшно. Почти в бреду он увидел обезображенное лицо какого-то существа… А потом очнулся от боли: улыбавшийся Лион неистово продолжал наносить удары. И тут ученый заметил, что в комнате в кресле сидело нечто странное – именно то ужасно обезображенное лицо со шрамом, мелькавшее ранее. Оно повернуло голову, заставив Элисона убедиться, что это не обман зрения. К горлу Льюиса подступала кровь, а «существо» смотрело на него, кажется, посмеивалось, а потом поднялось с кресла. Когда оно подошло ближе, из-под мантии стали выглядывать пальцы. Обладатель мантии отодвинул край черной ткани, откуда виднелись изуродованные руки. Сплюнув кровь, Льюис ощутил, что хочет закричать, подать знак, но существо приложило указательный палец к губам, призывая к молчанию.

Затем «тварь» зачем-то указала рукой на радиоприемник. Далее она отошла от умирающего и снова уселась в кресло: казалось, «существо» хочет наблюдать за происходящим в качестве зрителя. И тут ученый почувствовал удар током. Он подумал, что это продолжение бреда, но кинул взгляд на изменившегося в лице Лиона: оно говорило, что действительно что-то случилось. Это радио стало искрить, издавать такой звук, что хотелось заткнуть уши. Сами искры, будто молнии, были завораживающе красивы, но не причиняли вреда. Разряды были направлены прямо в Льюиса, а точней, в приемник, который он заслонял своим телом. Белая гладь пронеслась перед глазами и стала кружить вокруг него, словно вихрь. Изменился даже воздух, а огромные разряды били во все стороны, охватывая всю комнату. Сознание ученого не могло понять и с чем-либо сравнить происходящее.

Приемник начал создавать сгусток энергии, в котором посреди кабинета образовалась необъяснимая местность. Льюис поймал недоумевающий взгляд Лиона и понял, что это не галлюцинации: Мартези видел то же самое! Затем послышался сильный звон в ушах. И тут Лион, будто подчиняясь чьему-то приказу, со всей силы толкнул Льюса в это пространство… Здание начинало трансформироваться и исчезать. Собрав последние силы, ученый взял Лиона за воротник, а затем – за его растрепанные волосы. А потом его взгляд снова упал на кресло, где продолжало неподвижно сидеть «существо». «Неужели я обманул саму смерть», – промелькнуло в голове изобретателя…

Падая, двое мужчин переместились в неизвестность.

Для почтальона Адама Сайзи этот день был таким же обычным, как сотни других. Не сумев окончить медицинский колледж, он остановился на вполне доступной работе почтальона. Жизнь Адама могла сложиться по-другому, если бы не тот случай с его родителями много лет назад.

Родители ехали на поезде из Марселя в Париж – возвращались от родственников. Уже на предпоследней станции в вагон зашел неизвестный и присоединился к молодой супружеской паре, ехавшей в отдельном купе бизнес-класса.

– Извините, что тревожу вас, но больше нет свободных мест. Вы позволите мне подсесть к вам? – не представившись, спросил мужчина.

– Мы заплатили немалые деньги, чтобы ехать отдельно ото всех, – произнес строгий мужской голос.

– Готов возместить всю стоимость ваших билетов, – ответил неизвестный и протянул пачку франков. Деньги смягчили настрой путешественников.

– Меня зовут Пол Сайзи, а это моя любимая жена Белинда, – сказал отец Адама, неохотно засовывая купюры во внутренний карман пиджака. – Зачем едете в Париж?

– Я там родился, мне нравится жить в нем. Мои предки когда-то переехали в Париж и ходили по тем же самым улочкам, влюблялись и гуляли под луной. Я не люблю стереотипы, но это действительно город любви. Мне самому довелось ощутить первые чувства именно в Париже. Наверное, вы тоже встретили свою любовь в этом прекрасном городе… Как, вы сказали, зовут вашу жену?

– Белинда

– Белинда? Знакомое имя. Вы не поверите, но мою первую любовь тоже звали Белинда! Мы наслаждались друг другом. Ох, сколько пел я ей серенад под окном, завоевывал ее каждый день, потратил уйму денег и нервов…

Задумавшись на несколько секунд, человек продолжил:

– Вскоре она ушла. Просто не захотела быть со мной рядом, когда узнала подробности моего детства. Вы не представляете, какие муки мне пришлось испытать! Очень долго не находил себе места. И совершенно незнакомый мне человек рассказал, что смысл моей жизни, мое счастье, которым я живу… Свет всей моей жизни выбрала себе другого – какого-то провинциала.

Пол засмеялся, а вот Белинду бросило в дрожь! Она узнала этого мужчину. У нее были сомнения, но манеры, черты лица, история детства… Все его слова относились К НЕЙ.

– Пол, этот человек может нам навредить, – взяв мужа за рукав, прошептала Белинда.

Восприняв слова жены очень серьезно и будучи человеком не из робкого десятка, Пол решил для начала попросить этого мужчину выйти и закрыть за собой дверь.

– Должен отказать вам в вашей просьбе, деньги уплачены – улыбаясь, ответил незнакомец, которого на самом деле звали Лион.

– Можете взять их обратно – произнес Пол, начав нервничать и следить за каждым движением мужчины. – Мы едем домой, и ждем знакомых, которые должны подойти через (Пол взглянул на часы) пять минут. Лион даже не дернулся и продолжал:

– Мое сердце доверило ей все тайны. Все мое тело, каждая частичка израненной души принадлежала лишь ей. А она предала меня…