Хочется посмеяться над своей шуткой. Только вот мне почему-то совсем не смешно...

Когда мы возвращаемся в дом Игнатова, мужчина сразу включает большого босса – я едва успеваю покинуть машину,

– Завтра меня почти целый день не будет дома, Амина. Я хочу быть уверен, что Лиза в надёжных руках. Поэтому сейчас Вы переоденетесь, приберёте волосы и займётесь моей дочерью. Желательно – не привлекая мою маму, потому что ей нужно собрать вещи перед поездкой.

Игнатов достаёт мой чемодан из багажника, и мы идём прямиком в дом. Мои ноги становятся буквально ватными от ощущения приближающихся испытаний.

– Всё в порядке, Амина?

Кажется, Тимур Алексеевич замечает мою нервозность.

– Да, в полном, – отвечаю уверенным голосом. Правда, внутри такой уверенности вообще нет.

А ещё хочется убить Преображенского за то, что подложил мне такую свинью.

– Вот и я так думаю, – говорит Игнатов с явной иронией. – Что с Вашим опытом всё будет в полном порядке...

Глава 6

Мы проходим к лестнице, минуя столовую. Там слышны женские голоса. Поднимаемся на второй этаж. Игнатов доносит чемодан до моей комнаты. И, наконец, оставляет меня одну...

Я сразу запираюсь. Лезу в сумку за своим телефоном. Ещё днём поставив его на беззвучный, сейчас глазею на количество пропущенных вызовов.

Десять от Зойки. Пять от начальника. И даже мама звонила.

Но сейчас у меня нет сил говорить ни с кем из них. Я немного в панике. Ну или много...

Наскоро переодеваюсь в свободные брюки и футболку. Заплетаю косу, чтобы не бесить Игнатова. Дважды мою руки с мылом. В общем, осознанно тяну время...

– Амина...

Стук в дверь, ведущую в Лизину комнату, заставляет меня подпрыгнуть.

Поспешно взяв себя в руки, открываю и вопросительно смотрю на Игнатова. А он смотрит на меня, неторопливо пробегая взглядом по моей одежде. Кажется, остаётся доволен...

– Мама зовёт Вас перекусить. Обед Вы пропустили, до ужина ещё несколько часов.

Вот я вроде и не голодная, хотя с утра выпила лишь чашку кофе. Но когда Игнатов говорит о еде, отчего-то сразу хочется поесть.

Выхожу из спальни, прикрываю дверь, пересекаю комнату Лизы и понимаю, что Тимур Алексеевич замер в дверях своей спальни и просто наблюдает за мной.

Останавливаюсь. Нервно окидываю себя взглядом сверху вниз...

– Что-то не так? – поворачиваюсь к мужчине.

– Нет. А почему Вы спрашиваете?

Вот в этом весь Игнатов! Один простой вопрос, сопровождающийся ухмылкой, претенциозный взгляд серых глаз – и вот ты уже загнана в угол и не знаешь, что ответить.

– Да так... просто, – бессвязно мямлю я. – А Вы не идёте вниз?

– Чуть позже, – отвечает он коротко.

В его руке появляется телефон, и он направляет взгляд на экран. Отворачивается, заходит в свою комнату, кажется, кому-то звонит...

Подслушивать я не собираюсь. Однако идя к лестнице, слышу обрывки фраз, от которых волосы встают дыбом.

– Ты можешь мне пробить одного человека? ... паспортные данные я вышлю...

Надеюсь, Преображенский предусмотрел подобные проверки. Это ведь не шутки! А точнее – мошенничество! Я же на работу устроилась по липовым документам!

На дрожащих ногах спускаюсь в столовую и сразу вижу маму Игнатова. Она в одиночестве сидит за столом, неторопливо помешивая ложкой в чашке.

– Ох, Амина! – отодвигает для меня стоящий рядом стул. – Садитесь, дорогая! Что Вы больше любите: чай или кофе?

– Можно кофе?

Присаживаясь рядом с Верой Сергеевной. Откуда ни возьмись в столовой появляется молоденькая девушка в белом переднике.

– Машуль, познакомься, это Амина Юрьевна, – ласково щебечет Игнатова.

– Просто Амина, – сразу поправляю я. – Очень приятно!

Быть в приятельских отношениях с персоналом – вот то, что мне нужно.

– Сделай Амине кофе, – с улыбкой говорит Вера Сергеевна. А когда Маша покидает столовую, тут же обращается ко мне: – Маша – внучка Галины Викторовны. Девчушка хорошая. И по хозяйству, и на кухне поварихе помогает. И ты можешь к ней обращаться, если что. Это ничего, что я к тебе на ты?

Смотрит на меня вопросительным и доброжелательным взглядом. Улыбнувшись, отвечаю:

– Так даже лучше, когда по-простому.

Кажется, женщина становится ещё довольнее. А я спохватываюсь:

– А где же Лизочка?

– Галина Викторовна осталась с ней на улице. Внучка уснула в коляске, и Галя с ней погуляет, пока та не проснётся.

Что ж... ладно. Момент неизбежности всё оттягивается и оттягивается, ещё сильнее скручивая мои нервные клетки.

В столовую входит Маша с подносом. Мне немного не по себе, потому что я не привыкла к таким церемониям. Кофе делаю сама. И готовлю тоже всегда сама. Даже еду никогда не заказываю, стараясь быть экономнее.

Перед моим носом появляется чашка с ароматным кофе. И несколько тарелочек с лёгким перекусом...

– Наша повариха Светлана Романовна великолепно печёт, – с явной гордостью произносит Игнатова.

Но это и так видно. На тарелках всевозможные крендельки, пышные рогалики. И мясной пирог, разрезанный на кусочки.

У меня от этого великолепия даже слюнки текут...

– Угощайтесь, Амина, – говорит Вера Сергеевна, элегантно пригубив свой кофе.

– Спасибо!

Повернувшись к Маше, хочу поблагодарить и её. Но девушка уже ушла. Пододвигаю тарелку с мясным пирогом и быстро расправляюсь сразу с двумя кусками. И мне плевать, что сейчас я совсем не так элегантна, как хозяйка дома. Пирог невероятно вкусный!..

– Обожаю девушек с хорошим аппетитом, – подмигивает Вера Сергеевна. – Вот Жанна вечно сидела на диете.

– Жанна?

– Да, жена Тимура, – с некоторой заминкой отвечает Игнатова.

Я протираю рот салфеткой. Делаю глоток кофе. И спрашиваю, стараясь не выдать свою заинтересованность:

– А где она сейчас?

Поднимаю взгляд на мать Игнатова. А она косится в сторону лестницы.

Ну же! Ответь! Я же вижу, что ты хочешь поделиться этим!

– Да, тебе может показаться странным, что мать бросила дитя. Да ещё такое маленькое... Просто Жанна – она...

– Мама! – гремит голос Тимура Алексеевича.

Не знаю, когда он успел здесь появиться. Всего секунду назад его не было. Чёрт!..

– Всё, я умолкаю, – тут же сдаётся Вера Сергеевна. Поднимается из-за стола: – Пойду за Галей. Лизочке пора бы проснуться.

– Давайте я с Вами, – торопливо вскакиваю.

Уж лучше к ребёнку, чем оставаться наедине с этим типом. Особенно когда он так на меня смотрит. Не моргая, уничтожающе... И так, словно пытается влезть в мою голову.

– Останьтесь, Амина.

Внезапно его пальцы обхватывают моё предплечье. Я вскидываю взгляд и невозмутимо смотрю в лицо мужчины.

– Появился один вопрос, – объясняет он свой странный поступок.

Разжимает пальцы. Скрещивает руки на груди. И молчит, пока его мать не покидает столовую. После чего немного наклоняется. Так, чтобы наши лица были на одном уровне.

– Вот скажите мне, – начинает тихо, но как-то угрожающе, – вопросы о моей жене – это просто праздное любопытство? Или нечто большее?

– Например, что? – стараюсь говорить расслабленно.

– Не знаю... Вы мне ответьте.

Игнатов вновь пытается загнать меня в угол.

– Да, Вы правы, мне просто любопытно. Ведь Лиза очень маленькая... И рядом с ней должна быть мама.

– Тогда скажу всего один раз, Амина. Разговоры о моей бывшей жене недопустимы. Просто не говорите о ней ни с кем. Это же не составит труда, верно?

И вновь ирония в его голосе.

Он что, считает меня идиоткой?

– Конечно, – незатейливо пожимаю плечами. – Простите... Я понимаю, развод – это всегда болезненно. Особенно когда жена бросила мужа.

Выражение его лица в тот же миг становится жёстким, черты заостряются.

Ой, я что-то не так сказала?

Растерянно хлопая ресницами, продолжаю смотреть в озлобленное лицо Игнатова. Его взгляд не предвещает ничего хорошего. А затянувшееся между нами молчание буквально давит на уши.