Она воскликнула от удивления прежде, чем это случилось.

Похоже, не только меня слова Игнатова повергли в шок...

Глава 10.1

Тимур

– Простите меня, Тимур Алексеевич!

С этими словами Маша практически падает на колени и начинает поспешно собирать с пола осколки. Того и гляди порежется.

Встав со стула, я присаживаюсь на корточки и хватаю девушку за руки, чтобы сдержать некоторую истерику, которая в ней явно зарождается. И это дикое желание мне угодить я тоже хочу непременно остановить.

– Маш, всё нормально, – негромко убеждаю её, удерживая тонкие запястья. – Я сейчас сам всё уберу. Иди к себе. Ты, наверное, просто устала.

– Нет-нет... – она делает попытку вырваться. Не выходит. Начинает тараторить: – Я совсем не устала. Просто бокал сам как-то выскользнул из рук. Пожалуйста, продолжайте ужинать, Тимур Алексеевич. Я сама сейчас всё уберу.

Девчушка поднимает на меня робкий взгляд, в котором я вижу очень много всего. И мне становится понятнее её поведение... Пожалуй, я и раньше замечал подобные взгляды от этой девушки – внучки нашей домработницы. Но и не подозревал, что всё настолько плохо.

– Тимур Алексеевич, возьмите тряпку, – доносится голос Амины.

Она тоже садится на корточки возле меня. Маша сразу же опускает взгляд в пол, и её брови хмурятся. Я отпускаю её руки и забираю у Амины тряпку.

Маша быстро собирает стекло, а я вытираю сок. После чего горничная извиняется, виновато опустив голову. А потом быстро прощается и выбегает из кухни.

Мы с Аминой поднимаемся с пола, обмениваемся несколько неловкими взглядами. Но мне не хочется верить, что наш ужин непоправимо испорчен.

Да, я почти уверен, что она обратила внимание на странный интерес Маши ко мне, ведь женщины наверняка замечают подобные вещи намного лучше, чем мужчины. Мы часто слепы и глухи в таких вопросах. Но всё же Маша не имеет никакого отношения к нам с Аминой.

Я сам себя торможу, встряхнув головой. Ведь нет никаких «нас с Аминой». Я знаю эту девушку меньше двух суток!

– Вы в порядке?

Нарушаю повисшее между нами молчание и, обойдя стол, отодвигаю стул Амины. Кивком головы приглашаю её сесть. Ведь я намерен продолжить наш поздний ужин.

– Да... Я в порядке, – растерянно отзывается она, принимая приглашение. А когда опускается на стул, добавляет спокойно: – Немного порезалась, но это ерунда, просто царапина. Маша ни в чём не виновата. Наверное, она и правда устала.

Но я слышу только то, что Амина порезалась. Взявшись за сиденье, разворачиваю стул вместе с девушкой. Опускаюсь возле её ног.

Мне почему-то кажется, что царапина именно на её прекрасных ногах, но если это не так, я буду чувствовать себя не просто глупо, а настоящим идиотом. Ещё и озабоченным идиотом, которому хочется прикоснуться к обнажённым ногам няни своей дочери.

– Тимур Алексеевич, что Вы делаете? – ошарашенно шепчет Амина, хватаясь за колени и немного поджимая ноги.

Слава Богу, что я всё-таки вижу порез, и он на её правой ноге, на десять сантиметров ниже колена. Порез неглубокий, но кровь пока ещё не остановилась.

– Нужно обработать, – невозмутимо говорю я, поднимаясь с пола.

Поспешно выхожу из кухни, иду прямиком в гостиную, а оттуда в гараж. Забираю из машины аптечку...

На самом деле всё необходимое есть и на кухне, но мне нужна была хотя бы минута, чтобы проветриться. Гипнотический взгляд Амины порой заставляет меня действовать не так, как я обычно веду себя с женщинами. Точнее, я уже очень давно не встречал такой женщины, от общения с которой мне было бы необходимо проветриться. А-аа! Чёрт! Короче, она меня как-то околдовала! Весь день о ней думал, ждал встречи! И это заявление о том, что возьму её с собой в Испанию... На самом деле эта мысль была на стадии обдумывания, и я не собирался приглашать её с собой вот прямо сейчас. Но пригласил!

Когда возвращаюсь на кухню, Амина смирно сидит на стуле, сложив ладони на коленях с видом пай-девочки. Но её взгляд... Такой чарующий, острый, проникновенный и... не такой уж и скромный. Нет, она не скромница! Наверняка в любви как огненная львица.

Чёрт! Вот о чём я думаю, мать вашу?

Громко сглотнув, приближаюсь к девушке. Вновь опускаюсь на пол, открываю аптечку, достаю перекись и упаковку с ватой. Концентрирую взгляд на ране. Не опускаю его ни на сантиметр ниже, не поднимаю ни на сантиметр выше. Амина должна увидеть во мне адекватного мужика, каким я и являюсь. Таким, во всяком случае, я себя считал до её появления в доме. Хотя и нашу первую встречу на дороге нельзя назвать адекватной, ведь я на неё тогда сильно разозлился из-за чёртовой кошки.

Интересно, что сейчас Амина обо мне думает. Каким я ей кажусь?

Оторвав немного ваты, наливаю на неё перекись и прикладываю к ранке. Амина тихо шипит, и я тут же поднимаю взгляд к её лицу.

Она улыбается, сощурив глаза. Похоже, разыграла меня, и ей совсем не больно.

– Это лишнее, Тимур Алексеевич, – говорит она спокойно. – Просто царапина, которая уже завтра заживёт.

Нет. Её шорты, её длинные красивые ноги, бархатистая кожа – вот это всё лишнее! Этого не должно быть у няньки! Я всё время отвлекаюсь на эти детали её тела, а должен думать о том, какой она специалист, и как у неё складывается с Лизой. В конце концов, и договор наш никто не отменял! Там очень подробно расписан пункт о субординации!

Свободной рукой я позволяю себе прикоснуться к её ноге чуть выше колена, словно просто опустил кисть, которую до этого держал на весу. От прикосновения кожи к коже между нами пробегает электрический разряд, но я не отдёргиваю руку, и Амина тоже не двигается.

Рука с ваткой покоится на ране, вторая – на стройной девичьей ножке. Пальцы покалывает от того, как сильно хочется немного сжать её гладкую кожу. Чтобы получить чуть больше реакции на своё прикосновение.

Иногда я забываю, что отношения между людьми – это не бизнес. И законы, которые работают там, тут не сработают.

– Так как Вы смотрите на моё предложение, Амина? Насчёт Испании?

Мой голос хрипнет от напряжения. Я поднимаю взгляд к лицу девушки, и она тут же обжигает меня своими пронизывающими удивлёнными глазами. От её взгляда я всё-таки перестаю контролировать свою ладонь, и она медленно смещается вверх, почти до края шорт, а потом слегка сжимает нежную кожу...

– Это очень неожиданно, – рвано выдыхая, шепчет Амина. – Но ведь у меня нет возможности отказаться, верно?

Я пока не понимаю, что именно для неё неожиданно: моё приглашение или мои руки, которые перестали меня слушаться.

И от чего именно Амина не сможет отказаться: от поездки или от моего домогательства?

Эта мысль как-то сразу отрезвляет меня, и я поспешно убираю обе руки от её ноги. Кровь, кажется, остановилась, значит, моя миссия выполнена.

– Ну вот и всё, – натянуто улыбнувшись, складываю всё обратно в аптечку и поднимаюсь.

Бросаю ещё один взгляд на царапину на ноге Амины, а потом подхожу к мусорному контейнеру. Выбросив ватку, споласкиваю руки и возвращаюсь к столу.

Между нами виснет мощная сексуальная энергия вперемешку с непониманием. Я прокашливаюсь и отвечаю девушке с фальшивой непринуждённостью:

– Да, Вы правы. Я принял решение, но мне любопытно, что Вы об этом думаете, Амина.

Она уже придвинулась к столу, и я сажусь напротив. Не спуская глаз с её лица, закидываю в рот кусочек рыбного филе.

– Я никогда не было в Испании, – задумчиво отвечает Амина, тоже приступая к еде. – Для меня это возможность посмотреть мир. Спасибо, Тимур Алексеевич.

Она пытается быть расслабленной и приветливой, впрочем, как и всегда. Но я слышу, как сильно дрожит её голос сейчас. Ведь пару минут назад между нами пролетела практически шаровая молния, и я позволил себе некоторую вольность. О чём, кстати, не жалею.

Глава 10.2

***

В комнату мы возвращаемся как раз к пробуждению Лизы. Амина берёт мою дочь на руки, присаживается на диванчик в углу комнаты и начинает её кормить. Я молча сажусь рядом и просто наблюдаю за тем, как новая няня ловко со всем справляется. И ещё я вижу, с какой неподдельной нежностью она смотрит на мою дочь.