— Должен быть, да не для вас. Через полгода получите другой! — хмыкнул тот, скрестив на груди жадные лапища.

Полгода? Ну не, столько я ждать не буду.

— Если ему заплатить, — шепнула Марианна. — То он даст другую. Мне рассказывали.

— У меня нет денег, — ответил кучерявый.

У меня они были, но, во-первых, я не знал, насколько их хватит, во-вторых… серьёзно? Чтобы, я — Пётр Боярский по прозвищу Змей, а ныне Брюс Каттани, платил какому-то хмырю за то, что он должен нам дать бесплатно? Ни. за. что.

И у меня нарисовались два варианта. Первый — постараться убедить кладовщика, возможно, даже угрозами. А второй — проучить наглую жадную жопу.

Неужели настало время для моего первого дела в этом мире? Правда, оно командное, а с недавних пор я что-то перестал любить совместные дела. Жаль продумывать другое время не было. Судя по топоту, доносившемуся из открытых окон под потолком, скоро первые курсанты найдут путь сюда, и провернуть всё будет куда сложнее.

— Эй, пс-с, — обратил я внимание Альбанеллы и Саттаны на себя. — У меня есть план как достать нужную форму. Интересно?

— Говори, — кивнул кучерявый.

— Интересно, — всем видом показала любопытство Марианна.

— Ваша задача отвлечь бугая, — прошептал я, указав на кладовщика. Позади него была запертая дверь. Ненавижу запертые двери, так и хочется их открыть. — А я кое-что достану...

Пора приступить к плану, придуманному прямо на ходу. В голове уже появилась схема: вот жадный кладовщик — цербер, охраняющий заветную дверь. Форму он вынул из-под стойки, а значит всё самое хорошее припрятано в дальних закромах, находящихся по ту сторону. К двери я смогу пробраться, если кто-то отвлечёт кладовщика. Всего лишь нужно нырнуть под стойку, спрятаться за один из массивных шкафов позади, и она окажется прямо передо мной. Но, что если заперто? Нюанс. Пусть небольшой, но стоит его учитывать.

Вспомнил вдруг своё первое дело, как украл шоколадку в магазине. Надо же. Сейчас мандраж точно такой же. Прям почувствовал, как напряглось тело, а по спине выступил пот. Конечно, тогда я был неловким подростком, а сейчас переростком с кучей вредных привычек и совсем без дыхалки. Ещё и пол скрипучий. Казалось, всё не на моей стороне. Ну ничего. Я брался за дело в куда более сложных ситуациях.

— Начали, — тихо произнёс я.

Йонас Саттана повернулся и, посмотрев на кладовщика, робко произнёс:

— Я могу заплатить. Если вы дадите нам форму получше.

Он полез в карман, после чего показал смятую зелёную купюру, которую я дал для наживки.

Кладовщик прокряхтел. Внимательно взглянул на купюру, показав однозначную заинтересованность. Есть! Он пойман на крючок!

Пользуясь его отвлечённым вниманием, я помахал рукой. Нужно убедиться, что при виде денег кладовщик отключил боковое зрение. Не среагировал. А это значит — нельзя упускать момент! Я пригнулся и полез под стойку. Как же хорошо, когда не болит колено! И как плохо, когда заныли не привыкшие к нагрузкам ноги.

— Всего двадцать нартов?! — разочаровался кладовщик.

— Могу дать ещё тридцать. И станет пятьдесят, — начал торговаться Йонас. Не видел его лица, но, наверняка, он сейчас истекал ручьями пота. Голос был явно на измене.

— Так не пойдёт. Девяносто! — не согласился с ценником жадный бугай.

Пока они вели торги, я осторожно потянулся к стойке и схватил чёрный пластиковый стаканчик с карандашами. Как и всегда, на дне лежали скрепки. Вытряхнув их на ладонь, на карачках пополз к двери, стараясь держаться за шкафами. Пол предательски поскрипывал, но кладовщик не слышал.

— Восемьдесят пять! — боролся он, едва уступая позиции в цене. Вот же, жадюга!

Бах! — громыхнуло.

Это входная дверь. Её звук я больше ни с чем не спутаю. А значит, кто-то пришёл! Дерьмо, не успел. Слишком мало было времени. Судя по звукам шагов, вошли всего двое. Ладно, пусть они получат свой хлам, и продолжу дело.

Я осторожно выглянул из-за шкафа, чтобы разглядеть, кто там припёрся.

Высокий офицер лет тридцати пяти. На голове полицейская фуражка со значком быка, в руке тросточка, которой он постучал по стойке. Он был не один. Рядом молодой блондинчик с наглой и довольной улыбочкой. В левом ухе серебряная серьга, модная причёска, синие джинсы и джинсовая рубашка. Довольно модно для здешних мест.

Я видел его в нашем строю, ещё на построении. Йонас и Марианна отошли от стойки в сторону, будто собирались переодеваться, а офицер обратился к кладовщику:

— Барни, отли-и-ично выглядишь.

— Спасибо, — пробурчал бугай.

— Знаешь, кто-о это? — указал офицер на блондинчика. — Внук коменданта Ки-и-ина! Выдай ему фо-о-рму по размеру! И для спортивных заня-а-атий не забудь! — произнёс он, растягивая гласные. Может иностранец?

— Нужна заявка по форме номер двести два, — мрачно ответил кладовщик. — Без неё спортивную форму не выдаю.

— А когда у тебя в последний раз была реви-и-и-зия? — приподнял офицер бровь, явно бросив лёгкую угрозу.

Бугай нахмурил брови, затем прокряхтел:

— Уже несу.

В этой лёгкой словесной битве он проиграл. И попёрся прямиком ко мне! Я едва успел перекатиться за другой шкаф, собрав ещё мокрой после дождя рубашкой кучу пыли. Полы здесь лет сто не мыли!

Раздался щелчок. Открылся замок стальной дверцы шкафа. Толстый кладовщик бормотал себе под нос ругательства и что-то выбирал. Через двадцать секунд вытащил пару комплектов и две пары обуви. Захлопнул дверцу и ушёл.

Я тут же прокрался к этому же шкафу. Замок кодовый. Если бы у меня было специальное средство, побрызгал бы на кнопки и увидел жировые отпечатки. А так... бесполезно. Ладно, продолжаю план. Нужно взломать дверь в самые закрома кладовой. В шкафах, наверняка, только часть добра, всё самое вкусное там.

— Можно было и побыстрее, — недовольно хмыкнул молодой блондинчик в джинсах.

Вот тебе и внук коменданта — наглый сопляк. Никакой дисциплины и уважения к простым работягам. У меня смутное подозрение, что до этого пацанчика наш одноглазый сержант точно докапываться не будет.

Ладно. Похрен. Я взял одну отмычку в зубы, вторую сунул в замочную скважину и прислушался. Ага, ясно, замок здесь довольно простой, без излишеств. Ещё немного... Сука! Кончиком отмычки не смог зацепить язычок внутри и обронил её внутрь! Дурацкие пальцы, как можно быть такими неловкими?! Вынул изо рта запасную. Снова ввёл её в замочную скважину. Один штифт. Второй. По лбу скатилась капля пота. Третий... есть! Готово! Плавный поворот, и замок отщёлкнул. А я, как расхититель сокровищниц, прополз на четвереньках внутрь. Свет попадал в тёмное помещение кладовой. Перед глазами предстали череда шкафов с кодовыми замками и куча вещевых мешков.

Бах!

Снова входная дверь.

Пришёл кто-то ещё. Скоро сюда повалит целый поток курсантов. Нужно торопиться! Но сначала проверим, что на этом стеллаже. Вот бы фонарик... Я с трудом разглядел на верхней полке форму полицейских офицеров. С погонами, на которых изображены какие-то треугольники, звёзды и круги, золотые аксельбанты и значки в виде бычьих голов. А ниже — куча коротких тросточек с круглыми набалдашниками. Толку от них мало, только выделываться, нося под мышкой. Просмотрев и другие стеллажи прытко, словно обезьяна, при этом понимая, что со своим новым хилым телом движения выглядели скорее как у пьяной цапли. В общем, кадетской формы тут нихрена нет! Чё делать? Скользнув глазами по одежде офицеров, кое-что придумал…

* * *

— У меня есть только пятьдесят, — упорно продолжал торговаться Йонас Саттана.

— Ладно, парень, — сдался кладовщик. — По пятьдесят на каждого, и получите свою форму.

Я появился словно рыцарь Готэма. Внезапно. Прямо за спиной кладовщика.

— Кахм! — кашлянул я громко.

Бугай дёрнулся. Резко обернулся и чуть не упал от неожиданности. Ещё бы. Словно ниоткуда взявшийся офицер полиции собьёт с толку любого. А я ещё и тростью постукивал о ладонь, словно вот-вот собираюсь воспользоваться ей для наказания. Бугай вперился в значок на моём кителе и сглотнул. Я же прикрыл нижнюю часть лица оторванной тканью от складской рубахи, как шарфом. Ещё и фуражку натянул на брови. Узнать меня было невозможно.