Замешательство длилось долю секунды, потом он активировал барьер — не просто щит, но полноценный купол, укрывающий со всех сторон. И почти сразу в барьер врезался фаербол, окружив Зориана сплошным покровом огня.

Когда пламя схлынуло, Аланик по-прежнему молча и неподвижно стоял в углу арены. Тревога несколько улеглась — фаербол был совсем слабый. Зориан знал это, поскольку один из отставных магов, которому он помог в своих скитаниях до прихода в Князевы Двери, научил его чувствовать свои защитные чары — и его купол легко выдержал попадание, хотя должен был едва устоять. Он ни секунды не сомневался, что при желании жрец может ударить намного сильнее. И то, что за фаерболом не последовали еще заклятья, убеждало, что это и правда проверка.

Ненормальная, опасная проверка, но к подобным вещам он уже привык.

Он послал в Аланика магический снаряд. Жрец пренебрежительно фыркнул, неспешно поднимая руку, чтобы отразить столь жалкую атаку, и Зориан едва сдержал ухмылку. Это выглядело как магический снаряд, но вовсе им не являлось — заряд не наносил удара сам по себе, он испускал сферическую ударную волну, как фаербол, только с силой вместо огня. Можно сказать, форсбол. Наверняка против столь слабой атаки Аланик воспользуется обычным щитом, и тогда форсбол…

Пространство перед Алаником искривилось и замерцало, и заклятье Зориана просто исчезло. Кажется, что-то вроде рассеивающей волны. Проклятье. Тут жрец решил, что пришла его очередь, и Зориану стало не до сожалений — пришлось уворачиваться от огненных стрел и испепеляющих лучей.

Он быстро понял, что Аланик предпочитает огненные заклятья. Даже когда Зориан переключился с универсальной защиты на специальные огненные щиты, почти прозрачные для других стихий, жрец продолжал использовать огонь. Когда первый шквал слабых, но быстро кастующихся огненных стрел не продавил защиту Зориана, Аланик перешел на огромные, медленно летящие сферы огня. Они не взрывались, просто окутывали цель пламенем. И когда Зориан сумел развеять их, следом полетели фаерболы — и теперь жрец не сдерживался.

Зориан при каждом удобном случае пытался контратаковать, но все его атаки обезвреживались с издевательской легкостью. Когда он попытался поднять пыль, Аланик без единого жеста призвал ветер, рассеявший облако. Зачарованные кубики не годились — жрец отбрасывал их телекинезом, для этого ему хватало просто отмахивающегося жеста. А все заклятья блокировались, перехватывались или развеивались. Даже когда Зориан стал пускать свои снаряды по сложным параболическим, спиральным траекториям или зигзагами, жрец без малейшего труда отслеживал и перехватывал их.

Наконец, практически исчерпав резерв, Зориан решил поставить жирную точку. Он влил остатки маны в силовой луч, направив его прямо Аланику в лицо. Если он попадет — он убьет жреца, но Зориан знал, что это попросту невозможно. Так и вышло, тот просто шагнул в сторону, а Зориан в истощении опустился наземь, подняв руки в знак поражения.

— Сдаюсь, — выдохнул он. — Что бы вы ни хотели, вы этого добились. Хотя если вы просто хотели показать, что я — не самая крупная рыба в пруду, то незачем было стараться. Я и сам знаю, что в поединке с опытным боевым магом мне крышка.

— Я хотел узнать, когда ты перейдешь к смертоносным приемам, — Аланик подошел и протянул руку, чтобы помочь ему подняться. Зориану на миг захотелось использовать "грозовую хватку" и тряхнуть этого гада электричеством, но он решил проявить благородство и просто принять помощь. Все равно бы это наверняка не сработало. — И я разочарован. Убивающий удар был нанесен, только когда ты совсем выбился из сил.

— Да черт побери, Аланик! — не выдержал Зориан. — Какой псих будет пытаться убить партнера в гребаном спарринге?!

— Ты? — предположил жрец, пряча улыбку. — Ведь ты пытался убить меня в конце поединка, не так ли?

— Это… Я знал, что на самом деле не попаду.

— Да, и я уверен, что ты знал это уже в первые минуты проверки. Тебе следовало перестать сдерживаться, либо, по крайней мере, следом за мной увеличить силу атак.

— Вот, кстати, давайте поговорим об этом, — вставил Зориан. — А что, если бы вы убили меня? Некоторые из ваших заклятий, попади они, отправили бы меня в больницу — а то и убили на месте! Вы не были вправе ожидать, что я владею нужными защитными навыками!

— Я контролирую, что сжигает мой огонь, — просто сказал Аланик. Зориан растерялся. Такое вообще возможно? — Кроме того, у меня есть божественный артефакт, исцеляющий любые ожоги, если жертва еще жива. Как бы это ни выглядело для тебя, на самом деле ты был вне опасности. И все же, ты должен был решить, что я неоправданно агрессивен — но все равно сдерживался. Подобная нерешительность может стоить тебе жизни. Как едва не стоила несколько дней назад.

— Так и знал, что это из-за тех стрелков, что я обезвредил, — проворчал Зориан.

— Да. Обезвредил. Они пытались убить тебя, к тому же — из засады, ты же пошел на риск, чтобы сохранить их жизни. Есть грань между милосердием и глупостью.

— Вы точно уверены, что вы жрец? — буркнул Зориан.

— Воинствующий жрец, — уточнил Аланик. — Далеко не все религиозные ордена посвятили себя миру и прощению. Но даже те, кто посвятили, обычно делают исключение для самообороны — если не в теории, то уж точно на практике.

— Ладно, хорошо, — уступил Зориан. — Но вам-то что до того? Почему это так вас задело?

— Глупый вопрос. Потому что я не хочу, чтобы ты умер.

— Эм, — растерялся Зориан, не зная, что ответить. И что, проклятье, это означает? В такие моменты он остро сожалел, что Аланик совершенно нечитаем для эмпатии. — Послушайте, сказать по правде — там не было никакого милосердия. Вы все не так поняли. Я просто атаковал их самым эффективным из доступных способов.

— Я тебя умоляю, — фыркнул Аланик. — Я очень хорошо знаю, насколько сложно обезвредить столь большую группу, не убивая. И ты хочешь сказать, что этот твой способ был для тебя наименее опасен?

— Ну да, — ответил Зориан. — Тут стоит сказать, что я природный ментальный маг. Я чувствую чужие мысли вокруг, вне зависимости от препятствий, и при желании могу нанести грубый телепатический удар. С его помощью я мог атаковать издалека, не входя в их радиус поражения. Чтобы добить, мне пришлось бы раскрыться и подойти на расстояние удара чем-то более смертоносным. Это было бы самоубийством.

Аланик с интересом посмотрел на него.

— Любопытная способность. Помнится, к моменту прибытия отряда из Гильдии далеко не все нападавшие были обезврежены. Ты просто не успел или…?

— Это слабая атака, — ответил Зориан. — Ей легко противостоять.

Аланик кивнул. Зориан надеялся, что жрец не станет расспрашивать его о принципах этой способности — он не был уверен, что сумеет убедительно соврать. К счастью, пока жрец не стал развивать эту тему.

— Что бы ты сделал, если бы подкрепление не прибыло?

— Попытался бы заманить их на минное поле, — пожал плечами Зориан. — Так что да. Я был вполне готов убить их, если бы они продолжили преследование. Меня можно во многом обвинить, но уж никак не в самоубийственной доброте. Вам не стоит за меня беспокоиться.

— Я бы не был в этом настолько уверен, — проворчал Аланик. — Но, похоже, я неверно оценил твои действия. Пойдем со мной.

Аланик вошел в храм, и Зориан последовал за ним. Вскоре они уже сидели на небольшой кухне, которую он никогда не видел. Впрочем, это ни о чем не говорило — опасаясь гнева Аланика, Зориан не исследовал храм, чтобы не забрести в какую-нибудь святую святых, где необращенным быть не положено. Насколько он знал, в большинстве храмов есть как минимум пара таких мест.

— Оставляя в стороне недопонимание, проверка была настоящей, — сказал Аланик, когда они расселись. — Я и правда хотел узнать, на что ты способен в боевой магии.

— И? — полюбопытствовал Зориан.

— Ты оказался лучше, чем я думал, — ответил жрец. Зориан приосанился, Аланик был явно не из тех, чью похвалу легко заслужить. — Но тебя, определенно, не назвать гением. Полагаю, твой исходный резерв был средним, может даже, ниже среднего; а твои заклятья выдают долгую практику, а не талант одаренного новичка.