— Бесполезная железка. Она имеет значение только для дроу, и те должны будут мне помочь, если я к ним обращусь, да ещё и подчиняться моим приказам, но проблема в том, что дроу я никогда не увижу и, соответственно, обратиться к ним не смогу. Так что хоть есть он, хоть его нет — никакой разницы. Разве что ваши умельцы в медальон вложили чего-нибудь, чтобы меня по нему отслеживать.

— Не исключено. Ты мне про огненную нить когда будешь рассказывать?

— Ты пыталась ею как-то манипулировать, и у тебя ничего не выходит?

— Да.

— Попробуй её… как бы это сказать, вогнать внутрь другой нити… как бы объедини их в одну.

Лейла нахмурилась, представляя себе этот процесс. Нити тянут энергию из окружающего мира, и уже полученную энергию они преобразовывают и используют, а тут нить, которая вытягивает энергию из другой нити?

— Твоя огненная нить не тянет энергию, а передаёт свою, дополнительно усиливая первую.

— А откуда она её берёт?

— Считай, что из твоего тела.

— То есть я могу сама себя опустошить ею?!

— В повседневной жизни — вряд ли. А так да — можешь, впрочем, как и любой. Огненная нить восстанавливается во время сна, она особенно сильна в работе в обеденное время, в час пик. Попробуй и наблюдай, сама разберёшься.

— Спасибо, я попробую. А ты чего такой расстроенный?

— Есть такой Куга Вауш, он глава педагогического состава. Сегодня во второй раз мне отказал в наставнике по работе с магическим ядром. Не раньше, чем через год, ибо это опасно.

— Ему виднее.

— Опасно быть самоучкой, а мне наставник нужен, который бы хотя бы основу объяснил. Ладно, мне пора.

Генри встретил меня и передал документы от государственной канцелярии, я знал о них: Ойся Став отдельно сообщила. В них протокол общения с эльфами. Уже в резиденции клана я его раскрыл и стал тщательно его изучать. Вариантов могло быть множество, но уже с первых строк эльфы признали вину своего представителя и заверили, что он будет наказан. Ну не верю я, что эльфы заднюю включат. А где же «мы этого не делали», и вообще «мы его спасли», «доставили раненого», «лечили и оберегали». Да что угодно могли выдумать: словами они играть умеют, и менталисты им не помеха.

Вот только они отказались передать виновного в моем похищении, главу дома Лилии. Ожидаемо, но в присутствии менталистов они сообщили, что тот под арестом уже по внутренним эльфийским делам.

Ещё бы, угробил древо жизни… точнее, его в этом обвинили. Но не казнили до сих пор потому, что разобраться с древом без его помощи не получится.

Эльфы признали факт нападения, но при этом отмели своё участие — это частное решение главы Дома, и конфликт должен остаться на уровне Рода-Дома, поэтому отказались приносить извинения и компенсацию. В ответ Зордак ограничил передвижение эльфов и приравнял их к дроу. Без разрешения и следящего артефакта эльфам запрещено передвигаться, и это продлится до тех пор, пока глава дома Лилии жив или не будет предоставлен людям для допроса.

А его не предоставят, не тот случай. В лучшем случае казнят, и я думаю, Зордак это понимает, так что вытягивает максимум из ситуации.

— «Уже завтра вы не только пожалеете о своём решении, но и отмените его», — удивил на прощание представитель эльфов.

Завтра, значит? И что такого должно произойти завтра, чтобы пожалеть, да ещё и отменить? А ход вполне правильный, и его нужно было вводить сразу, как только эльфы запечатали мёртвые земли, и без разницы, что доказательств не было. Сейчас они есть, и эльфы признали это делом рук всё того же Алмарина — главы дома Лилии.

Эллу я нашёл в беседке. Уставшую, измученную, с красными глазами.

— Ты бы эликсир, что ли, выпила.

— Уже. Только он устраняет физические повреждения, а вот умственные нагрузки — нет.

— Как хоть всё прошло?

— Сплошной день допросов…

— Меня Катя интересует.

— Четырнадцать боёв, и все проиграла. Киана осталась непобеждённой.

— Ох, тяжкие мои дела. Шансы-то хоть есть?

— Есть. Нулевые!

Ещё и шутит, молодец. Только шансы, хоть и нулевые, действительно означают, что они есть.

— Тогда давай с подробностями.

— Катя может нанести только один удар, но смертельным он может быть лишь по случайности, это вот если прям точно в глаз попасть, и то не уверена. А с учётом скорости и мобильности Кианы это невозможно. Уже после своего первого удара Катя остаётся без меча и руки: её любезно, под неестественным углом, выворачивает Киана и не забывает при этом хорошенько так раздробить. Когда-то по дороге в мёртвый лес на вас напали оборотни, и вам очень повезло, что это были не охотницы.

— Настолько всё безнадёжно?

— Я охотниц в деле не видела и их возможности составляла по образу Кати и её памяти. Киана быстрее, резче, массивней. Катя не может даже дотянуться до неё: проигрывает в длине лап и высоте. Я не вижу ни одного варианта.

— А Катя что думает?

— Как всегда. Папа добрый!

— То есть это я должен ей тактику подобрать?

— Ну не я же.

— А какие достоинства у Кати заметила?

— Боль терпит. Болевые ощущения были у нее вдвое больше нормы, и она их стойко переносила.

— Вдвое? Ты уверена? Да там от болевого шока умереть можно.

— Я случайно! — подняла она руки вверх. — Ментальная структура человека и оборотня отличаются, и я не сразу разобралась, где что и за что отвечает.

Но разобралась, отметил я про себя. А вот мне непонятно, какие изменения у Кати тогда произошли, если внешне этого не видно. Чувствовать астральную энергию? Так её и так все чувствуют с рождения, кто сильнее, кто слабее, но ведь все.

— Ты отменишь её поединок? — спросила Элла с какой-то обречённой усталостью. — Помрёт она! Ты прав, когда говорил, что с ней играли, и для той охотницы это был учебный поединок с подрастающим поколением и не более того. Иначе бы она вернулась сломанной куклой.

— Не получится отменить.

— Та охотница использует первоэлемент воздуха, чтобы себя ускорить ещё быстрее. Четырнадцать поединков, четыре часа времени, и всё, чего добилась Катя, — это поцарапать ей шкуру первым ударом! Я утрирую, но не сильно.

— Ты вот говоришь, что разобралась с ментальной структурой оборотня, а сути не поняла. Охотницы не могут отступить, это противоречит их природе. Такая опция не предусмотрена. Точнее, может, но лишь на время, для того, чтобы выследить и нанести сокрушающий удар. Но отказаться полностью она уже не может. Катя живёт сейчас только этим, и если её насильно подавить, то просто помрёт… По крайней мере, как охотница. Запретить — это всё равно, что ампутировать ей ноги, разве я могу на это пойти?

— И что делать?

— Меч не поможет, тут ты права. Да и лук… Эх, остаётся Катю подтягивать, делать её ещё быстрее. Надо бы и ускоренным ростом заняться, чтобы подтянуть остальные параметры и хотя бы частично уравнять их. Тренируй её как можешь и насколько хватит сил. А мне подумать надо.

На самом деле думать не нужно, нужно правильно сформулировать задачу, а подсознание само ее решит, причём самым оптимальным образом. Так что мы имеем? Лучшая охотница в стае оборотней — 1 штука. Кандидат, который, по сути, только из пелёнок вылез, тоже 1 штука. Как последней в прямом столкновении победить первую?

Но подсознание дало сбой и утром выдало какую-то чушь. Для победы нужно использовать высокий болевой порог Кати. Так ведь и у Кианы он не меньше, да все оборотни такие. Я ничего не понял: когда же ты нормально разговаривать научишься, а не ребусы загадывать?! Это не игра в гляделки: кто первый моргнул тот и проиграл, тут оборотни друг друга по очереди рвать не будут, ожидая, кто же первый от боли взвоет, тот и будет считаться проигравшим. Тут всё будет очень быстро и ожесточённо.

Подъезжая к академии, заметил огромное количество «скучающих». Толпа любопытных буквально обступила центральный вход в академию, я такого даже во время поступления в эльфийский корпус не видел.

— Генри, ты в курсе, что тут происходит?