– …

– Я не так боюсь умереть, как не получить желаемое, просто потому что окажусь недостойным его.

– …

– Потом в случае чего, за что мне цепляться, чтобы не потерять смысл жить?

– …»

«Всё это так раздражает: вся эта неясность, безысходность, осознание того, что жизнь не дается легко. Разве жизнь не должна быть прекрасной?..»

Пятый час Сарри устраивает себе хождения по мукам, прохаживаясь по комнате и попутно поглаживая руками стены. Иногда сам того не осознавая, кулаком отбивает воздух, делая вид, что бьет навязчивую мысль. «Хочется кричать от боли, но я не могу позволить себе стать услышанным семьей», – Йагену это взрывает мозг. Он садится на пол возле кровати…

– В комнате тикают часы, но часов в комнате нет. Сердце мое, только его и слышно.

С теплотой внутри и относительным облегчением после бесконечного прокручивания мыслей в голове, Сарри, сидя на полу и упершись спиной в кровать, медленно поворачивает голову к окну. Виднеется огромная луна, белым светом озаряющая глаза смотрящего… Через три минуты в темной комнате загорается экран телефона.

Личная Замета. Запись 2112.

Я теперь понимаю людей, сошедших с ума в этом мире: они слишком долго оставались одни. Устроил тут хождения по мукам. Скоро портал в ад открою, если, конечно, он уже не на Земле. Из-за меня даже стены в комнате умерли. Таких мертвых стен, как у меня, больше нигде не видел.

Какой же я всё-таки обиженный на мир ребенок. Сижу и завидую маленькой девочке, которую поддерживают родители. Сам себе спонсор плохого настроения…

Юноша поднимается с места и швыряет телефон в сторону окна: гаджет ударяется о батарею и невредимым падает на пол. Закрыв лицо руками, Сарри принимается плакать. Белые слезы льются быстро, непрерывно и нос промок, пускает воду… Сарри вытирается рукавом плаща, поочередно убирая со щек каждую соленую дорожку, заодно настороженно поглядывая на дверь. В области груди становится больно, внутри словно ноет большой горячий камень.

– На часах двенадцать, – мокрым голосом он тянет каждое слово. – Я до сих пор ничего не сделал.

За секундное мгновение в комнату пробивается мягкое серебристое сияние; Йаген поднимает голову. И пусть это нимб над головой, освещающий комнату не хуже спутника в окне, но Сарри, не догадавшись об этом, продолжает безотрывно смотреть на луну: «Еще пару звезд с ней сегодня рядом, и больше никого». Слезы перестают течь. После соленый воды на двух татуированных щеках остаются белые следы.

– …Что́ я сделал, что пришел к такому?

Диалог в голове: Сарри и Ангел

«– Если б была возможность пройти этот уровень сначала. Я ведь многого не знал, многого не понимал.

– Ничего страшного еще не произошло. Ты еще можешь выиграть.

– Что может быть лучше, чем увидеть весь мир?

– Ощущение того, что можешь позволить себе всё?

– Хочу, чтоб меня знал весь мир.

– …

– Каким будет мое будущее?

– …

– Есть смысл его проживать?»

– Каким будет мое будущее… Есть смысл его проживать… – он опускает мокрый взгляд вниз, ни на чём не сконцентрированный и никуда не устремленный. В голову врезается один момент из прошлого, который произошел с ним здесь, практически недавно. «В этой же комнате, у этого же самого окна, где-то полгода назад, примерно в это же время я стоял с Мамой на фоне огромной луны…»

* * *

– Когда смотрю вниз, так и хочется прыгнуть. Меня так и тянет вниз.

«Она сказала – прыгнуть? Вниз? – Пораженный Сарри смотрит на Маму. – Не ожидал от нее такое услышать. Конечно, она не имеет в виду проститься с жизнью, выпрыгнув из окна двадцать первого этажа, но, всё же… при всей своей боли мне такого делать не хочется».

– У меня такого нет, – отвечает Йаген Маме, указывая пальцем на Луну. – Я, наоборот, хочу наверх…

* * *

«Воспоминание короткое, но такое значимое, засело довольно глубоко. Я и сейчас не горю желанием прыгать», – Сарри поднимается на ноги и, не отрывая от луны глаз, медленным шагом направляется к окну.

– Не знаю, слышишь меня или нет, но я никогда не хотел никому зла. Честно, я в своем уме, я бы не умер никогда… – с трудом юноша проглатывает ком в горле, продолжая идти. – Я отдам всё, что у меня есть. Если после всех потраченных сил, нервов и времени у меня ничего не получится, если… если меня постигнет неудача, то дальше жить смысла я не вижу. И, нет, я не боюсь так много говорить, и не боюсь писать так много, пусть слышит каждый – я не выдержу и дня на Земле, будучи несвободным.

Находясь в некой прострации от пережитых за сегодня чувств и эмоций, Сарри, свесив расслабленные руки, роняет голову на подоконник, больно прижимаясь лбом. Ощущение легкой антигравитации лишь подтверждает, что он не в себе. Дрожа из-за холода, Йаген опускается под окно и прислоняется к горячим батареям… где замечает свой телефон.

Личная Замета. Запись 2113.

Что со мною стало, ведь рос нормальным ребенком? Почему другие сильные, а я нет? Я чего-то не знаю, что знают они?

Как же надоело это всё писать. Как же надоело всё это читать! Бред какой-то и сплошное нытье!

Что со мною стало? Я не таким хотел быть.

Круто замахнувшись, Йаген снова швыряет телефон в стену, отчего тот ударяется о тумбу и разбивается вдребезги.

– Хватит! Больно! – заплаканный, дрожащий, встает он с места и открывает окно. Холодный воздух ударяет в лицо и паром врывается в комнату. Мороз мурашками пробегает по телу. Йаген закрывает лицо левой рукой и осторожно поднимает правую ногу, которую далее ставит на подоконник, держась свободной рукой за раму окна. Затем с помощью опоры правой ноги, подпрыгнув, встает в полный рост на подоконник двадцать первого этажа… Убирает левую руку и открывает глаза. Изумленный видом, который открывается для него впервые, Сарри оглядывается вокруг и останавливает взор на огромной Луне, смотрящей прямо на него.

Диалог в голове: Ангел и Сарри

«– Ты хочешь умереть?

– Нет.

– Будешь прыгать?

– Да.

– А если кто-нибудь зайдет?

– Нет… значит, не сегодня»

– …Надеюсь, никто не зайдет.

Внизу во дворе лежат аккуратные двухметровые сугробы. Вокруг никого, бегает только тройка длинношерстных золотистых борзых, время от времени облаивающих друг друга. Сарри не обращает на них внимания, сейчас его волнуют только сугробы: «Какие они?.. Большие? Мягкие?.. Нет ли внутри чего острого?.. Твердого?» Сарри они кажутся весьма безобидными:

– Интересно, падать будет мягко?.. … …Могу ли я сам себе предоставить лучший мир? – вполголоса спрашивает он себя и делает один крупный шаг вперед.

– Холодно.

Изо рта идет прохладный пар. Губы ледяные: синие и твердые, точно лед, как и пальцы ног, и пальцы рук, лежащие друг на друге. Сарри лежит на левом боку с закрытыми глазами – сложно их открыть и сложно пошевелиться. Мозг работает, но тело не слушается. «Неудобно лег спать, вот и тело онемело. Забыл на ночь окно закрыть, вот и комната замерзла. Руки, ноги, голова, пальцем невозможно пошевелить!»

Только с седьмой попытки он, всё же, открывает глаза и видит перед собой ничего, кроме белого повсеместного цвета. Сарри неожиданно для себя легко встает на ноги, словно онемения нет…

«Непонятно, что вокруг: то ли стены – то ли не стены, то ли потолок – то ли не потолок. И пол однородного белого цвета: ни углов, ни дверей, ни окон. Я даже не уверен, есть ли подо мной пол». В чистом темно-бордовом плаще с выглаженными рукавами и не надетым капюшоном, Йаген стоит, стараясь понять, где находится, но на ум ничего внятного не приходит.