– Сарриша!

Ознобом пробегают мурашки по телу. Снова раздается до боли знакомый голос Мамы, стоящей позади него в сером спортивном костюме и маленьком красном платке, собирающим почти все ее темные курчавые волосы в пучок. «Как она умудрилась найти меня в этом столпотворении?» Обернувшись, Сарри тотчас же проверяет капюшон на голове, дабы убедиться, что он на месте.

– Почему здесь так много людей? Откуда берутся столько людей? – спрашивает он Маму, постепенно теряя нить происходящего. – И как я здесь оказался? Я ведь избегаю многолюдных мест. Даже человек тридцать могут меня хорошенько напугать. – Снова начинаются давящие удушающие боли, Сарри кладет руки на грудь. – Трудно дышать… Я телефон потерял. Как же я буду без телефона? Да и денег на новый нет. Черт! Слишком много слов, слишком много мыслей. Мне надо успокоиться. – Не выдержав напряжённого молчания матери, Сарри берет ее за руки. – Надо срочно спасать моих сестренок. Пока мы совсем не потеряли друг друга, давай отсюда уйдем.

Без каких-либо эмоций, внимательно выслушав сына, Мама, держась за руку, бежит с ним по улице, вдоль павильонов…

– Стой! – Йаген останавливает ее у двадцатиодноэтажного павильона, полностью застекленного и представляющего собой гостиницу, где на первых открытых этажах полно рабочего персонала в белой форме. Его внимание привлекает один из длинных столов, на котором лежит телефон. – Я нашел его.

«Лежит с краю. Кто-нибудь пройдет, заденет, а он упадет и разобьется!» Они скорее бегут забрать его, но через несколько секунд Йаген растерянно замирает в пяти метрах от гаджета. Следом останавливается и Мама.

– …Что? – Он настолько удивлен встретить здесь этого человека, что стоит, потупившись, около минуты.

Мама же бесстрастно смотрит на сына в ожидании следующих действий. Среди посудомойщиков Йаген обнаруживает одну знакомую девушку. «Родной для сердца человек, который однажды, давным-давно, спас мне жизнь. Так странно видеть ее здесь. Раньше в таких местах она не появлялась». На ее темно-красных волосах, подстриженных под каре, красуется белый короткий цилиндр. Она не видит Сарри. Девушка с грустным опухшим лицом, будто ее недавно побили, стоит в тридцати метрах и не спеша моет грязную посуду.

– Любофь, – еле слышно проговаривает Йаген. – Я раньше не видел ее такой. Почему она здесь работает, она же богатая? – Ноги ватные, ладони потеют, кружится голова. – Почему Любофь грустная? На ней лица нет! Как я могу помочь ей, когда я не с ней?

Йаген хочет подойти к девушке, дабы обнять, успокоить, но после одного шага вперед перед его мысленным взором встают образы двух младших сестренок. «Надо найти их и увести в безопасное место». Сарри разворачивается и берет Маму за крупные плечи:

– Ты хоть знаешь, что эта девушка спасла мне жизнь? Любофь спасла меня, – пытаясь достучаться, невольно дергает за плечи. – Я ведь давно хотел тебе это сказать.

Диалог в голове: Сарри и Мама

«– Любофь, держа двумя руками, вытащила меня из глубокой ямы. Любофь сделала то, что не смогла сделать моя семья. Только из-за нее я сейчас живой. Только из-за нее я сейчас живу.

– Любви не существует. Ее придумали для таких глупых как ты.

– Любовь существует. Ее прячут от таких умных как вы.

– …

– Ты заставляешь меня отдаляться. Я уже не уверен, что люблю тебя. Я вижу тебя чужой.

– Ты любишь делать мне больно.

– Я не хочу делать тебе больно. Но я не могу каждый раз умирать»

Также безэмоционально смотрит Мама на Сарри. «Ясно, отвечать она не собирается, будто ее и рядом нет. С самого начала, как появилась, не проронила ни слова». С тянущей болью в сердце, готовый заплакать, Сарри оборачивается на Любофь:

– Любофь спасла меня, а я не в силах спасти ее?

Еще долго он смотрит на Любофь, обдумывая дальнейшие действия, но как только в голове возникают образы сестер, Сарри, не раздумывая, бежит искать их… Но перед этим хватает телефон. «Как только найду сестренок и уведу их в безопасное место, так сразу, прямо сразу же, побегу к Любофь». Но вдруг ни с того ни с сего становится некуда бежать, творится нечто необычное: «Куда-то все разом пропали. В поле зрения только человек пятьдесят, и то за пятьсот метров». Широкая улица теперь еще шире и засыпана золотистым песком. «А павильоны будто отодвигаются – за тысячу метров стоят. И не такие они и большие». Ураган также бесследно исчез, не оставив ни облачка; вместо него теперь оранжевый закат. «Что здесь происходит? – Сарри долгим взглядом окинет местность. – Может… ну конечно! Конечно!»

– Как же я сразу не догадался. Это же Вермильон – легендарный небоскреб, расположенный в столице. Но как я, как я здесь оказался?

«И что я здесь делаю?.. Это сон? – Только его осеняет, что здесь находится: – Любофь! Вряд ли я ее еще где-нибудь встречу, разве что здесь». Сломя голову бежит за ней в далекий стеклянный павильон, пока тот совсем не исчез из виду.

– Мне нужно найти Любофь! – кричит он Маме, убегая. – Если встречу ее, никогда не отпущу! Скажу, что люблю ее и никогда не отпущу!

Но Сарри и шага не может сделать дальше: не находит он Любофь, павильон на глазах исчезает. Перед ним золотистая пустыня – и больше ничего. Но и она вдруг начинает проваливаться под ногами:

– А-а! – мечась в бреду, но потихоньку приходя в себя, Сарри просыпается и открывает глаза.

Проснувшись, Сарри еще долго лежит в своей неуютной односпальной кровати. «Неизвестно, сколько еще не стиралась эта постель». Под толстым вонючим одеялом так же холодно, как в комнате. Он мирно наблюдает, как изо рта вырывается еле видимый пар. Вероятнее всего, в помещении холодно не из-за того, что батареи плохо греют. Батареи работают отлично… Не моргая, которую минуту Йаген смотрит на черную точку на синей стене рядом с деревянной тумбой – единственной мебелью в комнате. «Дело не в деньгах, скорее, в желании».

Со временем черная точка мутнеет, взгляд Сарри плывет, так как в голове воспроизводится недавно приснившийся сон, на переосмысление которого, как всегда, тратится слишком много времени. Но, тем не менее, в один момент, цокнув языком из-за тамошних своих глупых действий, Йаген возвращается в реальность. Лежит, губы кусает, а взгляд карих глаз неосознанно суетливо бегает по темной комнате. Сон тут ни при чем, а дело в том, что Сарри снова проснулся. «После того, как вчера лег спать, я снова открываю глаза и снова оказываюсь здесь: еще живым, еще существующим в этом неинтересном неромантичном мире».

За окном тот же, всем сердцем нелюбимый Я́рчир. Пожалуй, один из бедных и криминальных городов Великой Ба́йсии, не считая, конечно, Ха́стра – такое же гнилое местечко с бо́льшим населением в семьсот тысяч человек. «Хотя, честно, почти каждый первый город в Байсии и беден, и опасен для жизни. Даже наша могущественная столица Софи́я».

Сегодня три года с трех пор, как господин Сарри Йаген устроился работать в Хастр. «Каждый день, изо дня в день, мне приходится из маленького Ярчира добираться в Хастр, дабы заработать себе на жалкую жизнь. Ничего не меняется: ни меняется подушка, ни меняется постель. Всё также тяжело утром встать и почистить себе зубы».

– С этим нужно что-то делать, – словами вырываются наружу пару его мыслей.

«Но что? С чего начать, если даже зубы почистить тяжело?»

Стиснув зубы, Сарри больно жмурит глаза:

– Почисти свои зубы, это буквально там! Что сложного в том, чтобы встать и почистить себе зубы?!..

«День мой сегодня такой же, как вчера. И завтра будет он таким же, как сегодня. Сколько таблеток уже выпито?..»

– Который час?

«Пора идти на работу или можно часик вздремнуть? Из-за того, что на улицах полно белого снега, в комнатах всегда светло, – он вытягивает шею: – Лунного света не видно, значит, скоро звуки первых транспортов. – Далее из-под подушки вытаскивает телефон. – До будильника два часа. Отлично!»