«Внутри еще такая легкость, будто войн у меня нет: все прошли, и все с победой». Или будто все прожитые годы и вся увесистая ноша бытия разом спали с сутулых плеч на Землю: ни страха, ни волнения, ни боли – ни в плече, ни в голове. ″Ничего″ его не пугает, и даже то, что он тут совершенно один. «Напротив, здесь чувствуется свобода, будто плохого со мной никогда не случится».

Улыбаясь, Сарри задается вопросом, произнеся вслух:

– Неужели я… свободен?

«Что холодно – это точно. Но это не тот холод, убивающий с первых же секунд. Он приятный, согревающий. – Тело сейчас не такое уязвимое; каждая нервная клетка расслаблена, отчего Сарри, не переживая, вольно разгуливает в кромешной белизне… – В голове ни одной мысли. Я не могу дать конкретного объяснения, но мне необходимо куда-то добраться. Главное – идти. Как в старинных байсийских сказках, когда герой просто бредет вперед, неведомо куда и не зная зачем, но главное вперед навстречу к счастью».

Спустя двадцать минут бесцельного хождения ничего не меняется. Пройдя третий километр, Сарри останавливается и в ожидании осматривается по сторонам: «Я же не буду вечность так ходить?.. Что тут еще делать? Кричать?»

– Здесь кто-нибудь есть? – Эхом проносятся предложения. – Почему я никого не вижу? Почему никого не слышу? Выйдите и поговорите со мной… Пожалуйста, выйдите и поговорите со мной.

Только Сарри начинает, как ему кажется, приближаться к стенам, как они тут же отдаляются от него назад. Но он не сдается и бежит, пытаясь догнать хоть что-нибудь, но всё безрезультатно, из-за чего в голове возникают яростные мысли: «Они просто не дают мне выбора, заставляя снова и снова бежать из одной стороны в другую!» Так старается, что в упор не обращает внимания на предмет, взявшийся из ниоткуда. Увидев, куда его привело подсознание, Сарри вздрагивает.

Напротив юноши, в полный его рост, стоит зеркало в прямоугольной золотой раме. Боясь спугнуть предмет, находящийся в пятнадцати метрах, Йаген, ни на секунду не отрывая сфокусированного взгляда, делает к нему маленькие шажки. «Вблизи оно больше. И выше!» Очарованный чистым предметом, Сарри медленно протягивает руку и касается золотого ободка, окончательно убеждаясь, что оно здесь, так же, как и он, настоящее. В зеркале виднеется отражение некого господина, так похожего на Йагена. «Но парень в зеркале не я. Это прекрасный молодой человек с добрым лицом и живыми глазами. Это не я». Отражение немного выше и намного симпатичнее и, несмотря на обычные черты лица, имеет неистово привлекательную внешность и богатый статный вид.

– Я так давно мечтал тебя увидеть.

– Ты знаешь, кто это? – проносится рядом незнакомый властный голос.

Совсем не испугавшись, Сарри оборачивается и, ошеломленный, наблюдает пред собой просто огромного господина с большими белыми крыльями. «Крылья даже больше, чем он сам! Пройдет, раздавит, не заметит!» Большой господин парит на высоте более одного метра. Ростом он метра три, а размах крыльев и того чудовищно, раза в три, больше. Стоит взмахнуть, – вокруг образуется шумный ветер. У Большого господина не видно лица, его скрывает широкий капюшон, как и тела, закутанного в мантию, местами ободранную и по виду миллион раз постиранную. Цвет крыльев немного темнее: старый, изношенный – смотрится грязным.

Только опомнившись от величия незнакомца, Сарри собирается ответить на его вопрос, но, в последнюю секунду передумав, убирает правую руку от рамы.

– Кто это, Сарри?

Юноша не спеша поворачивается к зеркалу:

– …Этот Сарри Йаген моя мечта – лучшая версия меня: красивая, сильная, умная, полностью свободная.

«Моя речь такая спокойная: без пауз и повторов», – примечает Йаген в ожидании ответа. Но Большой господин молчит, лишь крыльями машет. Раз ответа нет, Сарри поворачивается обратно и с ужасом наблюдает, что зеркало исчезло.

– Ах… Извините, – спрашивает он растерянно. – Могу я узнать, кто вы?

– Как ты сам думаешь?

– С чистым сердцем хочу предположить, что вы Ангел.

– Если ты так думаешь, значит, так оно и есть.

– Гм, странно, – Сарри, всё также растерянный, улыбается. – Вы именно такой, каким я вас всегда представлял. Я часто говорю с вами у себя в голове, когда мне бывает плохо.

– Поэтому я и здесь. Помнишь, ты сам позвал меня.

Отведя в сторону взгляд, Сарри крепко задумывается над его словами.

– Я всегда хотел ее увидеть, – указывает на место, где недавно стояло зеркало. – Вы пришли мне ее показать? Свою мечту, к чему я должен стремиться?

– Как ты сам думаешь?

В замешательстве Сарри опускает голову: «Зачем задавать вопросы, если я и так знаю ответы? Ангел всё равно ответит так, как я захочу».

– Вы пришли исполнить мою мечту. И пусть звал я вас давно, заслужил только сегодня?

– Только ты сам способен исполнить свою мечту, и никто более. Так бывает со всеми, так будет и с тобой, – Ангел делает небольшую паузу, дабы привлечь всё внимание героя на себя. – Сарри?

– Да.

– Почему ты не лучшая версия себя?

– Я… – Сарри, как обиженный ребенок, держит голову опущенной, пытаясь вспомнить, почему он, действительно, не смог этого сделать.

– Сарри, – Ангел поднимает правый рукав, показывая путь. – Пойдем со мной.

Большой господин плавно пускается в путь, продолжая грациозно размахивать крыльями, и Сарри, словно счастливый мальчишка, бежит за ним. Рядом, совсем неожиданно, мимо проезжает откуда-то взявшийся двухэтажный красный автобус, а следом за ним еще один, и еще один, и еще один… цепочкой, вагонами ровно в ряд едет транспорт друг за другом. У самого первого из них два больших живых человеческих глаза; свои последние километры он провожает Сарри грустным тяжелым взглядом. Йаген же подмечает каждую машину, пока они все до последнего не исчезают из виду. Улыбнувшись последней, Сарри скорее бежит догонять Ангела.

– А только вы существуете, или есть кто-то еще?

– Как ты сам думаешь?

– Я больше никого не видел. И сердце одобрения ни в ком не нашло.

– Где ты меня видел?

– Я часто вижу вас… Например, в те моменты, когда безмерно счастлив, я вижу вас в глазах любимых. Или, когда мне больно, вы приходите и гладите меня по спине. Когда мне угрожает опасность, вы всегда рядом, чтобы в нужный момент укрыть собою. Я знаю, пули могут и отскакивать, глупый только не поймет. – Сарри перестает бежать, следом за ним без предупреждения останавливается Ангел. – Вы – продукт всего положительного, что я имею в жизни: всего, что сделал сам и всего, что получил взамен. Вы – облако защиты, созданное мной и людьми, которые меня любят.

– Ты видишь только то, что хочешь видеть, как и слышишь только то, что хочешь слышать. Всё обязательно будет так, как ты захочешь, только помни об одном – никогда не забывай о себе. Мир засыпает и просыпается вместе с тобой: позаботься сначала о себе. И только тогда ты сможешь помочь остальным.

– Я знал это! – от нахлынувшего счастья высоко задрав руки, юноша несколько раз подпрыгивает, словно заяц. – Я недавно об этом догадался, но, всё же, догадался. Я понимаю всё, что вы говорите. Ха! Я всё-таки не такой глупый, как думают некоторые. Я лу…

– Сарри?

– Да, – раздается строгий голос, и Сарри тотчас же успокаивает свою радость. – Да.

– Сарри, почему ты здесь?

– Потому что я так захотел.

– Как ты здесь оказался?

– Я выпрыгнул из окна.

Из-за того, что Ангел молчит, Сарри, предположив, что ответил неверно, немного подумав, выдает другой ответ:

– Я здесь, потому что я… умер? Я только что выпрыгнул из окна двадцать первого этажа и умер.

– Почему ты думаешь, что ты умер?

– Потому что с вами говорю.

– Ты здесь, потому что хочешь умереть?

– Нет… – Сарри снова обиженно опускает голову. – Я здесь, потому что выпрыгнул из окна.

– Сарри, зачем ты выпрыгнул из окна?

– Потому что… потому что не хочу чувствовать боль. Я ненавижу боль. Мне очень больно!! – крик волнами разносится по белизне вокруг, после чего Сарри, закрыв лицо ладонями, садится и, скрестив полусогнутые ноги между собой, начинает громко плакать…