– И того и другого, – не менее холодно выговорил брат. – Следуйте за мной, пожалуйста, оба, по порядку!

– Сейчас, – запыхтел Мидир, отплясывая круги около матери.

– Пушистик мой, чем это ты занимаешься? – недоуменно спросила Синни, когда Мидир окончательно закрутился, словно в попытке поймать собственный хвост, и присел на пол, нарочито устало обмахиваясь.

– Раз все по порядку, то я и второй принц, чтобы пойти за первым принцем, дор-р-ржны организовать пары, – снизошел Мидир до пояснений. – Только у меня что-то никак не пор-р-ручается!

Мама рассмеялась, а Мэрвин побагровел и схватил Мидира за руку.

– Прекрати прикидываться пеньком!

– Мэрвин, – предупреждающе протянула Синни, перестав смеяться. – Я же просила!

– Мы вместе! Вот, вместе идем, – прижав Мидира к боку и окончательно растрепав его волосы, натянуто улыбнулся Мэрвин. Мидир в довершение картины помахал руками. А поскольку он был несколько взволнован, то вышла мельница из двух рук и двух теней. Мама недоуменно свела брови, и Мидир быстро спрятал непослушные тени. Стража, доселе стоящая позади серыми тенями, двинулась за Синни.

Мэрвин довел Мидира до открытой галереи, и развернул к себе.

– Ты обещал мне так не делать!

– Я не давал слово! – возмутился Мидир. – Я сказал, что так не делал – и не соврал!

– Ты ши, ты принц и ты маг уже сейчас, – спокойно выговорил Мэрвин. – Тебе нужно отмерять трижды каждое сказанное тобой слово.

– Хорошо, – понурился Мидир. Сказанное братом в спокойном состоянии, без злости, всегда принималось младшим к сердцу. – А здорово наши порвали егроксов! Всех до одного!

– Да-да, – Мэрвин отвернулся, а Мидир насторожился.

– Что, не всех? Да как же, я же видер-р-р! Никого не остар-р-рось! Эй! – запрыгал Мидир перед братом. – Кто-то остар-р-рся? Кто-то может напасть на наш Дом?

– На наш дом – нет! – отрезал Мэрвин.

– А на что может? – подхватил Мидир.

– На Урочище.

– Но… но-но-но! Откуда ты знаешь? Да и зачем это егроксам?

– Там находится двойник нашего отца, пока Джаретт соединяет наш мир. И хотя Урочище сейчас – место, где селятся белые волки, такие нюансы сынам Камня неведомы.

– Что?! – возмутился Мидир. – Там же жена Киринна!

– Бывшая жена. На твоем месте я бы только радовался. Позови она его со всей душой – и ты лишишься своего белого хвостика. Так что… – Мэрвин закинул голову, прислушиваясь к звону башенных часов. – К вечеру егроксы доберутся до Урочища.

– Ты мог бы предупредить их!

– Я и предупредил! – взорвался Мэрвин. – Не надо считать меня драконом! Я уже выслал гонцов, и самых быстрых! Вопрос в том, смогли ли они обойти егроксов – и успеют ли предупредить об опасности. Мне жаль терять наших волков, успей они – могли бы укрыться…

Судя по виду Мэрвина, Мидир понял, что не успеют.

– Но как же…

Мидир отчетливо вспомнил облик жены Киринна – белой волчицы Лесси. Возбуждение боя, в котором сам Мидир не участвовал, всколыхнуло душу, а сердце билось отчаянно сильно. Жена Киринна, пусть и ушедшая от него, не заслуживала смерти от клыков и лап егроксов!

Ему надо предупредить!

Ему надо…

Надо!..

– Бе-гит-те! – заорал Мидир так, что брат зажал уши и упал на колено. – Ег-рок-сы!

Вновь жалобно зазвенели стекла. Витражи, которые так любила рассматривать Синни, наверняка повылетали окончательно.

– Праматерь волков, – прошептал Мэрвин. – Как ты это сделал?

– Они все равно не услышат, – вздохнул Мидир. – Просто вырвалось.

– Просто вырвалось?! Да ты с благого ума сошел! Ты… ты ведь использовал мыслеслов! И, похоже, его могли услышать все!

– Правда? – приободрился Мидир. – Тогда я и правда знатно проорал.

– Каждый сам подбирает себе сторонников. Киринну повезло, что ты на его стороне.

– А ты… – возмутился Мидир. – А ты и правда весь этот день общался со мной, только чтобы я был под твоей лапой? – второй принц хотел сказать другое, надо было сказать другое, но вырвалось диким зверем то обидное, что он услышал от советника.

– Мидир, послушай! – брат отпустил его, потёр лицо. – Ты слышишь взрослые разговоры, но не всегда понимаешь суть.

– А, я уже Мидир, а не второй принц! Киринн бы так не поступил! Киринн бы так никогда не поступил! – отшатываясь от брата, прокричал Мидир.

– Поэтому он начальник замковой стражи, мы – наследные принцы огромного мира. Не забывай об этом.

– Даже помнить не хочу!

– Но взрослым волком ты быть хочешь? – с непонятным выражением произнес Мэрвин.

– Ещё бы! – задрал нос Мидир и одернул жутко грязное сюрко.

– Клянешься соблюдать все требования, предъявляемые к королевским волкам, к званию, которое ши зарабатывают потом и кровью, а ты получил по случаю рождения?

Мидир смутно ощущал грядущий подвох, но не согласиться не мог.

– Да, разумеется! – гордо ответил он.

Брат вздохнул и скрестил руки на груди.

– Королевский волк Мидир, вы сегодня не единожды оскорбили принца Мэрвина словом и делом. Кроме того, использовали сильнейшую магию без разрешения владыки. Поэтому я, властью, данной мне Джареттом, арестовываю вас. Сухую камеру я обещаю. Стража! – крикнул Мэрвин и приказал мигом появившимся волкам: – Сопроводите принца в тюрьму.

Волки переглянулись, за ними показалась широкая спина Киринна.

– Вотыты, – важно кивнул Мидир, решив потом рассказать о его зове.

– Я слышал, – прошептал Киринн одними губами. – Благодарю.

– Нам не послышалось? – переспросил страж.

– Да что же это такое, – бормотнул Мэрвин. – Вам! Не! послышалось! – рявкнул он и сухо закончил: – В тюрьму. Хотя тебе, Киринн, еще рано было вставать, но в этом есть некая ирония. Моя мать просила оставить тебя при Мидире, и я склонен выполнить ее просьбу. Ты будешь сопровождать моего брата даже в тюрьму.

Мидир приосанился. В тюрьму его еще не сажали! Это было дико интересно.

– Принц Мидир, мы должны… – страж откашлялся.

– Хочу в тюрьму! – помахал рукой Мидир.

– Ну, если это и ваше желание, тогда прошу вас следовать за мной, мой принц, – поклонился Киринн маленькому волку.

Мидир наслаждался вниманием. Обычно волки бежали за ним или в крайнем случае почтительно следовали позади. Но теперь двое королевских волков шли впереди, двое – позади, а сам пленник сиял от счастья. Встречные замирали столбом, переглядывались и тихо перекатывались. Второй принц даже пожалел, что ему не сковали кисти железом, как особо сильному магу, но ничего. Каким образом сопровождали пленников, все подданные Джареттом знали и так.

Смутился Мидир только внизу, но Киринн, разговаривая со стражником у железной двери, показал рукой наверх. Это было даже немного нечестно, камеры наверху были просторные, имели по окошку и располагались очень далеко от того места, куда забрался разозленный ссорой с братом Мидир – и где повстречал Нуаду, вляпавшись в непонятную ловушку.

– Прошу, мой принц, – позвал, отперев узкую дверь, Киринн. – Располагайтесь. Не думаю, что вы успели поесть сегодня, поэтому прошу отведать нашей еды.

– Я не гор-р-роден!

Мидир решил, что вообще есть не будет! Точно! Живот, правда, предательски заурчал.

– Но, мой принц, вы же знаете… – не успокаивался Киринн, – в Доме Волка не принято морить голодом даже врагов!

Мидир, зашедший внутрь, молча пнул деревянную миску и уселся в угол, сложив руки на груди. Серые стены, серый камень, и никого! Брат не шутил. И пусть Мидир тут умрет от одиночества! Вот тогда все поймут, что потеряли!

Мгновенно стало скучно и тоскливо, захотелось прижаться к маме, и даже вредный Мэрвин показался сносной компанией.

– Прошу пощадить мою шею, – мягко выговорил Киринн, и Мидир не смог не обернуться.

– А что с ней?

– Боюсь, Воган порежет ее, если узнает, что вы не ели!

– Ну р-р-радно, – шваркнул носом Мидир. – Только ради твоей шеи.

Киринн принес деревянный поднос, откинул льняную салфетку. Два куска серого хлеба, узкие, чтобы войти в любой поясной кошель, и рубленая котлета посередине. Аж слюнки потекли.