Он зашел внутрь и прикрыл дверь. Сделал шаг вперед, навстречу задрожавшему огоньку – и услышал позади очень неприятный звук проворачивающегося ключа. Дверь, кто-то запер за ним дверь! Мидир бросился к решетке и потряс ее, но она даже не пошевелилась. Замок был закрыт на славу. Позади него заискрилось и заскрипело.

– Ну что еще? – недовольно повернул голову Мидир. Огонек расширился, превратился в овал – и из центра его полилась вода! Она мгновенно налилась в камеру так, что захватила даже щиколотки второго принца.

– Эй, вы там! помогите-е-е! – что было голоса закричал Мидир и затряс решетку.

Ответа не было, зато было другое – чистая, неразбавленная паника. В замке – ни отца, ни Киринна, Мэрвин не придет после ссоры, советник всегда Мидира плохо слышал, Воган наверняка кашеварит и ничего не слышит дальше собственной кухни, а все это значит только одно! Спасаться надо срочно и самому!

Вода схлынула так же быстро, как и появилась, показывая свою магическую природу. Но не успел волчий принц обрадоваться, как новая волна залила его ноги сразу по колено.

Мидир тряхнул решетку еще раз. Убедился, что это бесполезно, передернулся от глупой пресной воды. Железо, вода, заклинания – все было против него! Он поманил камень, звал изо всех магических сил, но тщетно: камень замка не отозвался ему.

Вода вновь схлынула, словно издеваясь над принцем. И прилила уже по пояс. Опять схлынула – и теперь Мидир бултыхался в ней по шею, не чуя пола, отплевываясь и все больше злясь. Окунулся в пресную воду с головой.

Тогда Мидир сделал то, что делать ненавидел – полез в чужое заклинание. Обычно, насколько ему рассказывали наставники, это заканчивалось уничтожением наглеца. Впрочем, те же наставники со вздохом сообщали, что извести Мидира настолько примитивным способом не дала бы собственная Мидирова магия. Правда, никакая магия не помогла бы ему сейчас спастись, если заклинание перекинет его куда-нибудь на дно озера, из вод которого сотворена эта засада. Или у неблагих. Или у фоморов, где среди соленой воды есть выходы пресной. Он не жаждал ни одной из перспектив, но все сейчас казалось лучше, чем задохнуться в залитой водой камере! Очередная волна схлынула – и залила камеру полностью. Другого выхода не было.

Мидир нырнул в чужой портал.

Чтобы вынырнуть непонятно где.

Оглядеться.

И завизжать, будто девчонка, когда кто-то еще и за воротник хватает! Второй раз за день! Третий раз за сутки!

Мидир развернулся в чужом захвате, готовый ко всему, в том числе – испепелять взглядом! А потом завизжал уже от другого: стоя по колено в воде, его удерживал на весу ошарашенный до последней крайности Киринн, явно решивший умыться, а выловивший Мидира!

– Вотыты! – Мидир качнулся поближе, цепко хватаясь за латы белого волка, почти ослепительно сиявшего в ночи белыми волосами. – А я тебя нашел! А вот и нашел!

– Мой принц? – удивление у взрослых проходило всегда ужас как долго. – Вы мне присниться решили?

– Что значит «присниться»? Как это «присниться»?! – Мидир вознегодовал. – Я тут самый настоящий вообще-то!

Киринн собирался что-то спросить или сказать, но тут портал наконец схлопнулся, и их обоих обдало целым столбом пресной воды, взметнувшейся вверх из-за разницы магического фона замка и его окрестностей. Это Мидир уже знал. Тряхнул головой, оглядел тихую местность, поросшую яблонями, услышал шум воды – и понял, что вынырнул он в небольшое озерцо, создаваемое Плачущим.

– Ай! – Мидир вздрогнул и поежился еще, чувствуя, что воротник так и остался намертво зажат в латных пальцах. – Киринн, эй, Киринн, ты чего?

Зажмурившийся начальник замковой стражи стоял неподвижно и обтекал. Выплюнул воду, кое-как разомкнул слипшиеся веки. Прилизанные белые волосы теперь натурально мягко светились в ночи, как светлячок или фея.

– Вот теперь я верю, что не сплю, – большой волк слегка встряхнулся, притянул Мидира ближе, прижал к груди и пошел по направлению к кострам на берегу. – Да и умыться умылся, пора возвращаться в лагерь… Хотя, принца тут быть, конечно, не может, мир еще не настолько сошел с ума…

– Киринн! Эй! Да эй! – Мидир заерзал, пытаясь поменять положение на более удобное. – Я тут! Тут я!

Большой волк медленно опустил голову, встречаясь с ним глазами, похлопал ресницами опять, вытер мокрое лицо, поморгал активнее.

– Принц.

– Не просто принц! А целый я! Мидир! – поерзал уже просто по инерции, удобно было вполне. – Ты не рад?

– Мои чувства сейчас в принципе довольно трудно описать, уважаемый волчонок, – но смотрелся уже как-то поживее. – И самое главное из них удивление. Как? Как вы там оказались?

– Я гулял, по замку, – Мидир неопределенно махнул рукой и прижался теснее, становилось прохладно в мокрой одежде на ветру. – И немножко прогулял, знаешь, ну, вот, в подвал…

Огромный волк содрогнулся всем телом. Остановился, плотно закрыл глаза, вдохнул и выдохнул очень длинно. Потом покосился на Мидира.

– Как вас угораздило, мой уважаемый волчонок? Лазать по подвалам очень опасно даже в присутствии вашего батюшки, даже в моем присутствии, а сейчас никого из нас в замке нет!

– Я не просто так туда пошел! – Мидир думал обидеться, но передумал, хотелось быстрее сесть у огня и погреться, а обижаться всегда долго и муторно. – Там был такой светляк, вот как твои волосы сейчас почти, только маленький и круглый!

– И рассчитанный прямо на любопытных волчат, – Киринн как-то резко перестал его слушать, пошел вперед уже не глядя, куда ступает. – А потом этот светляк обернулся порталом, из которого полилась вода.

– Эй! – Мидиру стало ужас как досадно. – Так ты и сам все знаешь, да?! А я тут старался! Рассказывал!

– Нет, нет-нет, – Киринн, наконец, совсем очнулся, посмотрел прямо на второго принца, улыбнулся искренне. – Нет, я только додумал, мой уважаемый волчонок. Все-таки чудеса скорых путей еще не могли поддаться вам в столь нежном возрасте, а вот случайно воспользоваться чужим заклинанием, вовсе для этого не приспособленным – вполне в ваших силах и в вашем стиле!

– Эй-эй, – Мидир дернулся, поняв, что Киринн свернул на дорогу к Черному замку. – Как это?

– Так это, мой дорогой волчонок, – перехватил его Киринн поудобнее. – Я бы с удовольствием отнес вас к лагерю и просидел с вами хоть всю ночь, но только представьте, как сейчас волнуется ваша семья!

Мидир прикинул так и этак, по всему выходило, что Киринн в кои-то веки не прав, пусть признавать это ему не нравилось: должны быть в мире незыблемые вещи!

– Мэрвин наверняка злится, если и волнуется, то из-за отца. А мама спит, – проворчал Мидир.

– Вряд ли. Матери всегда чуют беду, – рассеянно ответил Киринн, глядя куда-то совершенно мимо Мидира, то есть в абсолютно неверном направлении.

Прямо под ноги.

Ну кто так делает?!

– Эй, я тут! – привлекая внимание взрослого, завертелся второй принц. – А ты словно не со мной говоришь!

– Я немедленно исправлю эту оплошность, – улыбнулся Киринн уже именно Мидиру.

Смотреть ему в глаза отчего-то вдруг стало очень неловко. Мидир осознавал, что Киринн видит его и говорит с ним, волчонком Джаретта Великолепного, вторым принцем, однако, неловкость не проходила. Как будто слова предназначались кому-то еще. Как будто сказать их Киринн хотел не ему. Как будто у него был еще кто-то столь же великолепный и необходимый!

Мидир насупился, заранее возревновав, и поспешил перевести любые мысли на нужный лад.

– Ты скажи Мэрвину про светляк с водой, а то он мне не поверит. И тебе не поверить может. Мэрвин вообще никому не верит. Только папе всегда!

Вышло как-то глупо и по-детски, Мидир страдальчески вздохнул.

– Боюсь, что да, мне наш уважаемый наследник не поверит еще пуще, – вздохнул Киринн. – Я даже не свидетель. К тому же, для серьезного разговора у меня нет ничего доказательного. Кроме безосновательных и нелепых подозрений, – он нахмурился.

– Так любит говорит отец, – вспомнил Мидир.