— Я могу навредить тебе! — поднял я руку, останавливая её.

— Ты никогда не навредишь мне, я тебя знаю.

— Ты совсем меня не знаешь, я сам себя уже не знаю. Как будто раздвоение личности.

Мой останавливающий жест на этот раз она проигнорировала и положила руки мне на плечи. При этом она опасается меня, я вижу это по её моторики движения. Тело расслаблено, ноги чуть согнуты, она готова в любой момент действовать, если придётся.

Пришлось. Волна напряжения по мне прокатилась. Я стоял сжатыми кулаками и нервно дёрнул головой, а потом заметил Кару, она была в нескольких шагах и одной рукой опиралась об пол. Заметила мой взгляд и стала подниматься.

— Я раньше не замечала за тобой, что ты любишь такие игры. Неужели ты стал мне больше доверять?

Смысл её слов до меня доходил медленно. «Это она так шутит?! Это она воспринимает за сексуальные игры?», а Кара в очередной раз уже подходила ближе. Я попытался её остановить, но в этот раз из моего горла раздался угрожающий рык.

— Мне нравятся такие игры, — продолжала она подходить с улыбкой и мягко говорить.

Я не знаю, чего она добивалась, но то, что очень рискует факт. Следующую серию своих ударов я отчётливо смог проследил и не выпасть из реальности, а когда осознал, что я делаю, попытался даже сам себя замедлить. Помогло ли ей это или она стала настолько быстрой? Не знаю, но она уклонилась от всех моих ударов и разорвала дистанцию, присела и упёрлась руками об пол, готовая в любой момент отскочить. Заметила мой осознанный взгляд и опять поднялась, продолжая улыбаться.

— Помнишь, я говорила, что люблю тебя и не смогу без тебя жить? Сейчас я могу сказать, что с того момента ничего не поменялось. Ты только мой!

Кара подходит ближе, а я готовлюсь обрушить на неё весь гнев. Руки зажглись сами собой, и я на грани усилий пытаюсь сдержать самого себя. Хочу крикнуть ей: «Беги», но вместо этого опять угрожающе рычу на неё, а она подходит всё ближе и ближе, как будто не замечая ничего. Я почувствовал потоки астральной энергии вокруг меня.

— Я тебя знаю, ты никогда не причинишь мне вреда. Кто угодно, но только не ты!

То, что в шатре происходит, что-то неладное было очевидно, даже глухому и слепому. А орки таковыми не являлись. Проявление силы шаманов они прекрасно чувствовали. Горбаг'он и Шиара подошли ближе. Если Шиара выглядела настороженно, то вот Горбаг'он улавливал своим сердцем разворачивающуюся битву и, как любой орк, жаждал стать частью её, но не тогда, когда эта битва происходит в шатре царик. Что за нелепость учудил этот молодой шаман? Они подошли ближе к Торр’неи, которая всё то время, что Кара была внутри шатра неотступно стояла и наблюдала за тем, что там происходит. Горбаг'он не понимал, с этим шаманом всё не так, как он привык и зачем он сейчас тянет астральные силы, не понимал… «Может на нас напали?», — оглянулся он по сторонам, но признаков этого не увидел. Он остановился возле Торр’неи, а та широко улыбалась.

— Торр’нея, что происходит?

— Мама лечит папу, — не поворачивая головы, ответила та.

— Что-то не похоже это на лечение, скорее убивают друг друга, — заметила Шиара.

— Лечит, — уверенно сказала Катя. — Я ошиблась. Папа неправи… особенный. Ментальные узы у оборотней образуются во время периода трансформации. А у папа они образовались значительно раньше. Теперь новые узы от Ликканы не находят себе места, и они разрушают его старые узы вместе с ним…

— Новые узы, старые узы… делать-то нам что? — прорычал Горбаг'он.

— Бежать, однозначно бежать. Когда всё станет на свои места, он убьёт всех, кого учует рядом и посчитает угрозой, — и не дожидаясь того, как её поняли, развернулась и побежала со всех… лап. За ней последовала Шиара, а Горбаг'он ещё несколько секунд мешкал, а потом сплюнул и побежал за ними. Он мало, что понял из слов Торр’неи, но то, что если он останется ему придётся сражаться с шаманом — уловил, и эта мысль ему не понравилась. И раз для Торр’нея, будучи воином, не зазорно было бежать от этой битвы, то и он счёл для себя возможным её избежать.

Вместо удара я отбрасываю Кару, на большее мне сил сдержать себя не хватило, но она опять в нижней позиции, дожидается, когда мой взгляд приобретёт осознанность и поднимается.

— Зажги глазки, ты ведь знаешь, как мне это нравится.

Сдавленный смешок вырывается из меня. «Это последнее, что ты увидишь в своей жизни». Кажется, я произнёс, это вслух, потому что на мгновение… лишь на мгновение она остановилась и опять стала подходить ко мне.

— Смерть от любимого — лучшая на свете.

«А мне как жить после этого?!». Только сейчас я обратил внимание, в каком состоянии нахожусь: из носа течёт кровь, многие раны на теле раскрылись. Часть меня готова её убить, другая часть защитить любой ценой. Голова раскалывается, взгляд затуманен, внутреннее давление столь высоко, что ещё вот-вот и взорвусь, тело сводит судороги.

Очередной приступ с моей стороны и я замечаю, как хватаю её за горло. «Нет, нельзя». В место задушить, я пытаюсь её отпустить и отбросить, но в этот момент, я ещё делаю ей подсечку, и она падает передо мной. Подъём ноги… опустить на место. «Это же Кара, что я делаю». Руки сжимаю в кулаки и обрушиваю… рядом с ней.

Кажется, я опять отключился, а когда сознание вернулось, осознал себя стоящим в комнате, чёткость зрения прояснялось, как и слух и он мне сообщал о звонком смехе подо мной и я посмотрел туда.

— Я тебя, конечно, люблю таким, какой ты есть, но в этой твоей форме у нас ничего не получится, — она лежала подо мной с распростёртыми руками и не пыталась защититься, она улыбалась и снизу разглядывала меня. — Так что молнии в глазах оставь, а форму верни прежнюю.

Я не очень понимал, о чём она говорит, но первое на что обратил внимание, голова больше не болит, и я не слышу этого навязчивого голоса и чужого присутствия. А потом посмотрел на свои руки и тело, они изменились. Бронзовый загар, на зависть любому орку, массивные руки. Я стал сжимать их в кулаки и по комнате начали формироваться молнии, которые устремились к моей руке и по ней пошли вверх и исчезли в глазах. В сжатых кулаках ощущалась огромная мощь, в повреждённой ранее руке хрустнули кости, вставляя на место и укрепляясь. Все имеющиеся раны затянулись, и я явно стал больше. Вздохнул полной грудью, и сердце чутко отреагировало, забилось ровнее и легче. Ей как будто раньше не хватало место в груди. В нос ударили сотни новых запахов, которые я раньше не улавливал, и были они куда насыщенней.

Кара меня отвлекла. Она с пола потянула ко мне руки, и я протянул свои, а потом подхватил её и поднял, выше себя. Какая же она лёгкая стала.

— Ты выглядишь таким растерянным, — она наклонилась и чмокнула меня в нос. Я поставил её на пол и поднял руку, чтобы она не подходила.

— Опять!

— Подожди, — только и успел я вымолвить, отходя от неё назад и набирая полные лёгкие воздуха, чтобы чихнуть. Новые запахи и кончики её волос, расщекотали меня и я не мог удержаться. Чихнул дважды, расслабился и направился к ней. Удар сердца и я осознал себя прежним, чем тут же и воспользовалась Кара и она накинулась на меня. От её напора я не устоял, и опрокинулся на спину вместе с ней, под её звонкий смех. Волна её магической энергии тут же пробежала по мне, и она осталась удовлетворённой её откликом. Она приподнялась на мне, заглядывая в глаза и потребовала:

— Зажги глазки!

— Да, моё наказание.

На много, моих сил не хватило и в какой-то момент меня резко и сильно потянуло в сон. «Спи», последнее, что я услышал от неё.

Когда Ар уснул, Кара поднялась, оделась и вышла из шатра. Довольная и счастливая. Мысль, что она формально, без уважительной причины пропустила половину занятий в академии, её не беспокоило. А о причинах пропуска она никому не расскажет… Хотя-я-я, тут есть варианты и их нужно обдумать. Но не успела она сделать несколько шагов, как замерла и развернулась. Ведь нужно вернуться и надеть ему кольцо… Но если он станет опять большим, то оно может сломаться. Она сняла со своей шеи цепочку с кольцом и на секунду задумалась.